Чужие интересы. Окталогия (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич

– Ты знаешь, что это такое?

– Никогда раньше не видел, – ответил я, продолжая всматриваться в изображенную картину. – Но, наверное, что‑то связанное с Бездной.

– Верно. Это знак отличия за службу в Мрачных отрядах. Такой дают либо за 20 потраченных на это лет, либо за особые заслуги. А вместе с ним дают рыцарский титул в Закатном королевстве. Вот только титул этот не наследный, а вместе с ним никакой земли или имущества не полагается, только мешочек серебра, но и он не больно тяжелый. Более того, таких «выскочек» из народа не очень‑то и любят в Закатном королевстве. При чем как простой люд, так и наследные рода. Многие поэтому переезжают на пенсию в Вольные города, статус здесь остается в силе, и при этом никто не шепчется за твоей спиной.

– Значит Рейнлиен – не благородный, хоть и хочет таковым быть.

– Не совсем, – Дунвест, словно не хотел говорить, выдавливал из себя слова.

– Ясно… И его имя, звучащее на имперский манер неспроста? Верно?

– Ничто от тебя не ускользнет, Мазай, – покачал он головой. – Да, его мать аристократка из Единой империи, и далеко не из последнего рода. Все мы по молодости совершали ошибки…

– Ну в вашем случае ошибку явно совершила она.

– Кхе… – поперхнулся Дунвест. – Ну можно и так сказать, наверное.

– Тогда я не вижу причин, почему ты хочешь окунуть парня в это дерьмо, прежде чем он вернется к матери, да еще и потратив при этом последние сбережения.

– Если парень не вернется к матери до начала зимы, то он будет вычеркнут из ее рода. Он уже совершеннолетний и ему необходимо решить, чьим подданным он является. Ты же знаешь, что у закатников с имперцами свои взаимоотношения, весьма непростые.

– Тем удивительнее, как ты повстречался с его матерью, и как она отдала сына тебе.

– Это давняя история, а я не хотел бы ворошить прошлое. Важно лишь знать, что если Рейнлиен останется здесь, со мной, то он потеряет статус благородного. Сам же он не хочет ехать в Империю, и не горит желанием встречаться со своей матерью и ее семьей.

– А ты, как любящий отец, все решил за него? Не лучше ли парню позволить самому решать, чего он хочет от жизни?

– А много ли он этой жизни видел⁈ – вдруг вспылило Дунвест, но уже спокойнее добавил. – Жил под моим крылом, общался с благородными на равных, водил с ними дружбу. Он не понимает, какое это болото! Болото полное ядовитых тварей пострашнее тех, что по ночам спускаются с Северных гор! Как только его вычеркнут из рода, все его друзья, что раньше улыбались ему, как имперскому аристократу, будут корчить кислые рожи, когда он будет подходить к ним поздороваться. Все его привилегии и пропуски обнулятся. В некоторые места его и вовсе перестанут пускать. Он уже взрослый и ему нужно начинать зарабатывать на жизнь. И кем же он будет без своего статуса, наемником как ты?

– Да хоть и наемником, – не обиделся я. – Или наставником, как его отец. Разве в титулах счастье? Но дело твое, ты платишь, я выполняю. Ты так и не ответил, зачем тогда его везти в закатное королевство, да еще и в Мрачные отряды?

– Это его решение. Он до жути упертый, весь в мать. Сказал, что хочет остаться со мной, предлагал открыть школу мечников в Корпугаре. В общем, он сторговал у меня шанс. 3 декады – это минимальный срок службы в Мрачных отрядах для представителей благородных семей. В Закатном королевстве все мужчины‑аристократы должны отслужить там не менее 30 дней и приступить к этому необходимо не позднее 5 лет с достижения совершеннолетия. Своего рода дань традициям. Большинство, как ты понимаешь, отбывает именно минимальный срок. К тому же, их на это время охраняет личная гвардия рода. Но есть и те, кто из родов победнее, или те, кто в списке наследования стоит далеко не в первых рядах, такие иногда выбирают строить карьеру там. В Северных предгорьях проще продвигаться по службе и найти себе потом теплое место в королевской армии.

– И на роль гвардии для своего сына ты решил нанять нас?

– Можно сказать и так, своей у меня нет и никогда не было. Вот только у вас будет еще одна задача. Притащить его в Трием по окончании отпущенного срока, даже если он будет против.

