Неудержимый. Книга XXXVII (СИ) - Боярский Андрей

Вдобавок началось наступление вражеского флота. Он машинально взглянул на часы и нахмурился. Выходило, что он пролежал без сознания почти сутки, а значит, оно уже началось или же в самом разгаре…

Остановившись на перекрёстке, княжич замешкался, пытаясь понять, в какой стороне находилась столовая. Пока соображал, обратил внимание на то, что все вокруг ускорились, словно пытались сбежать или испариться.

По коридору впереди нарастал тяжёлый, ритмичный топот, будто приближался отряд механических големов. Сергей обернулся и увидел, как по широкому коридору шла целая делегация.

В самом её центре двигался огромный, словно скала в бурном потоке, мужчина в стальном бронекостюме. Княжич сразу узнал «Ланселот» второй модели, который совсем недавно вывела из строя Софья. Другой вопрос, откуда он здесь? Хотя, с другой стороны, почему бы и нет? Компания, которая их производила была международной и имела офисы в разных империях.

Металл поблёскивал холодным светом, каждая пластина была украшена тонкими гравировками и родовыми символами. Но больше всего княжича впечатлили её размеры. Явно делали на заказ. Плечи широкие, шея, будто выточенная из гранита, наручи утолщены и покрыты следами старых ударов. Он обратил внимание на отверстия для энергетических лучей. Сколько же он может выпустить за раз? Неужели десять? Также у костюма было два копья, расположенных на спине и два боевых ножа, на бёдрах. Мощь! Ничего не скажешь.

В том, что это был Конрад Дубенвальд — главнокомандующий армией, собственной персоной, Сергей не сомневался. Лицо суровое, с глубокими складками у рта, густые брови нависали над холодными, лишёнными эмоций глазами. На правой скуле тянулся старый шрам, обесцветивший кожу, а губы были сжаты в тонкую линию.

Главнокомандующий шёл вперёд, напоминая мощный ледокол, пристально всматриваясь во всех, кто попадался ему на пути, словно искал конфликта. Офицеры и персонал, в свою очередь, старались прижаться к стенам и отвести взгляд, от греха подальше.

По бокам шли такие же мордовороты в полной боевой броне. Громадные фигуры, вооружённые до зубов. За спинами у них болтались штурмовые винтовки, у пояса тяжёлые клинки, а на груди закреплены дополнительные блоки брони. Их шаги были синхронными, а лица каменными, как у людей, которые не первый раз идут в самую гущу боя…

Чуть позади генерала спешили аналитики, советники и остальные офицеры. Одни прижимали к груди планшеты, другие держали в руках карты и распечатанные сводки с фронта. Лица у всех были бледные, а в глазах читалась паника и нервная суета.

Княжич прищурился, пытаясь понять, почему они пребывали в таком состоянии. Когда процессия оказалась совсем близко, он услышал прерывистый голос одного из советников, который бежал рядом с главнокомандующим и пытался тому что-то доложить.

— Русские использовали новые снаряды, — до княжича донёсся его панический голос. — Наши корабли не могут с ними совладать! Урон слишком сильный. Корабли уничтожаются по всему фронту один за другим. Если так пойдёт и дальше, то мы рискуем остаться без большей части флота!

Дубенвальд резко остановился, и весь поток сопровождающих его людей застыл вместе с ним. Он повернулся к офицеру, уставившись на того тяжёлым взглядом. Советник поёжился, мысленно моля о пощаде, словно на него обрушился целый мир.

— Откуда они взялись? — спросил он ровно, но в голосе прозвучала такая сталь, что охранники по бокам невольно напряглись.

— Есть данные, — советник начал копаться в листах на планшете, — что эти снаряды поставлены на фронт из новой Иркутской области. Подтверждений пока нет, но совпадений слишком много, чтобы это было случайностью.

Княжич краем уха продолжал слушать, стараясь не привлекать внимания. По обрывкам фраз он понял, что флот противника оказался зажат в тисках. Нетрудно было догадаться, что флот противника намеревался устроить серьёзный марш-бросок. Мало того что они должны были проскочить бурю, так ещё и вытеснить армию Российской Империи с насиженных позиций, отбросив её на сотни километров назад, чуть ли не к Москве.

