Эпоха Опустошителя. Том VI (СИ) - Павлов Вел

— Разумеется, это не так! Мы ничего не делаем лишь потому, что это мой приказ, а бездействие Ксанта заключено в моей личной просьбе. Кайса тоже сейчас весьма занята. Началась дележка за власть. Её братья и сестра стали действовать. В общем, не переживай, с Хаззаками такое не впервой, — весело рассмеялась Имания. — Подобное тебя должно волновать в самую последнюю очередь. За два прошедших десятилетия Хаззаки стали слишком сильны. Через несколько лет мы будем вполне способны оказаться в числе великих домов. Причем без помощи побочной ветви. Пусть все считают, что мы слабеем. Пока Дэймон в коме, нам подобное на руку. Вражеские доминирующие дома пытаются остановить наш рост давным-давно, — подалась в объяснения целительница. — Они не желают, чтобы мы стали великим домом. Лиама со своими прихвостнями делает всё возможное и невозможное, чтобы место пятого дома заняли Креамхи. Даже умудрилась заручиться поддержкой Иерихона с посыла брата Кайсы. Что касательно дома Урелей, то он давно враждует с Ксантом. Они тоже не хотят, чтобы среди великих сил Аххеса образовались два мастодонта, который станут тесно сотрудничать. Они и союз Данакта с Хаймоном едва ли терпят. Сейчас малость напрягает наличие тут Мелькора Иана. Иан, как первый по силе великий дом Аххеса редко лезет в чужие дела. Скорее всего, их желание забрать Фьётру чем-то обусловлено. Чем-то очень важным…

Упоминание о Фьётре малость взволновало, отчего я невольно поморщился и такой жест не укрылся от внимательных глаз целительницы. На миг та осеклась, а затем заговорила гораздо мягче.

— Однако она часть нашего дома и это ничто не изменит, — заключила Знающая, а после взглянула на Алесу, Элая и Натана. — Оставьте нас и подождите за дверью. Я переговорю с вами позже.

— Как прикажете, госпожа, — друг за другом учтиво отозвались безопасники, покидая апартаменты.

Стоило им исчезнуть, как в помещении возникла гнетущая тишина, а я лишь печально усмехнулся. По одному взору тётки стало понятно, что она о многом знает. Либо сама догадалась, либо рассказала Дурёха.

— Видимо, вы уже в курсе.

— Мой мальчик, насчёт Фьётры, — тепло молвила женщина, глядя мне в глаза. — Очень надеюсь, что ты осознаешь всю ситуацию в целом. Ты и она… это весьма сложно представить. Плюс полная потеря её сил в какой-то мере как упрощает, так и осложняет ваши отношения. К тому же она северянка, а ты аххес.

— Честно сказать, тетя, я недоволен тем, что вы делали в моё отсутствие с ней, но в какой-то степени понимаю… Точнее именно теперь понимаю, — исправился задумчиво я, — что решить всё одним махом не в наших силах. Но от Фьётры я не отступлюсь. Она моя! Моей и останется.

— Глупо спрашивать серьёзно ли это у вас, потому как увидела и услышала я достаточно, — страдальчески рассмеялась Имания. — Знай лишь одно: мне неважно с кем ты спишь, но если такие женщины вздумают ТЕБЯ подвергать опасности, а ты станешь рисковать жизнью ради их спасения, то я не задумываясь сотворю с этими вертихвостками то же самое, что сделала с ней. Ты — мой племянник, а она чужая для меня. По крайней мере была чужой. Видимо в скором времени всё изменится.

— Уже изменилось, тётя, — усмехнулся сухо я, а после медленно начал подниматься с кресла и неторопливо стал расстёгивать верхнюю одежду.

«Хочешь ей показать? Может не стоит?» — усомнилась на миг спата.

Так или иначе, она всё равно узнает. Может, уже догадывается.

— То, что я вам сейчас покажу, тётя, будет только между нами. Я не смогу ответить на ваши вопросы, потому как не знаю всех ответов, — солгал тотчас я. — Но надеюсь когда-нибудь во всём разберусь.

Взгляд Знающей внезапно обострился, и та выжидающе уставилась прямо на мою грудь. Как и думал, она заметила. Последним штрихом оказалась чёрная футболка. Через миг я предстал перед тёткой с обнаженным торсом. Завидев Сердце Опустошителя, та потрясено вскочила на ноги.

