Черный лебедь. Тетралогия (ЛП) - Мид Ричел (Райчел)

— Мама, нет, я должна вернуться к своей машине и...

— Ты можешь достаточно скоро вернуться к своей опасной жизни. Но сейчас не мешай мне.

— Это не моя постоянная аптека, — сказала я раздраженно.

Она скользнула взглядом по инструкции.

— Да, хорошо, я уверена, парочку бинтов стоит взять про запас.

— Ты ТАКАЯ... мама!

Она подняла глаза, в которых сверкнул огонек. Это напомнило мне о том, как когда-то все было между нами.

— Я твоя мама.

Я угрюмо последовала за ней, пока мы ждали рецепт, и она заставила меня взять пакет с марлей, бинтами и другими средствами первой помощи. У меня уже было их предостаточно, но она не уснет спокойно, пока сама не увидит все это в моих руках.

— Я действительно ценю, что ты приехала, — призналась я, пока мы ждали. — Это... это так приятно, снова тебя видеть.

Выражение ее лица смягчилось.

— Здорово видеть тебя, детка. Я скучала по тебе.

— Полагаю, что Роланд не простил меня?

— Это чуть сложнее, — сказала она мне. — Он все еще любит тебя. В самом деле. Но он беспокоится. И ему не нравится твое нахождение... там. Мне тоже.

Я отвела глаза. Я знала, что и она тоже — имелись веские причины. Мое появление было результатом того, что ее пленили и изнасиловали в Мире Ином. Она годами скрывала эту информацию от меня, пытаясь уберечь от своих мучений и страданий, которые, как она считала, несло это место.

— Ну, это тоже сложно. Я должна быть там. Я знаю, вы, ребята, не одобряете это, но люди рассчитывают на меня. Они не все такие, как вы думаете. Я не могу подвести их. Они... Они умирают ради меня.

— Есть мужчина, который участвует в этом?

Я хотела ответить легкомысленно, но затем выбрала честность.

— Да.

— Очевидные проблемы в сторону... Он бы мне понравился?

Я пыталась представить мою маму, встречающуюся с Дорианом, и не смогла сдержать легкую улыбку.

— Вероятнее всего, нет.

— Ты больше не разговаривала с Кийо?

Я резко подняла глаза, и моя улыбка исчезла.

— Между нами все кончено. Он подвел меня. Ты знаешь это. Этот другой парень... он не подведет.

Я была спасена от продолжения разговора, когда в конце концов назвали мое имя. Я положила рецепты в мой аптечный пакет, и была рада, что моя мать не стала развивать тему моей личной жизни. Также, в равной степени я была благодарна, когда она подбросила меня к дому Реган. Меня бы не удивило, если бы она оставила меня небрежной заботе Тима. Предстоящий отъезд мамы оставлял во мне противоречивые эмоции. После продолжительного расставания, мне хотелось остаться и смотреть на нее, упиваясь родными чертами, которые я так любила. Я хотела, чтобы она обняла меня, чтобы моя мама позаботилась обо всем. И все же... всегда, всегда Мир Иной давил на меня. Я не могла позволить себе роскоши остаться маленькой девочкой прямо сейчас. Не могла позволить себе быть ее дочерью.

— Спасибо, — сказала я, дав ей осторожно себя обнять, как могла только она. — Спасибо тебе за... я не знаю. За все.

Она держала меня в объятиях несколько минут, и затем поцеловала в лоб.

— Нет ничего, за что ты должна благодарить меня. Лишь будь осторожна.

Она разомкнула объятия.

— Делай то, что сказал доктор. И, ради Бога, не попадай туда еще раз. Я не хочу повторного вызова.

— Постараюсь, — ответила я.

Это заставило нас обоих улыбнуться, в основном из-за того, что мы знали — мне было бесполезно пытаться держаться подальше от неприятностей.

— И скажи Роланду...

Я не смогла закончить, но она кивнула.

— Я знаю.

Я оставила ее, погрузив свою добычу в машину, и поехала домой. Реган жила недалеко, около десяти минут езды. Время пролетело быстро. У меня было столько вещей, о которых нужно было подумать, что когда я добралась домой, не могла вспомнить, как это произошло.

Автомобиль Тима был припаркован у входа — как и Лары. Я вышла из машины, издавая жалобные стоны, с беспокойством предполагая, что обнаружу внутри. Увидеть их обоих голыми на моем кухонном столе было бы совсем не круто.

