Восхождение Макара (СИ) - Дэ Алена

Ты уже знаешь – я Анна Федотовна, для всех просто баба Нюра. Лет мне уже и не помню сколько. Тут время течет по-другому. Здесь, в общине, нас около пятидесяти. Не все могут ходить туда-сюда. Я – могу, дочь моя могла – Маруся, правда с помощью камушка, что висит у тебя на шее. Однажды она ушла и не вернулась – влюбилась в вашем мире и возвращаться не захотела.

Родила сына – Костю. Да Павлик, твоя бабушка – моя дочь. Осталась она в вашем мире. Думала, что если не вернется, если останется с бусиной-проводником там, то ничего не случится. А гора звала Костю, манила. Он всегда чувствовал и слышал ее вибрации, притяжение. Его род начался здесь, здесь и должен продолжаться. Как ты знаешь, однажды он ушел к нам.

Но сил или даров у Кости не было. Они были у Паши. Гора приняла блудного сына, она всегда благосклонна к своим детям, пусть и «пустым» – они тоже нужны для поддержания баланса. Именно «пустых» отправляют наружу, чтобы они привели новую, свежую кровь, и именно от «пустых» рождаются «сильные» и «одаренные».

Дай мне свои руки, покажу тебе кое-что.

Баба Нюра взяла руки Макара в свои мягкие, теплые ладони и долго смотрела ему в глаза. Макар начал видеть. И первых поселенцев горы, тогда, когда еще не было ничего – только тьма вокруг и тонкий красных лучик-ниточка, и новые миры. Он видел и понимал, и в тоже время не понимал ничего. Гора – это сила, сила мощная и древняя, гора – это проводник, это столп, это главный стержень, вокруг которого открываются, вращаются, схлопываются новые миры.

Без живущих тут людей, нет, не людей – душ, существ, кого угодно – нет, все же людей, без «одаренных» – гора ничто, ей неоткуда брать свою силу. Алый король зачахнет, миры схлопнутся, равновесие дрогнет и все покроется мраком, все поглотит тьма. «Одаренные» должны жить тут, должны отдавать свой дар силе древней и мощной, чтобы они – жалкие людишки, красные, пульсирующие молочным светом кристаллы, могли продолжать свою жизнь, чтобы их мир не схлопнулся и не перестал существовать.

– Все же мы люди. Древний, старинный род, но вышли мы из твоего Мира Макар, и мы любим его, нам нравится знать, что там все хорошо, там светит солнце, зеленеют деревья и цветут цветы. И мы сделаем все, чтобы сохранить наш и ваш мир. Бусина, что висит у тебя на шее – позволяет проходить «пустым» в ваш мир и находить наиболее подходящую пару, чтобы получился одаренный. Ты уже понял, как наша провидица видит ваш мир. Множество красных кристаллов с молочным светом внутри.

Но иногда, какой-то кристалл внутри сияет не молочным светом, нет, он сияет голубым. Именно он нам и нужен. Тогда мы отправляем «пустого» на поиски своей второй половинки, тогда и рождается одаренный. В вашем мире его дар проявляется по-разному, но всегда сопровождается головной болью. Поэтому одаренные редко появляются у вас. В нашем же мире мир дар становится силой, которая так нужна для поддержания равновесия.

Но моя одаренная дочь ушла. Влюбилась в земного и осталась. Она думала, что на этом ее род оборвется. Но инстинктивно она выбрала правильного «пустого». Правда сын их родился тоже «пустым», но это и не важно. Зато он чувствовал гору, и нашел свою идеальную Алю без помощи провидицы.

Кто же знал, что камень останется в вашем мире? Он не только проводник, но и защита. Пока камень у «пустого» он не слышит гору, чтобы не вернуться по зову без второй половинки, ведь это не просто и не быстро – ее найти. Поэтому так долго Пашка не мог решиться к нам прийти.

Не смотри так на меня – нет в тебе ничего. Даже того, что передастся через поколение. Пашка уже три раза бегал к провидице, тебя проверить, – баба Нюра улыбнулась, – Ну не можешь ты тут остаться. Живи там, там твое место.

– А тела? Что, будет с ними? – спросил Макар.

– Пойдем, покажу.

Сидящие за столом переглянулись, но не сдвинулись с места. Макар встал и прошел во двор за бабой Нюрой. Они вышли за калитку, прошли по дороге мимо разномастных домиков. Везде было пусто и тихо. Ни криков детей, ни щебетания птиц, ветер стих, даже животные в загонах молчали. Дорога повернула влево, и они уперлись в небольшую рощу.

