Красный корпус (СИ) - Романов Илья Николаевич

Я кивнул и повернулся к соседу.

— Там у нас дверь сломана в комнате, — сообщил я и парень знатно удивился, а в строю послышались смешки. — Вот ключ, ты пока вещи раскладывай, а я как вернусь — займёмся её ремонтом.

— Эм… хорошо, — растерянно пробормотал сосед — Я тебя понял…

Под конвоем белых халатов я прошёл в лазарет, дорога к которому пролегала через небольшую парковую зону. Там восстанавливающие здоровье бойцы могли отдохнуть, подышать на природе и полюбоваться фонтаном. Тихое, уютное место, подальше от казарм и штаба.

Двухэтажное белоснежное здание было не слишком большим. Внутри витала странная смесь приятных, цветочных ароматов и средства для дезинфекции. Стучали каблуками по плитке медсёстры в униформе корпуса, быстрым шагом перемещались по кабинетам доктора в белых халатах и с папками в руках. Одна из двух девушек, восседавших за стойкой на первом этаже, выслушала моих провожатых и кивнула, давая разрешение идти дальше.

— Поторопимся, Константин Викторович, — суетливо обратился ко мне медик. — Её светлость уже ждёт вас.

Я пожал плечами и поднялся вслед за ними на второй этаж, а затем оказался в просторном кабинете, внутри которого отчётливо витали ароматы хлорки, спирта и лекарств.

Княжна обнаружилась за столом. Женщина крутила шариковую ручку между пальцев, качала туфельку на ноге и задумчиво рассматривала бумаги перед собой. Нас она заметила не сразу.

— Кхгм… Ваша светлость, мы привели Демидова, — явно нервничая, сообщил мой провожатый.

Резко подняв взгляд от документов, Голицына воззрилась на меня, словно дикая кошка перед броском. В изумрудных глазах вспыхнули торжество и… предвкушение.

— Спасибо, — мягким голосом произнесла она. — Можете идти, дальше я сама.

Медики кивнули и испарились из кабинета. Возникла абсолютная тишина. Мы с княжной, нисколько не стесняясь, рассматривали друг друга. В какой-то момент она хмыкнула, отложила ручку и грациозно поднялась из-за стола.

— Как вам первый день в Корпусе, Константин Викторович? — спросила Голицына, а я опять поймал дежавю от столь стандартного вопроса. — Всё ли вам у нас понравилось?

— В комнате сухо, одежда чистая, кормят вкусно, — как по учебнику ответил я, вызвав у женщины улыбку. — Вы хотели взять у меня анализы, ваша светлость?

— Можно просто Анфиса Захаровна, — пропела она. Потом подошла ближе и я ощутил волну приятного аромата духов.

От неё так и веяло дружелюбием, но я-то хорошо помнил слова коменданта и реакцию Анатолия в столовой. Да и весь мой опыт прошлой жизни твердил, что с власть имущими женщинами нужно держать дистанцию.

— Хорошо, Анфиса Захаровна, — спокойно произнёс я и взглянул на неё с вопросом.

— Ах, да, анализы, — сделала она вид, что забыла, до этого рассматривая моё лицо с неприкрытым любопытством. Вот только в глазах у неё так и остался лишь интерес энтомолога, у которого на столе оказался занимательный экземпляр бабочки. — Пойдём, Костя, — решила она перейти на «Ты» в отношении меня. — Нужно взять кровь и провести пару тестов. Надеюсь, ты не боишься иголок?

Её заботливый тон, который смутил бы того же Анатолия, на меня не подействовал. Я лишь кивнул и прошёл вслед за женщиной в небольшую процедурную.

— Снимай китель, мне нужна правая рука, — распорядилась Голицына, вытаскивая из шкафчика со стеклянными дверками шприц, пластиковые пробирки и прочие инструменты.

Я выполнил требуемое и стал ждать. Женщина быстро и технично взяла у меня кровь, внимательно наблюдая за реакцией. Как за лицом, которое не дрогнуло, так и за самой процедурой.

— Знаешь, Костя, а ты удивил меня сегодня, — она определённо заметила, что иголка с небольшим трудом вошла в кожу, а кровь стремительно набиралась в пробирки.

— Чем, Анфиса Захаровна? — спокойно спросил я.

— Тебе полно и по списку, или общими терминами? — улыбнулась она.

— Как вам будет удобно, — невозмутимо ответил я и главный медик корпуса посмотрела мне в глаза. Я ощутил волну её целительского дара, но глубоко он проникнуть не мог и вряд ли что-то сообщил своей хозяйке.

