Шажком за монстрами! (СИ) - Харченко Сергей

— Ну давай, нам очень интересно, — ответил батя.

И я передал им историю, которая произошла недавно. Вот только про змейку ничего им не сообщил, заменив её обычной змеёй.

— Так, и это произошло с начальником самого Министерства?.. — озадаченно спросил батя, почёсывая подбородок.

— А если узнает? — спросила маман. Дай ей волю для фантазии, уже бы раздула ситуацию вплоть до прилюдной казни всего рода Смирновых.

— Наташ, ну что ты… — батя вспыхнул от раздражения. — Даже если узнает — где доказательства?

— Попугай его у нас, — ответила маман.

— Сам пиетел, — ответил я.

— Ну вот… — показал на меня батя. — Сам прилетел. Серёга правильно сказал. А всеми его подозрениями и догадками пусть подотрётся…

— Ваня… — нахмурилась мама Наташа. — Я же предупреждала.

— Так я же не выругался, — ответил батя. — Это фигура речи такая.

— Ладно… Что дальше? — спросила маман, всё ещё недоверчиво посматривая в сторону птички.

Попугай понял, что вновь стал объектом внимания, и заорал:

— ЖР-Р-Р-РА-А-АТЬ!

— Раз он любит конфеты — надо ему дать их, — улыбнулась пышка и достала из кармана шоколадный батончик.

Развернула фантик, положила перед попугаем. Но тот понюхал, поклевал клювом конфету и смахнул её лапой со стола.

— СУДАР-РЫНЯ, МОЖЕТ, ПОДБУХНЁМ-С⁈

— Кажется, я понял, — засмеялся батя и повернулся к Ларисе. — Он съел какие конфеты?

— Шоколадные, — растерянно ответила она.

— Как они называются?

— «Вишня в коньяке».

— Вот… Ключевое слово — коньяк. Притом попугай явно намекает на то, что ему нравится не просто шоколад, а сочетание шоколада и спиртного, — батя снова рассмеялся. — Это просто нонсенс! Кому скажу — не поверят.

— А у меня есть ещё коробка, — ответил Захарыч, и батя махнул ему:

— Конечно! Неси, прям сейчас. Мухтара можешь оставить, он не кинется на попугая. Так ведь, Серёга? — покосился на меня родитель.

— Ага, под контлолем, — улыбнулся я.

А что, приняли попугая хорошо. Есть повод порадоваться.

Только вот, судя по всему, маман и пышка будут долго к нему привыкать.

Кстати, надо как-нибудь назвать птичку.

— Ричи, — ответил я.

Попугай замотал головой:

— Р-Р-РЭМБО! Р-РЭМБО! ПРИЯТНО! И МНЕ! АГА! МОЖЕТ, НАЛ-ЛИВОЧКИ?

Батя вновь засмеялся, и я не выдержал.

Значит, у тебя уже есть имя. Ну что ж, Рэмбо, приятно познакомиться.

Я отправил сигнал по ментальной связи, и попугай закивал головой в ответ.

— Вот, — Захарыч принёс запечатанную коробку с такими же конфетами. — Ещё не открытая.

Батя забрал её, сорвал прозрачную этикетку и открыл крышку. Только он положил коробку на стол, как попугай начал судорожно и очень быстро склёвывать конфеты.

Я не считал, сколько там было сладких кругляшей, но штук тридцать, не меньше.

Через полминуты в коробке оставалась последняя конфета. Которую Рэмбо очень долго изучал, пошатываясь на лапах. Затем съел и её.

— ДАМЫ И ГОСПОДА! СПАСИБО ЗА ПР-Р-РАЗДНИК! ВСЕМ НЕ КАШЛЯТЬ!

Попугай взлетел и чуть не вписался в металлический столб беседки, задевая его крылом. Затем, выписывая виражи, птичка полетела в сторону открытого окна на чердак.

Ох ты ж, твою мать! Чуть не влетел в другую створку. Но в последний момент поменял курс и растворился внутри.

— Ах-ха-ха! Кажется, я понял, Наташ, кто скрёбся на чердаке! — вновь захохотал батя, аж краснея от смеха. — Так и думал, что жреца мы зря вызвали!

— Ты знаешь, осветить дом никогда не помешает, — маман надула полные губки и отвернулась.

— Ладно, пусть так, — батя больше решил не спорить с мамой Наташей и приобнял её: — Пошли делами заниматься. Надо успеть сегодня документы разобрать.

— Да, пошли, — кивнула мама Наташа, всё ещё осмысливая тот факт, что в нашей дружной семье прибыло.

То ли ещё будет, хе-хе!