– А не жестоко ли? Сам же говоришь, что он может построить карьеру там.

– Я потратил там 7 лет своей жизни. И поверь, не могу сказать, что желаю того же для своего сына. Я люблю его, и вижу его талант. Его место среди знати.

– А что же делать, если он своего добьется, и получит заветный медальон? – я кивнул на пластину, что теперь болталась поверх рубашки.

– Это практически невозможно.

– И все же.

– Тогда для тебя ничего не меняется. Ты доставишь его в Трием, где он сам даст ответ своей матери. Уговор – есть уговор. Если, он повесит на шею титульный медальон, то уже никогда станет имперским подданным.

– Хорошо. Мы позаботимся о твоем сыне. Что будет после – это ваше семейное дело.

Еще посидев немного и, поболтав о том о сём для соблюдения этикета, который, впрочем, был не особо нужен ни мне, ни хозяину дома, я отправился к себе. По дороге мне не давала покоя какая‑то мысль, которая всё никак не могла полноценно сформироваться в моей голове, при этом раздражая сознание и не давая покоя. И уже подходя к нашему арендованному дому, я понял. Шансов, конечно у Рейнлиена мало, но они есть. Дунвест отслужил всего 7 лет, а значит свой знак отличия он получил досрочно. Что же он такое совершил, что ему повесили на шею медальон, а заодно и рыцарский титул?

Глава 3

Следующий день прошел в сборах. Как и говорил Хорки, после оглашения боевой задачи парни не роптали, а пошли готовится к походу. Обсуждать, конечно, будут, но открыто возражать никто не стал. Да и озвученные им личные гонорары сгладили впечатления от предстоящей непростой работы. 2 золотых каждому и 5 золотых в общий котел. Еще 5 монет я планировал забрать себе. Расту мы пока платили из общих денег по серебряному в декаду.

Четверть денег мы получали авансом, что говорило о большом доверии заказчика. Оставшуюся часть должны были получить в банке в Триеме, где на имя Рейнлиена был открыт счет. Не доставив туда подопечного, на оплату мы рассчитывать не могли.

Сбором каравана занимался сам Дунвест, и тот должен быть готов уже на следующий день. Об этом он сам сообщил нам на подписании договора в кабинете у Грома. Как и еще об одном сюрпризе. Помимо ранее заявленного помощника для обслуги каравана с нами поедет еще один из его людей.

– Этого нет в контракте, – отрицательно покачал я головой. – Нельзя менять условия после сделки.

– Он не будет обузой, наоборот, я думаю, что ты не будешь против такого спутника.

– Смотря кто это, и за кем из нас он будет приглядывать.

Дунвест нахмурился и покачал головой.

– Не ищи подвох, Мазай, там, где его нет. Это лекарь‑маг, начинающий, правда, и далеко не выдающийся, но все же. Так мне будет спокойнее.

– Бес с тобой, но он должен подчиняться мне, или может идти к чертям.

– Не поминай их, когда твой путь лежит в их края, – предостерег Дунвест. – Я думаю, что вы договоритесь.

На следующее утро мы были готовы к отправлению, а крытая повозка, запряженная двумя сильными тягловыми лошадьми, уже загружена личными вещами и провизией. Не карета, конечно, но передохнуть в такой можно будет с комфортом. Рейнлиен прискакал верхом на своем собственном коне, демонстративно скорчив лицо, при виде нас. Ох, Дунвест, не обещаю, что мы с ним подружимся…

Не было только лекаря, которого вчера обещал заказчик. И он не заставил себя долго ждать. Точнее она.

Девушке на вид было лет 20, и она совсем не выглядела готовой к длинной дороге. Нет, она не была одета в платье выходного дня и не имела вычурной прически на голове. Напротив, сидела на хорошей лошади, одетая в походную одежду, включающую штаны, рубашку и практичную куртку, с притороченной к седлу дорожной сумкой и даже поясным ножом… Вот только все это было абсолютно новым, ни разу не использованным до сегодняшнего дня. Особенно сильно это выделялось на фоне нашего пока еще пешего отряда с потасканным и побитым жизнью снаряжением. Даже чуточку стыдно стало. В общем, подозреваю, что все это было куплено специально для нашего похода, и такой опыт для юной магички будет первым в ее жизни.