Девица краса у Шамаханского царя (СИ) - Ирисова Мария

Аленушка пожала плечами и сцедила остатки зелья. Мехмед пил и цвел, как тюльпанчик по весне.

– Ах, прелесть, вкус слаще персика и нежнее губ любимой женщины.

Девушка услыхав такую речь нахмурилась, крутить романы с женатыми она не любила.

– А у тебя и такая есть?

– Любимая женщина? Нет такой нету, зато есть две жены.

– Чего? – в два голоса вопросили девушки и таким взглядом одарили Мехмеда, что тот поспешил разъяснить ситуацию.

– У нас в Шамаханском царстве так принято. Первую жену выбирает род, вторую семья, а третью, любимую, могу выбрать я сам.

Аленушка остолбенела, получается ее везут в Шамаханское царство, но это еще пол беды, там одному мужику три жены полагается, ни хо-хо себе.

– Ничего не треснет? – прищурившись спросила барышня.

– Традиции наше все, – покачал головой Мехмед, – если у рода возникают проблемы, то их решают сообща всей роднёй, в том числе и родичами старших жен.

Аленушка скривилась, будто лимон съела, целиком и без сахара.

– Мехмедушка, а ты меня с какой целью в Шамаханское царство увести пытался?

Взгляд чужеземца сделался цепким и неприятным, он что-то хотел сказать, но тут скрипнула входная дверь.

– Ушел подлюка! – сердито воскликнул Мороз и ногами топнул, стряхивая с обуви снег.

Оглядел светлицу и взгляд его уперся на привязанного к лавке Мехмеда.

– А чего это у вас тут делается, девоньки-красавицы?

– Охламона заморского перевоспитать пытаемся, но он не поддается, – пожаловалась Зима обнимая супруга.

Аленушка прямо засмотрелась на эту удивительную пару, такие колоритные. Тоненькая и стройненькая девушка, а рядом с ней высокий, крепкий Мороз с волосами цвета спелой пшеницы. Кажется, будто лето и зима собрались под одной крышей.

Девушка подавив тяжкий вздох отвернулась и покосилась на своего похитителя. Надо его как-то добросить, но ни магия, ни волшебный голос его не возьмут, тогда что остается? Забавная мысль пробралась в голову и заставила улыбнуться.

– А у вас банька есть?

– Конечно, – откликнулся Мороз, – как не быть-то. Могу растопить, надо?

– Да, очень надо и пожарче, буду из попутчика хворь выгонять

Мехмед насторожился, он уже по интонации учуял подвох.

– Да, со мной, итак, все в порядке, твое лекарство одолело болячку.

– Баня – это святое, – откликнулся Мороз, – сейчас растоплю.

– И веник бы нам!

Теперь заулыбалась даже Зима, правда сразу же взгляд отвела и тихо молвила:

– Идите, а я пока ужин приготовлю.

– Может развяжешь уже? А то перед хозяевами неудобно…

Аленушка окинула взглядом мужчину, затем наклонилась и потрогала его лоб рукой, тот на удивление быстро шел на поправку.

– Конечно, развяжу, что за вопросы, вот баньку растопим, попаримся, тогда и отпущу…

– Попаримся, вместе что ли? – он опять сделался весь настороженный. – Так нельзя!

– У в княжестве нам можно, – промурлыкала барышня, – или есть другие причины?

– Есть!

– Озвучишь? – Мехмед умолк и глаза отвел.

Стало быть дело касается причины похищение. Очень любопытно, вот только ничего больше она уточнить не успела, мороз вернулся и улыбаясь сообщил:

– Банька готова, как раз жар пошел! Веник новенький я там оставил рядом с полотенцем.

– Вот и отлично! – Аленушка улыбнулась, кажется у нее появится прекрасный шанс выпытать у Мехмеда все ответы, а заодно отхлестать негодяя хорошенько веничком за испорченные нервы.

Глава 7

Настасья

Шлепнуться в обморок не получилось, хотя девушка очень старалась, в какой-то миг она и вовсе забыла, как дышать. Вспомнила, когда перед глазами начали летать мошки, а тут и среди разбойников началось какое-то нездоровое шевеление, а в воздухе будто туча зависла и готовилась разразиться грандиозным скандалом.

– Ну, и где этот Зема? – вопросил Сирин, сунув руки в карман.