— Во имя… Темиды! — шокировано выпалила женщина и за долю секунды очутилась прямо передо мной и аккуратно коснулась воронки. — Что… что с тобой, мой мальчик? Что это за феномен? Я считала, что ты используешь какой-то артефакт для изменения ауры, но это… Что стало с твоим сердцем⁈

— Не знаю, тётя, но «это» появилось после того, как Аншира меня прикончила, — честно признался я, вуалируя ложь с правдой. — Отныне «это» и есть моё сердце.

— Мерзкая тварь! — прошипела свирепо Имания, но следующие слова дались ей со вселенским трудом. — Так она всё-таки… тебя убила⁈

— Да. Убила.

— Не показывай это никому! Никому и никогда! — тотчас прошептала целительница, помогая мне с одеждой. — Нам нужно тебя обследовать! НЕМЕДЛЕННО!

— Со мной всё в порядке, — решил утихомирить я тётку. — Чувствую себя вполне живым и здоровым. Лучше займитесь более важными делами.

Атмосфера на несколько долгих минут в апартаментах напрочь изменилась и устаканились она лишь тогда, когда я обратно присел в кресло, но взор Имании то и дело блуждал в районе моей груди, а её губы были плотно сжаты.

— Завтра я тебя тщательно обследую. Мы должны понять, что с тобой происходит и не опасно ли это.

— Можете не торопиться, — хмыкнул невозмутимо я. — Со своим новым сердцем я сосуществую уже достаточно долго. Лучше объясните мне, что означает Великая Сотня? Даже в Инферно придают слишком много внимания данному… «мероприятию».

— Если коротко, то это борьба, мой мальчик, — грустно отозвалась женщина после возникшей паузы. — Вечная борьба на Вечном Ристалище. Борьба, что зародилась еще во времена Первой Миграции. Для всего мира — это действительно знаменательное событие. На нём решается слишком многое. С одной стороны — Великая Сотня является неким развлечением для Сильных Мира Сего и самих оберегов, потому как они почтят его личным присутствием, а с другой — это война за власть, влияние и силу. Как между небожителями, так и между их паствой. После каждой Сотни всегда происходили какие-нибудь масштабные перестановки в высших кругах. Начинались войны, менялись главы великих сил, зарождались альянсы и союзы.

Мириада сраных бед! Очередное соревнование.

— И какой же пантеон сейчас является сильнейшим, если не секрет? — задумчиво вопросил я.

— Восточный пантеон, мой мальчик, — спокойно отозвалась Имания. — Если молва и история не лжёт, то обереги восточного пантеона старше других оберегов на несколько тысяч лет.

Занятно. Весьма занятно. Невзирая на силу Восточных обереги они, как и остальные не устояли против Пятой Династии.

Насколько же сильными вы были, малышка?

«Я очень хочу всё вспомнить, но не могу. Не получается, — уныло прошептала Руна. — И скорее всего, вряд ли когда-нибудь получится».

Что ж, а теперь осталось узнать то, что гложет меня очень и очень давно. «Куй железо пока горячо». Бетал, вроде бы, так любил говорить.

— Тётя, вероятнее всего, вам не понравится то, что я сейчас спрошу, но ответьте честно, пожалуйста.

— Спрашивай, племянник, — усмехнулась заботливо женщина.

— Чего Кайса хочет от меня? — поинтересовался в лоб я. — Почему особа голубых кровей одарила некогда бывшего смертника столь рьяным вниманием?

Лишь по одному лицу Знающей стало ясно, что она ожидала разных вопросов, но такое выбило её из колеи. В помещении внезапно возникла гнетущая тишина и глубоко вздохнув, тётка начала говорить.

— Кайса осознала, что ты не так прост еще после вашей первой встречи в военном лагере. Первым, кто рассмотрел твой талант был мой брат, а второй оказалась именно она. То, что ты услышишь знают всего несколько разумных. Если быть точнее, то таких разумных всего восемь, а ты станешь девятым. Скажу тебе честно, мой мальчик, Кайса могущественный эмпат. Она может на подсознательном уровне ощущать любые эмоции и в какой-то мере понимать и слышать то, что думают другие. Для неё сильные чувства подобны наркотику, и она необычайно падка на них. Это как её главная сила, так и величайшая слабость. Можно сказать, что она зависима от подобного. Она заложница своих возможностей. Лишь плескаясь в очень сильных эмоциях, она чувствует себя поистине живой. И по её заявлениям — ты являешься прорвой густых и концентрированных эмоций. Как бы грубо такое ни звучало, но с первой вашей встречи они видела тебя насквозь. Ты стал для неё не просто вассалом, ты в некоем роде кажешься её рогом изобилия по доставлению различного рода удовольствий.