Старая женщина решительным шагом вошла в тень деревьев, Макар двинулся следом. В полной тишине они прошли вглубь. Баба Нюра отодвинула ивовые ветки, за которыми скрывалась пещера и вошла внутрь. Макар вошел вслед за ней. По телу бежали мурашки. Своды туннеля были устланы красными кристаллами, которые мерцали, переливались белым молочным светом, казалось, что они живые и смотрят. Они стояли не шевелясь.

– Дальше нельзя. Я и так сегодня показала тебе больше, чем надо.

– Это тела после перехода сюда? Это как большая могила или усыпальница…. Но…. Но они же живые, как это возможно?

– Слишком много вопросов задаешь, касатик. – баба Нюра улыбнулась и поманила Макара наружу, достала пирожок. – Ешь. Это с луком и яйцом. Давай мне бусину, не зря же ты ее принес. С Пашкой не дам прощаться, испортишь все. Пашка почувствовал, когда ты нашел бусину. Крепкая у вас связь, дружеская, хорошая. Он верил в тебя. Не подведи.

Макар послушно снял шнурок с шеи и взял пирожок. Он пах восхитительно, да и на вкус был прекрасен. Но что-то было не так, он это почувствовал сразу, как начался переход. Никто не вонзал в него тысячу осколков, никто не разрывал его на части. Наоборот, его обволакивала мягкая, густая и такая успокаивающая темнота, было тепло, уютно, не страшно и спокойно.

Кто-то тронул его за плечо. – Сынок, проснись, следующая конечная. Друга едешь искать? Найдешь, раз очень хочешь, найдешь., – старушка, стоящая напротив, улыбнулась. – Ты во сне бормотал. Купи у меня пирожки, за полцены отдам, не сезон еще, и половины не продала. Тебе силы нужны, вон из рюкзака сплошные веревки торчат, да бутылка с водой, а еду небось и не прихватил. У меня пирожки хорошие, с картошкой, с луком и яйцом, с ветчиной и сыром. Вкусные, не пожалеешь.

У Макара только от одного описания в животе заурчало. А ведь действительно, он еду не взял. Сколько-то пакетов с быстрой лапшой и все. Думал в магазин забежать, да отвлекся на покупку билета и забыл… Вот ведь как кстати старушка тут оказалась. Не задумываясь, он купил все оставшиеся у нее пирожки.

Поезд дернулся и остановился. Макар вышел на перрон приостановился, огляделся, включил навигатор и нашел на карте Сон – гору. Он долго смотрел в экран телефона. Рука машинально потянулась к шнурку на шее, он покрутил бусину, снял ее с веревочки и зажал в руке.

Что-то ему снилось такое. Пашка звал, он вроде бежал на голос, продираясь сквозь густой желеобразный воздух. А потом…. Он никак не мог уловить это потом. Что-то там было такое. Пещера, красные камни, мерцающие лунным светом, и Паша. Он был там в пещере, спокойный, живой, счастливый и нужный. Он был на своем месте. Его глаза… Такие спокойные, как будто в них поселилось все бездонное звездное небо. Он был Алым королем. Макар вздрогнул.

Он вспомнил глаза друга, всегда такого веселого и открытого. Даже когда Паша смеялся, шутил и веселился, в глазах была тоска, как будто он ищет что-то и не находит, как будто все время бежит куда-то и не успевает. Все эти вылазки в горы, все шумные вечеринки вдруг показались Макару ширмой, мишурой, пустышкой – не это надо было Пашке, не здесь было его место, он отчаянно пытался вырваться из этого мира в какое-то только ему известное место.

Глаза застилала пелена слез, но Макар их не смахивал. Как же он мог не замечать этого раньше, почему никогда не разговаривал с другом по душам, почему только веселился с ним и хорошо проводил время, не замечая, что его лучший друг страдает. А теперь уже поздно, слишком поздно.

– Полгода прошло, полгода. Нет тебя в живых уже. Даже если ты и лежишь там. Что я могу сделать. Да и надо ли. Может и правда не стоит тревожить тебя, может ты там нашел то, что искал здесь всю жизнь и не находил?

Макар бережно положил бусинку на перила и медленно пошел к лестнице, ведущей на другую сторону перрона, внизу которой маленькая, хрупкая девушка пыталась затащить наверх огромный контрабас.