Вместо этого они обнимались на диване в гостиной, глядя фильм. Все выглядело невинно, но некоторые вибрации заставили меня подозревать, что просмотрели они немного. Я в отчаянии покачала головой.

— И это моя жизнь? — пробормотала я, бросая сумку на стойку.

— Ты что-то сказала? — отозвался Тим.

Двери между гостиной и кухней в основном открыты. Он приглушил фильм.

— Ничего важного.

— Мы думали, тебя не будет целую ночь, — сказал он.

Я была уверена, что в его голосе были обвинительное нотки.

Я открыла буфетный шкафчик, осматривая еду. Я вдруг проголодалась.

— Ну, это просто. Я исчезну достаточно скоро, как только пообедаю.

Лара повернулась и взглянула через спинку кушетки.

— Крекеров Поп-Тартс не... Боже мой! Что с тобой произошло?!

Тим также заметил мои бинты. Но в отличие от Лары, он не был так потрясен — он много раз видел, в каком состоянии я возвращалась после схваток, — но волнение стало его идеей фикс.

— Что произошло?

— Погашение ипотеки.

Я положила два черничных Поп-Тартс в тостер.

— Разве это не то, что ты сказал мне делать?

— Иисусе, Эжени, я не...

— Забудь об этом, — сказала я ему. — Все в порядке. Но ты будешь должна отправить счет Дженне Бенсон, Лара. Я не смогла забрать.

Лара кивнула, не сказав ни слова, все еще ошеломленная тем, как выглядит моя жизнь в реальности. Я налила воды и запила антибиотик, пока ждала Поп-Тартс. Как только они приготовились, я ушла к себе в комнату, быстро перекусила и собрала сумку на ночь. Пока я паковалась, мой взгляд упал на полусобранный паззл на столе. Я вздохнула. Как давно я начала его складывать? Месяц назад? Я любила паззлы. И обычно тратила на складывание одну ночь.

Я практически закончила собираться — даже упаковала средства первой помощи из-за чувства вины перед мамой, — когда понизилась температура. Тревожное, еще невидимое присутствие, наполнило комнату, и вскоре передо мной появился Волузиан. Я едва не уронила сумку.

— Повелительница, — произнес он, изогнувшись в неком подобии поклона. — Я пришел доложить о битве.

8

Последовала долгая пауза, в течение которой я ждала с надеждой. Я поняла, что Волузиан наслаждался этим. Он не собирался усердствовать, пока я не спрошу, так как хотел насладиться моими мучениями.

— Черт побери! Скажи же мне, что произошло!

На лице Волузиана возник некий намек на удовольствие, что, как я подозревала, было наиболее похоже на улыбку, чем когда-либо.

— Дубовый король... — я затаила дыхание. — жив.

— Слава Богу.

Правда, вспомнив о своих ранах, я поняла, что “жив” может означать многое.

— Он пострадал?

— Он цел и невредим.

Я с благодарностью опустилась на кровать, зная, что все эмоции написаны на моем лице. Я ненавидела выказывать что-то подобное перед Волузианом. Хотелось поддерживать образ могущества. Но все же эта ситуация была слишком важной. Страх и беспокойство за Дориана и сражение скрутились во мне в тугой узел, который лишь сейчас начал ослабевать.

— Что насчет остальных? Кто победил?

— Ваши войска, госпожа.

Снова облегчение затопило меня. Мы победили. Дориан в порядке.

— Потери?

— Неизбежны, разумеется.

Волузиан казался не особенно обеспокоенным, правда, он никогда сильно ни о чем не беспокоился.

— Смерть и травмы с обеих сторон. Земли и города Дубового Царства остались нетронутыми.

Последнее было хорошей новостью. Но смерть и повреждения? Нет, я этого не любила. Я хотела знать конкретные цифры, но в данный момент это не имело значения. И одной смерти было слишком много. Всю статистику, что мне нужна, я получу достаточно скоро от Дориана. Я собиралась поблагодарить Волузиана, но наши отношения были не такими.

— Возвращайся в Дубовое Царство. Скажи Дориану, я скоро там буду.

Волузиан слегка кивнул в подтверждение. Я ожидала, что он немедленно исчезнет, но он задержался, его глаза слегка сузились.