Дитя для двух королей (СИ) - Олешкевич Надежда "AlicKa"

Мы поднялись на второй этаж. Оказались в просторной комнате, сделанной специально для привилегированных посетителей.

– Зачем вы это сказали? – спросила я, едва мы остались наедине.

– Что именно? Вы ведь устали и вам нужен отдых. А в теплой воде тело расслабляется гораздо лучше.

– Нет, почему назвали меня своей леди? При посторонних! Вы ведь правитель Хейсера, а я безымянная девушка, с которой вы проведете меньше недели.

Давир сократил между нами расстояние, поддел согнутым пальцем подбородок, заставив поднять голову выше.

– Вы моя леди для всех вокруг. Привыкайте.

Уверенность в его голосе подкупала. Мужчина знал, что я во многих моментах лгала, умалчивала важную информацию о себе, но продолжал упорно держать меня рядом. Привязывать к себе невидимыми нитями, которые придется обрезать.

– Я скоро уйду.

– Конечно, – небрежно сказал он и отступил.

Стянул с себя камзол, сбросил обувь и улегся на кровать, закинув руки за голову. А я стояла. Смотрела на пример мужчины, которого хотела бы встретить в своем мире при других обстоятельствах. Не идеального в чем-то, но заботливого, готового во всеуслышание называть меня своей и быть самым сильным, самым желанным, самым подходящим…

Я обернулась на стук в дверь. Проследила, как крепкие ребята занесли в комнату ванну, налили туда горячей воды, от которой вверх потянулся густой пар. Не стала ждать приглашения и начала раздеваться. Вскоре переступила через бортик, окунулась в блаженное тепло и удовлетворенно замычала.

Хорошо.

Идеально!

– За вами поухаживать? – оказался рядом правитель.

Высокий, отчаянно далекий, вынужденно холодный.

– Нет, – покачала головой и протянула руку, бездумно сказав: – Но буду не против, если составите мне компанию. Мы поместимся.

А ведь я никогда не принимала ванну с кем-то. Видела в романтических фильмах, всегда думала, что им очень неудобно.

О, как же я была не права!

Давир вскоре сел сзади, притянул меня к себе, положил поверх своего тела. Сначала просто лежал, словно привыкал к позе, к самой мысли, что мы вот так близко друг к другу, совершенно без одежды. Что я с ним и между нами ничего.

Лишь прозрачная вода.

Я же попросту не задумывалась о происходящем. Да, запретила самой себе сближаться с ним, но ведь хочется. У меня вряд ли нечто подобное повторится.

А потом его пальцы заскользили по моим рукам, плечам, шее. Нежно-нежно. Вверх, вниз. Вызывая томление тела, блаженную улыбку на устах. Левая ладонь легла на живот, начала неторопливо массировать, привлекая к себе все мое внимание.

– У вас очень гладкая кожа, – произнес он возле моего уха, словно пустил разряд тока по телу, – не перестаю этому удивляться.

– Что в этом удивительного? – подняла я руку, и капельки побежали на плечо, западали на потревоженную водную поверхность. – Женщина должна быть мягкой, податливой, гладкой. Для того она и создана, чтобы быть полной противоположностью вам, мужчинам.

Давир перехватил мою конечность, провел от плеча к запястью, заключил в прочный кокон мою кисть. Вроде ничего не значащие движение, а меня затопило теплом. Словно я не одна, кому-то нужна, кроме сестры и постоянных клиентов моего цветочного магазина. Могу вот так сжаться в маленький комок и позволить защищать себя. Позволить себе быть слабой и не переживать по этому поводу.

Наверное, в этом весь секрет. Женщинам необходимо чувствовать чужую силу, надежную опору. Это подкупало. Это было вроде потребности, о которой в современном мире стыдно признаться.

Чтобы называли своей, чтобы дарили милых котиков, чтобы целовали именно так, как Давир прижимался губами к моей щеке, а потом ко рту. Горячо, с полной самоотдачей, исступленно. Словно нет в жизни другого блага, как целовать меня. Именно меня, никого другого!

Я развернулась. Заглянула в подернутые жаждой обладания глаза. Провалилась в черный омут и мгновенно утонула. Поразилась силе чужого желания, как оно сливалось с моим и превращалось в гремучую сметь. Задохнулась от властных рук на ягодицах.