Улыбка её стала шире, мои слова явно пришлись ей по душе. Эта женщина точно любила командовать и любила власть.

— Перво-наперво, твоя реакцию на то, что ты можешь быть заражён хаосом, — заговорила она, добавив в тон лекторских ноток. — Но это нормально, ведь ты только приехал в Корпус, а Демидовы пусть и связаны с Червоточиной, но опосредованно. Ты просто не мог знать всех последствий и остальных нюансов. Но вот твоё тело, Костя… Твоё ядро… Тебя не удивило, когда я рассказала о своих наблюдениях после осмотра. Нет, Костя, ты знал, что так будет…

Я сохранял постное выражение лица и слушал её. Внимательно слушал.

— Что бы ты знал, перед приездом пополнения, в лазарет подаются актуальные документы и мед карты каждого новобранца. История болезней, отклонения, исходный формат ядра и ветвистость энергетических каналов. Абсолютно всё, что связано со здоровьем и телом одарённого. Я ознакомилась с твоей медкартой, Костя, — посмотрела она мне в глаза. — И в ней не было абсолютно ничего из того, что я обнаружила сегодня. Как думаешь: это ошибка тех целителей, кто тебя обследовали? Вряд ли… Как же оно так получилось тогда? Расскажешь, Костя?

— Я не совсем вас понял, Анфиса Захаровна, — посмотрел я в глаза княжне. — Вы хотите меня в чём-то обвинить?

— Нет, конечно, Костя, — лукаво улыбнулась женщина, сделав вид, что немного смутилась. Но затем её взгляд наполнился холодом, а из голоса исчезло всё дружелюбие: — Тогда спрошу по-другому: как ты смог обойти развитие своего дара? Одарённый не может контролировать изменение своих каналов и ядра. И тем более, одарённый с предрасположенностью к стихийным дарам, не смог бы изменить своё тело. В чём твой секрет, Демидов? Поделишься со мной?

Глава 7

Голицына испытующе смотрела мне в глаза. Её ладонь держала моё запястье крепкой, даже стальной хваткой. Я почувствовал, как её дар пробрался под кожу, подстроился под пульс. Знакомый способ допроса, которым владели лишь боевые целители, допрашиваемый в этом случае не способен соврать, дар сразу отреагирует. Сама же женщина подобралась в ожидании ответа.

Возникла пауза, я уже думал, какую полуправду ей скормить, чтобы не дать ответа, но и не соврать, как дверь кабинета распахнулась. Благодаря тому, что сидел лицом к выходу из процедурной, дверь которой была открыта, я первым заметил гостя.

— Ваша светлость! — хрипло крикнул ввалившийся в кабинет окровавленный мужчина. Доспехи на нём были покорёженны и словно пожёваны. Лицо бледное, уставшее. — Анфиса Захаровна!

— Здесь я! — рыкнула Голицына, нехотя отпуская мою руку и повернувшись к бойцу, который едва стоял на ногах и покачивался. — Что случилось, Геннадий?

В голосе её не чувствовалось никакого участия к ранам мужчины, скорее безразличие и толика презрения.

— Червоточина… — больше не в силах стоять, Геннадий сполз на пол, оставляя на стене кровавые разводы. — П-потеряли троих… Я-я… госпожа…

Фыркнув, целительница поднялась и, медленно подойдя к бойцу, опустилась перед ним на корточки. Я же заметил, что броня этого человека отличалась по цвету и гербу от той, какую носили в Корпусе. Похоже, это представитель команды аристократов, про которые рассказывал Кутузов.

Голицына принялась его лечить, а из коридора уже слышались голоса множества людей. Княжна недовольно поджала губы и посмотрела на меня.

— Можешь идти, Демидов. У меня появились неотложные дела, — холодно произнесла она. — Но мы не закончили. Завтра зайдёшь ко мне после занятий.

— Обязательно, Анфиса Захаровна, — поднимаясь со стула и накидывая китель, весело ответил я. — Только я надеюсь, что на нашей встрече будут все уполномоченные лица, ваша светлость. Всё-таки допрос — дело не шуточное.

— Иди уже, умник! — усмехнулась княжна. — Если бы я хотела тебя допросить, то ты бы уже заливался соловьём. Тайны Демидовых меня не интересуют, но во всём должен быть порядок. А теперь дуй в казарму к себе и не мешай мне работать!