Андеграунд (СИ) - Рогозина Виктория

— Но этого не может быть. Ты умерла. Бога ради, да я на опознание ездила, хоронила тебя… — новоиспеченная вампирша удивленно посмотрела на оборотня, ища поддержки.

— Спроси что-нибудь, что можете знать вы вдвоем, — Рустем флегматично пожал плечами и взгляд девушки задержался на шее, заметив пульсирующую жилку. Горло резко опалило огнем. Поморщившись Вита снова посмотрела на девушку. Один в один, как ее подруга. Один в один.

— Я знаю, что ты забрала мой дневник…личный дневник, который я назвала «Неназванной книгой». И ты сделала запись внизу…на последней странице под моими записями, — Анюта всхлипнула. — Я…прости меня…за все.

Витторина не ответила, лишь обняла подругу за плечи. Сомнений не было, это она. Но почти сразу разъяренный взгляд метнулся к другому персонажу.

— Что ты здесь делаешь? — строго спросила она, чеканя каждое слово, звучавшие так, будто она забивала их как гвозди в крышку гроба.

— Мам, я пытался помешать и…

— Какой был приказ? — холодно спросила женщина, приблизившись к сыну.

— Я не мог поступить иначе. Ты же моя мама! — Матвей стушевался под ее взглядом фиалковых глаз, которых прежде никогда не видел.

— У тебя был приказ оберегать Ангелину. Так какого черта ты здесь? — ледяным тоном вопрошала она.

— Я пытался спасти тебя, — уже более твердо отозвался сын.

— И тем самым нарушил приказ.

— Скажи, что ты сама не поспешила бы на помощь, — он чувствовал себя беспомощным и не понимал, почему его мама так разгневана.

— Мало ли что мы хотим, — вдруг более мягко отозвалась она и в голосе послышались теплые нотки. — Мы много что хотели с твоим папой, но вынуждены поступаться некоторыми принципами ради других, иначе не было бы того мира, в котором мы живем, не было бы Академии. Если никто не против, мне бы душ принять.

— И я платье ушила, — Аня счастливо протянула одежду подруге.

— Только рану перебинтуй.

— Там всего укольчик.

— А пахнет так, будто вены вскрыла, — лениво отозвалась Смерть.

— Идем, я все покажу, — Рустем кивнул, направляясь из большого зала к лестнице. Наверху он показал ей банную комнату. Дождавшись пока женщина заляжет в горячей воде, Тем по-своему обыкновению засел за перегородкой.

Ястреб, ястреб прием. Как слышите?

— Скорее курица ощипанная, — она еще раз внимательно посмотрела на свое костлявое страшное тело. — Не узнаю себя.

— Это до тех пор, пока ты не поешь.

— Попьешь!?

— Да… — помедлив отозвался он. — Но ты до конца не стала вампиром, не знаю почему. Лишь мутировала. Отчасти это упрощает задачу.

— Мага.

— Что?

— На месте моего сына должен был быть Мага, — равнодушно произнесла она.

Тем задумчиво помолчал, прикидывая как бы тогда сложились обстоятельства, но особого смысла в этом не было.

Хочешь рассказать, что с тобой было?

Она молчала. Молчала долго, и оборотень не стал настаивать. И когда он хотел предложить другую тему для разговора, Смерть вдруг ответила:

— Боль. Очень много боли. Я помню лишь первый день…или нет, время будто остановилось. Он пил мою кровь, избивал… — она помедлила, будто хотела что-то добавить, но резко себя оборвала, а потом вздохнув, продолжила. — Он и его шавки. Меня умышленно калечили, доводя до Предела. Тем самым он запустил тот самый процесс мутации. Все было продумано.

— Почему это должно было произойти? Вы же с Мартой знали и…

— Иначе мы бы проиграли войну. Чем-то нужно было жертвовать, — она пожала плечами с характерным всплеском воды. — Там сложная система Катарсиса, но если бы мы пошли по другой линии, то нас бы истребили.

— Но Марены не умирают, они возвращаются, — удивился оборотень.

— А вы бы умерли, — грустно заметила она. — Многое переосмысливаешь, когда понимаешь, что жить еще очень долго. Я вряд ли смогу снова полюбить кого-то после вас с Мстиславом и вряд ли захочу, — тяжело вздохнув, продолжила. — Да и потом это будет потом, там уже посмотрим по обстоятельствам.

— Глупая, — он грустно улыбнулся. — Лучше бы ты себя поберегла.

