Фаворит императора (СИ) - Гримм Никита

- Ладно, буду иметь в виду как возможную угрозу. Под крылышком у Константина мне сидеть недолго осталось. - Кивнул я, отставляя пустую чашку и поднимаясь из-за стола.

- Ты куда?

- К аудитории пойду, не хочу опоздать, могут не так понять. - Улыбнулся я, - Меня и так многие выскочкой считают, так что не буду давать повода для лишних слухов.

- Удачи. - Искренне пожелал Саша.

- Спасибо, до встречи!

- Увидимся.

Я покинул кафетерий и поднялся на третий этаж. Подойдя к дверям триста тридцать третьей аудитории, я остановился, посмотрев на часы. Как раз прозвенел первый звонок, означающий, что до начала занятий осталось пять минут. Собственно, пять минут осталось и у меня до начала заседания комиссии...Студенты быстро расходились по аудиториям, и ко второму звонку, разнёсшемуся по всему зданию главного корпуса, я остался в коридоре в гордом одиночестве.

Стоило длинной трели звонка затихнуть, как я постучал в дверь.

- Входите! - Раздался с другой стороны приглушённый голос нашего ректора, Петра Алексеевича Задунайского.

Я вошёл в аудиторию. На небольшом подъёме стояли в плотную друг к другу прямоугольные столы, за которыми и расположились семь членов аттестационной комиссии во главе с ректором и секретарём.

- Уважаемый Петр Алексеевич, уважаемые члены комиссии, - Я коротко поклонился перед всеми присутствующими, получив в ответ удовлетворительные кивки, - Волков Матвей Александрович по вашему указанию прибыл.

- Матвей Александрович, в ходе сдачи вами теоретической и практической частей имперской аттестации, мы получили понимание, что ваши знания соответствуют научной степени бакалавра медицинских наук, с чем мы вас и поздравляем, также, членами комиссии, которые являются действующими хирургами, отмечены самой высокой оценкой ваши практические навыки в хирургии. Откройте же нам секрет: где вы успели наработать их?