Аленушка прикусила щеку изнутри – этот тип совсем ку-ку? Сейчас его легенда расползется по швам, а он стоит и пижона из себя корчит. Надо, срочно чего-то сделать. “Пусть эти разбойники, пока месть с ним разбираются, а ей не помешало бы улизнуть, чтобы отыскать княжеские сокровища.” – мысли вертелись в голове, потому и Настасья принялась головой крутить во все стороны.

– Чего высматриваешь? – здоровяк, что стоял рядом прижал ее к себе и неприятно дыхнул в лицо. Настасья поморщилась, таким перегаром заспиртовать можно.

– Я слыхала вы недавно большой караван ограбили, правда? – девушка придала голосу восхищенных ноток.

– Было дело, – ухмыльнулся во весь рот разбойник.

– Поговаривают, там было шесть ящиков золота?

Лицо здоровяка вытянулось.

– Враки! – покачал головой он, но по лицу видно – озадачился.

Не успела Настасья придумать второй вопрос, как на весь лагерь грохотнул голос Сирина:

– Так вот, кто ваш – Зема? – ах сколько там было гнева, чистая ярость будто бы окутывала мужчину, светлые глаза искрятся так, что из них вот-вот молнии посыпятся. – А ну-ка иди сюда, засранец, поговорить надо!

Настасья закрыла глаза и скривилась – да, что же он вытворяет, олух царя небесного, договариваться надо было! Договариваться!

Вот только сам перевертыш ее мыслей не слышал, он прожигал взглядом щуплого мужика с куцей бородой, как у козла и огромной шапкой-лапухом, нахлобученной на голову. Мужик, кстати, при виде Сирина, чуть на задницу не сел, глаза выпучил и слова молвить не в силах. А остальные то эту пантомиму наблюдают да на ус накручивают.

– Ты чего это кричишь-то? – полюбопытствовал атаман, а остальные бандюганы ближе подались навострив уши. Кто ж не любит сплетни, а тут целый скандал намечается.

Сирин не разочаровал зрителей. Ткнул пальцем в бедолагу и заявил:

– Из-за этого поганца вся наша банда полегла! Прикидывался тихоней, а потом наш куш умыкнул и смылся!

Стало тихо, только ворон пролетающий над поляной громко каркнул.

– В каком смысле умыкнул?

Воздух сделался колким, а взгляды лесных татей разгорелись жадностью.

Настасья сглотнула, это что же он задумал-то? Сейчас этот тип рот откроет и вывалит всю правду, тогда – все пропало…

– Да что тут объяснять? – Сирин скривился, – Я этого прохиндея знаю под погонялом – Щучкин. Был мелкой шушерой, исчез аккурат в ночь перед нападением! Следом за ним и цацки из тайника пропали…

– Ничего я не крал! – завопил обвиняемый, да так рьяно и отчаянно, что всем вокруг понятно стало – виноват.

Сирин усмехнулся и добавил:

– Конечно не крал, оттого кафтан на тебе новый и сапоги без заплаток!

Настасья повернула голову, чтобы поглядеть на мужика и опешила, сейчас она досмотрела, что кафтан на нем очень дорогой, из дубленой кожи, подбитый мехом и украшен серебряными пуговицами. Взгляд невольно скользнул вниз, на сапоги! Следом в душе разразилось настоящее возмущение – какой-то вшивый разбойник одет получше, чем сотрудница пятого отдела!

Лица разбойников тоже перекосились. А уж на атамана страшно стало смотреть, рядом с бородатым типом он выглядел как бедный родственник из паперти.

– И много цацек он у вас прихватил? – лениво осведомился главарь лесной банды.

– Пол мешка золота, посуду из серебра… Три набора. Мы их переплавить хотели. Тюк бархата… то есть – два. Там еще рулон золотой парчи лежал рядом. Огромный сундук с женскими цацками, мы пол года собирали, заботливо в кучку склаывали, надеялись партией сбыть.

Жадность в чужих глазах разгоралась со скоростью лесного пожара. Даже Настасья позабыла о поиске сокровищ и прислушивалась краем уха, в голове барышни рисовались цифры и они росли так быстро, что лестным грибам и не снилось.

– Повозка с мехами… Четыре десятка шкур, от чернобурки, до белого песца, только прикиньте за сколько это добро толкнуть можно? – Сирин причмокнул, покосился на мужика и еще подлил масла в огонь. – Все эти сокровища нельзя было провалить за раз… Наверняка они до сих пор у него!