«Моя! – все кричало в нем. – Моя, никому не отдам».

Вода плескалась, выливалась на пол. Мы просто касались друг друга, гладили. Изучали, исследовали, порой делали это губами. Не нарушали воцарившегося молчания, которое добавляло особую специю происходящему, было вкусным соусом для основного блюда.

Широкая грудь, твердые мышцы. Яркая татуировка, идущая до самого бедра, более бледные символы под ключицами.

– Что они значат?

Я очертила тонкие линии пальчиком, едва сдержала стон от мягких прикосновений к внутренней стороне бедра, поднимающихся к самому главному.

– Это показатель владения дегрой. Чем больше узор, тем сильнее ард.

– В чем ее суть?

Выбранная тема разговора казалась самой нейтральной, но лишь больше распаляла. Или тому виной умелые руки, уже скользнувшие между складочек?

– В возможностях, – ловя каждую мою эмоцию на лице, отвечал Давир и кружил пальцами вокруг чувствительного бугорка. – В наполнении арда. – Быстрее, жестче. – В наборе доступных ему начертаний.

Я цеплялась за упругие мышцы плеч, нетерпеливо двигала бедрами, подстраивалась под заданный ритм. Чувствовала твердую плоть под собой, но не решалась к ней прикоснуться. Хотя ее не хватало. С ней внутри было бы намного лучше, приятнее. Однако стоит мне оторваться, отпустить руки…

– В ограничениях! – прорычал правитель, и меня затопило яркой волной наслаждения.

Я упала на его грудь, широко улыбаясь. Не прогадала, когда позвала мужчину сюда.

– Почему все так?

– Это из-за отголосков чужих эмоций. Дальше будет еще лучше.

– Куда уж лучше? – подняла я взор и вновь заметила невероятную улыбку, от которой мужчина становился в разы симпатичнее.

Подалась к нему, хотела поцеловать, но правитель не позволил. Придержал за плечи, отрицательно покачал головой и даже начал выбираться из ванны.

– Лучше переждать, – пояснил он, хотя явно хотел другого.

И это желание напряженно подрагивало под моим взглядом. Бархатная головка, налитая кровью. Выступающие ручейки вен. Нежная кожа, к которой тянуло прикоснуться, проверить на ощупь и… поцеловать.

Я выбралась из ванны за ним, обогнула, заглянула в глаза. Положила руку на внушительное достоинство, улыбнулась в предвкушении своей задумки. Начала медленно опускаться на колени.

Мужчинам вроде бы подобное нравилось.

И Давир пусть знает, что я не хуже. Тоже могу дарить удовольствие, а не только его получать. Пусть потом смотрит на мои губы и вспоминает…

– Нет! – жестко произнес он и дернул меня вверх. – Моя леди ни перед кем не должна вставать на колени.

– Но я же…

– Даже передо мной. Никогда! Нельзя, вы меня поняли?

Стало неловко. Обидно и немного горько, ведь я хотела как лучше. В кои-то веки меня посетило столь дерзкое желание, стремление другому сделать приятное, тем более человеку, с которому нас насильно свела судьба. А он…

– Нужно переждать, сказал же, – миролюбиво произнес Давир, уводя меня к кровати. – На меня тоже действует ваше возбуждение, я могу не сдержаться, повести себя грубо.

– Разве вы способны на грубость? – усмехнулась я и вдруг поняла, что сморозила несусветную глупость.

Мы встретились в библиотеке совсем недавно, что я знала о нем? Вот только пока что не видела, чтобы он вел себя непочтительно, резко. Или повелитель таким был лишь со мной?

Мужчина утянул меня за собой на мягкую перину. Навис сверху нерушимой скалой.

И снова началось безумие. Опять его пальцы творили невероятное, язык скользил по коже, губы подхватывали плоть. А я растворялась, таяла. Полностью отдавалась его власти, безвольная, слабая.

Стоны, жаркие поцелуи. Звуки собственной капитуляции. Понимание, что больше не могу, не выдержу, мольба…

Резкая наполненность между ног, взрыв, болезненная пустота.

Ноющее желание больше, быстрее.

Глухой рык, капельки пота на его лбу.