- С начала первого курса я работал в отделении неотложной хирургии в Георгиевской больнице, под руководством заведующего отделением, Володина Бориса Геннадьевича. Во многом я обязан ему своими навыками. Также, на обязательной университетской практике мне помогали и наши преподаватели факультета. - Пожал плечами я.- И все равно, даже за три с половиной года достичь таких навыков - удивительно. - Закивал головой один из приглашённых хирургов, кажется, по фамилии Сахаров, - У вас определённо талант к врачеванию, молодой человек, если продолжите трудиться также и впредь, то станете самым молодым доктором наук в нашей области за последнюю сотню лет.- Благодарю вас. - Я снова коротко поклонился, принимая похвалу.Пока все, что говорили, лишь слова, официального признания за мной степени я так и не услышал, так что стоит продолжать держать лицо...- Матвей Александрович, у нас также есть личный интерес, если вы позволите, разумеется... - Заговорил второй из приглашённых хирургов, фамилии и имени которого я не запомнил.- Разумеется, я вас слушаю. - Я повернулся к нему лицом.- Как указано в вашем личном деле, вы уникальны, как и императорская семья. У вас два источника. И вы одарены двумя формами рыкаря. Не могли бы вы их продемонстрировать членам комиссии?- Могу, но для этого мне нужно... избавиться от части одежды, чтобы она не пришла в негодность.- О, нас это не смутит, верно, коллеги? - Усмехнулся Петр Алексеевич, обводя всех участников взглядом.Все в ответ согласно закивали.Я пожал плечами и начал раздеваться. Пиджак, водолазка, носки и ремень брюк легли на первую парту за спиной, на самих брюках я расстегнул пуговицу, ботинки стянул с ног и встал босым на пол. Вдох-выдох... Вдох-выдох... Вдох-выдох...Кожа посерела, ногти сменились антрацитовыми когтями, из-под верхней губы выглянули клыки, моментально отросшие волосы упали куда-то в район лопаток... Перед глазами во всей красе, словно набрав максимальную яркость, проступили потоки всех стихий и ядра источников Одарённых. Сам я стал несколько выше. После глубокого вдоха вместе с выдохом изо рта вырвалась черная дымка концентрированной тьмы...Я дал всем внимательно изучить себя, переводя взгляд на каждого члена комиссии, почувствовал как двое провели моментальный аркан диагностики моего тела, после чего закрыл глаза.И снова: вдохнул - выдохнул... Вдохнул - выдохнул... Вдохнул - выдохнул...Передо мной возникло "Око Целитела", которое за считанные секунды увеличились в диаметре до двух метров, полностью скрыв мое тело от чужих взглядов. После чего око само втянулось в меня, разделившись на два потока: один впитывался в голову, второй - в грудь. Теперь оттенки потоков стихий значительно побледнели, но вот Жизнь я видел во всей красе, вплоть до частиц энергетической пыли, висящей в воздухе...Голову стянул обруч с массивным камнем на лбу, пальцы на руках стали тоньше и длиннее, словно у прирождённого пианиста, кожа стала белоснежной, словно первый снег, ногти и волосы налились золотом, а глаза заполнил изумрудный цвет...Вот тут уже по аудитории прокатился вздох. Да, такое не каждый день увидишь...Вновь пройдясь взглядом уже изумрудных глаз по всем членам аттестационной комиссии, я вернулся к обычному облику. В полной тишине я вернул себе цивилизованный внешний вид и вновь повернулся лицом к комиссии.- Надеюсь, я удовлетворил любопытство членов комиссии.- А почему вы не использовали форму рыкаря во время операции? - Заинтересовался Сахаров.- В этом не было никакой необходимости. - Покачал головой я, - пациента я вёл от начала и до конца, контролировал каждый свой шаг, пациент попал к нам в плановом режиме, а не в критическом состоянии, угрозы его жизни не было, следовательно, и прибегать к силам рыкаря я не видел смысла. Вот, если бы что-то пошло не по плану в ходе операции, тогда я бы воспользовался этим козырем. А так для этого не было причин - я и без формы рыкаря могу наложить все соответствующие арканы и заживить раны, после чего погрузить пациента в лечебный сон.- Достойно, - Согласился Сахаров и кивнул Задунайскому, показывая, что вопросов больше не имеет.- Что же, раз вопросов к Волкову больше нет, будем закрывать заседание аттестационной комиссии. - Петр Алексеевич поднялся из-за стола, и его примеру последовали все остальные.Сидеть осталась только девушка - секретарь, продолжавшая записывать протокол...- Настоящим решением аттестационной комиссии Санкт-Петербургского Университета имени Императора Всероссийского Константина Пятого "Багрянородного", я, Задунайский Петр Алексеевич, ректор университета и глава аттестационной комиссии, присваиваю Волкову Матвею Александровичу научную степень бакалавра медицинских наук, объявляю, что знания и умения, прививаемые ему и воспитанные в нем за годы учёбы, соответствуют академическим стандартам и считаю необходимым предоставить господину Волкову Матвею Александровичу диплом об окончании первой ступени нашего университета. Прошу согласных со мной членов комиссии поднять руку. - И сам ректор тут же поднял первым руку.Все остальные одновременно подняли руки следом.

Единогласно, ядрёна вошь, да!... Теперь я - бакалавр!...- Что же, единогласно. - Кивнул Задунайский, осматривая коллег по комиссии, - Поздравляю вас, Матвей Александрович, вы стали первым студентом в Университете, кто смог завершить обучение досрочно. Думаю, что это войдёт в историю нашего славного учебного заведения. Надеюсь, что в будущем увижу вашу фамилию в списках на зачисление в магистратуру.

Я молча кивнул, сияя улыбкой, как говорится, до ушей.

- Диплом будет готов через две недели. Уж простите, вручение будет скромным, но, как я понимаю, для вас это не критично в текущей ситуации, верно?- Абсолютно. - Согласился я с ректором.

- Тогда мы не смеем вас более задерживать, сударь, можете быть свободны.

Я поклонился и покинул аудиторию. Настроение было великолепным. Все, теперь я полностью юридически дееспособен! Диплом - это формальность, главное, что теперь я смогу действовать полностью самостоятельно...

Я спускался на первый этаж, насвистывая мелодию из детского мультика моей прошлой жизни. В какой-то момент я замер, почувствовав чужой источник, который я очень хорошо знал. Не веря своим собственным ощущениям, я начал бегать глазами по толпе внизу, люди в которой входили и выходили из холла первого этажа. И спустя минуту я нашёл причину, по которой замер.