Чуть позже меня всё-таки сморило. Пышка решила включить мне телевизор, и я увидел знакомого репортёра. Но тот в этот раз сообщал о дуэли криминальных авторитетов. Рядом я увидел белый автомобиль, возле которого склонились над кем-то люди в зелёных костюмах. Лекари.

Что бандюки не поделили, я не успел услышать.

— Серёжа, давай лучше про животных посмотрим? — пышка переключила на другой канал.

«— … И теперь мы видим, как самка орангутанга ищет себе жильё. Посмотрите, как она взволнована…» — услышал я мягкий убаюкивающий голос ведущего.

Да как ты посмела переключить⁈ Я ударил ногой и возмущённо посмотрел на няню.

— Серёжа, ну мама будет ругаться. Тебе нельзя смотреть такие страсти, — умоляюще взглянула на меня пышка, затем в её руке оказалась конфета. — Смотри, что у меня есть.

Меня не подкупишь, женщина! Я махнул рукой и выбил у неё из рук батончик. После зоопарка уже тошнит от сладкого. Наверное, наелся на год вперёд.

— Пееклюси, — нахмурился я.

— Ну ладно, — тяжко вздохнула пышка и щёлкнула пальцем по коробке. — Но если твоя мама увидит, она нас отругает.

Да пофиг!

Я продолжил смотреть. Но тот репортаж завершился, и картинка сменилась. Теперь я увидел дым, крики и вспышки камер.

«— Какие-то слизни вылезли из разлома прямо в ГУМе и заплевали слизью первый этаж, — лицо репортёра было напряжено, дебильные усики его топорщились в разные стороны. — К сожалению, нас опять не пустили внутрь. Выставлено оцепление. А эксперты пока никак не комментируют…»

— Кайта, — протянул я руку.

— Ах, да, карта, — спохватилась пышка и подбежала к шкафу.

Через полминуты передо мной была карта Москвы с уже нарисованным Знаком Монстра. Я поставил ещё одну метку. Центр столицы, совсем недалеко от имперского дворца. Что бы это значило?

Значит, формируется новый знак? Пока ничего непонятно, но жутко интересно. И тревожно не менее. Я узна́ю, что происходит… когда придёт время.

После этого уснул. Причём на диване. А проснувшись, понял, что уже в кроватке.

Взглянул в окно. На улице уже стемнело. И услышал громкий разговор в гостиной.

Батя кого-то отчитывал.

Я отправил змейку. Надо узнать, что произошло.

Когда питомец пролетел сквозь стену и оказался в просторном помещении, я увидел хмурого батю, который держал в руках пустую бутылку. И растерянного Захарыча.

Понятно, опять, значит, выжрал отцовский коньяк.

— … Если не признаешься — уволю. Ей богу, Захарыч! — батя кое-как сдерживал гнев. — Где ещё одна?

— Да я не трогал его, Иван Александрович, — бормотал слуга, опуская взгляд.

Неужели и правда не бухал? А кто тогда выпил?

Так, надо срочно проверить попугая. Я перешёл по связующей нити до питомца и понял, что он спит. Будить его? Нет, пожалуй, отправлю туда змейку.

Астральная змея услышала мой приказ и моментально переместилась на чердак.

К этому моменту для Рэмбо специально огородили территорию. В большой миске лежала недоеденная порция конфет, которые батя закупил сразу же после знакомства с птичкой возле беседки.

Странно, почему он не съел свой корм. А потом, когда змея приблизилась, я понял, в чём причина. Рэмбо спал не потому, что пришло время. От него шёл сильный перегар и рядом валялась пустая бутылка коньяка. Та, про которую и спрашивал батя у Захарыча.

Вот же гадёныш. Связался же с птицей-алкоголиком на свою голову!

Ну ладно, теперь надо бы отмазать Захарыча, а то батя его и правда может уволить в горячке.

Поэтому придётся тебя, родной, будить.

«ПОДЪЁ-Ё-Ё-ЁМ!» — отправил я мощный ментальный сигнал.

Я думал, что Рэмбо вскочит, но он открыл глаз, затем другой.

«Лети вниз, в гостиную, и бутылку эту захвати, пьяница» — обратился я к нему.

«Р-РЭМБО ХОР-Р-РОШИЙ» — крикнул попугай, но послушался. Куда бы он делся!

Когда птичка залетела в гостиную через открытое настежь окно, батя перестал отчитывать Захарыча.

— Так вот в чём дело! — он уставился на пустую бутылку, которую попугай кинул в кресло, расположившись на столе.

Затем Рэмбо начал забавно отплясывать, изредка подпрыгивая на лапах.