В итоге всё пошло не по плану. Русские, которых по всем планам должны были смести одним ударом, отступать не собирались. Наоборот, получив новые снаряды, они пошли в контрнаступление, чтобы не дать закрепиться вражескому флоту, вытесняя его прямо в супершторм.

Советник описывал шторм, как чудовище с небес, способное разрывать суда прямо в воздухе. Говорили, что его смерчи выворачивали даже военные корабли, разламывая их пополам, а молнии прожигали броню, словно она сделана из бумаги.

Теперь у объединённой европейской армии не было пути к отступлению. Впереди их рвали новыми, непробиваемыми снарядами, а позади нависала стена бури, готовая смять любого, кто рискнёт повернуть назад.

Сергей сжал губы, внутренне усмехнувшись. Он уже не сомневался, чьих это рук дело. Эти снаряды были подарком Дмитрия. Даже находясь за тысячи километров отсюда, тот умудрялся влиять на ход настоящей войны.

И как у него это только получается? Мысленно задал себе вопрос Княжич, глядя на растерянные лица штабных. Он словно играет в свою игру, а мы все — просто фигуры на его доске.

Конрад, выслушав доклад, кивнул и пошёл дальше, а за ним снова потекла вся делегация, оставляя за собой неприятное, гнетущее напряжение.

Княжич отлип от стены и направился дальше по коридору, а потом резко остановился и замер с выпученными глазами.

— Нет… — прошептал он, — Этого не может быть…

Он повернулся и начал всматриваться в удаляющиеся спины… На секунду ему показалось, что он увидел в толпе Софью, но, кажется, обознался…

— Почудится же такое… — проворчал он, почесав лоб.

— Рафаэль! — Клаус появился как чёрт из табакерки, прямо перед его лицом. — Ты почему не сказал, что уже выписался из больнички? — наигранно возмутился он, — Пойдём! Здесь только всего произошло с тех пор, как та тварь тебя чуть не растерзала…

Клаус хлопнул Сергея по плечу и повёл в столовую, чтобы рассказать о последних новостях…

(Поселение Улан-Удэ, главная площадь перед штабом)

По дороге к Улан-Удэ я связался с Ланой. Девушка в это время координировала действия наземных диверсионных групп и прямо сейчас выстраивала всех оставшихся бойцов перед штабом. По голосу было слышно, что она держит себя в руках, но напряжение пробивалось даже сквозь дар «связи». Я попросил её не перенапрягаться, напомнил, что смысла в этом уже немного, ведь штаб принял решение об эвакуации поселения.

Лана меня слушать не стала. И я её прекрасно понимал. Мне удалось утолить собственную ярость путём уничтожения сильных магов противника. Сколько там их было, я не считал, под сотню точно, и ещё неизвестно количество простых солдат и техники. У неё же такой возможности не оказалось, и, похоже, она планировала выместить злость, когда появится такая возможность. А для этого нужно хорошо подготовиться…

После этого я вышел на связь с Глуховым. Предупредил, что прибуду не один, а в компании «новых друзей» — марионеток, которых я поднял в ходе операции. Также сообщил, что должна вернуться бестия, но он доложил, что Шейла уже на месте, и находится на «Стриже».

— Быстро… — пробормотал я, удивившись, и сам прибавил скорости.

Путь оказался не близким — чтобы преодолеть около четырёхсот километров, мне потребовалось почти два часа. Всё же я забрался слишком далеко. Мысль о том, как Шейла добралась так быстро, не давала покоя. Наверняка она использовала попутные воздушные потоки, добавив к ним магию воздушной стихии, и за счёт этого обогнала меня. Увы, как бы я ни искал попутные потоки, весь ветер летел мне прямо в лицо. А в изнанку перейти или же использовать воздушные взрывы я не мог. Марионетки не всесильны.

В Улан-Удэ нас встречали всем штабом. Стоило приземлиться, как друзья начали подходить, кто-то обнимал, кто-то пожимал мне руку или, как Тамерлан, просто хлопал по плечу. Радость от моего возвращения чувствовалась, но я не позволил ей перерасти в нечто большее, вроде гулянки, всё-таки ситуация была неподходящей.