— Обо мне есть кому позаботиться.

Они снова помолчали.

Твой сын очень настороженно ко мне относится. Боится, что я могу обидеть тебя.

Она тихонько рассмеялась.

Ладно, вылезай, у нас еще есть дела.

— Какие мы серьезные, — хмыкнула она, когда оборотень покинул ванную комнату.

Это твоя комната.

Она заторможено кивнула.

Увы, но я буду с тобой. И это лишь для безопасности всех остальных.

Она снова кивнула, прекрасно осознавая насколько опасна.

Неуловимо скользнув в сторону, женщина замерла напротив зеркала в тяжелой оправе, напряженно рассматривая себя. Изменилась. Прямо как ее видел Кададжи. Теперь стало понятно, что он видел. Фигура стала аристократично хрупкой. Бледная, почти белая кожа, с резко контрастирующими насыщенным цветом фиалковыми глазами.

Легкое слегка хриплое дыхание оборотня слышалось даже из дальнего угла комнаты. А когда Тем оказался у нее за плечом, девушка почувствовала невероятный контраст между своей холодной сущностью и обжигающе горячим телом мужчины.

— И о чем думает монстрик Франкенштейн?

Она улыбнулась, наблюдая небольшие аккуратные клыки.

— Думаю не быть мне вегетарианцем.

Рустем усмехнулся. Девушка тяжело вздохнула.

— Не волнуйся, мы со всем справимся, — шепнул он ей на ухо и отошел в сторону. Вита сама себе кивнула, все еще разглядывая изменившееся тело.

Громко хлопнула дверь, и женщина резко обернулась. Рустем был серьезен и теперь неспешно приближался к ней.

— Тебе. Надо. Поесть.

Лишь сейчас она осознала ЧТО он хочет сделать. Разъяренной кошкой, Марена бросилась в сторону, но была перехвачена за талию бдительным оборотнем.

— Нет, нет, нет, — она, испуганная до глубины души его решением, пыталась вырваться, но хватка была крепкой. Одновременно с этим он уговаривал ее как маленького ребенка, успокаивая.

— Поверь будет только лучше. Ты сегодня напала на своего сына и лучшую подругу. Ты же не хочешь повторения!?!

— Тем, я не могу… — продолжала брыкаться она, почти умоляя ее отпустить.

— Можешь, — твердо настаивал он. — Так будет лучше.

Она уперлась ладоням ему в грудь, но оборотень вдруг резко полоснул шею небольшим лезвием. Кровь медленно стекала из пореза. Инстинкты сработали быстрее и клыки уже впились, неутомимо вытягивая живительную квинтэссенцию. Женщина пыталась отстраниться, упиралась, но ее тело было против. Рустем поглаживал ее по голове, успокаивая и мысленно нашептывая нечто бессмысленное и ласковое. Спустя долгих несколько мгновений Марена смогла отстраниться. Она стыдливо опустила голову, но Тем приподнял за подбородок, вглядываясь в ее фиалковые глаза.

— Я не позволю тебе напасть на других. Оборотни восстанавливаются быстро. Да и вряд ли ты хотела бы пить кто-то другого, — он был серьезен.

— Я…не знаю, что тебе сказать, — она вздохнула, поражаясь новым ощущениям.

— Посмотри на себя, — его губы дрогнули в улыбке.

Она окинула себя быстрым взглядом и поняла, что ее собственное тело стало восстанавливаться. Исчезли синяки и кровоподтёки, она перестала быть похожей на скелет. Удивленно посмотрев на Тема, Витторина снова вздохнула и спросила:

— И сколько раз мне нужно так питаться?

— Посмотрим. А сейчас ляг поспи. Тебе нужно набраться сил.

Она уснула, казалось бы, еще в полете до кровати. Оборотень вздохнул. Острый слух уловил чьи-то робкие шаги под дверью, а запах подсказал кто же все-таки топчется.

— Что-то хотел? — Рустем приоткрыл дверь, но не сильно.

— Как мама? — взгляд Матвея блуждал от оборотня до кровати, на которой вольготно развалившись спала женщина.

— С ней все будет в порядке, но не провоцируйте.

— Ты не собираешься оставить ее?

— Я присматриваю, — Тем хмыкнул, отметив ревностный взгляд сына его друга. — Не волнуйся, я ее даже пальцем не трону. Просто проконтролирую, чтобы она во сне ни на кого не напала.