Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 209
Конечно, Кап не умел рассуждать логично, как взрослая капля. Но инстинкты и способность к догадкам – они ведь от рождения. И чутье подсказало Капу, что, если он сядет на шарик стержня и пошлет великану магнитный импульс посильнее, этот житель здешнего мира услышит его, Капа. И может быть, даже поймет.
И Кап сел – словно на шарике зажглась еще одна искорка. Сгустил внутри себя заряд помощнее и бросил его наружу невидимым лучом:
– Здравствуй. Ты – разумный?
«Профессор Тачкин уже вторую неделю налаживал свой контакт с “Аликом”. “Алик” – это “Анализатор лингвистических структур с полным профилем саморегулирующихся блоков”. Короче говоря, компьютер, предназначенный для разбора всяких загадок и хитростей, связанных с языками – современными и древними, земными и (на всякий случай) инопланетными. Машина была, конечно, гениальная, но характер имела вредный, с чисто человеческими капризами. Когда пришлось расшифровывать надписи на глиняных табличках, найденных недавно в одной пещере у Красного моря, “Алик” разделался с этим шутя. Но когда профессор задал ему какой-то пустяковый вопрос, тот выдал в ответ светящуюся строчку:
“Сам-то не можешь мозгами пошевелить, что ли?”
Сегодня утром профессор ввел в “Алика” программу, необходимую для разгадки древнего колдовского заклинания жрецов племени Юго-туго. Сперва “Алик” добросовестно замигал цветными лампочками, но потом вдруг выдал на дисплей какие-то загогулины. А следом – весьма обидную фразу:
“Здравствуй. Ты – разумный?”
– Ну, знаешь ли!.. – возмутился профессор Тачкин. – Я-то разумный, а ты ведешь себя совершенно несерьезно. Неинтеллигентно даже…
Тогда “Алик” включил акустический блок и сообщил механическим, но с капризной ноткой, голоском:
– А при чем тут я? Это какой-то тип сел на внешний вывод и лезет со своим излучением…
– Что ты городишь! – рассердился Тачкин.
– Сам посмотри! Вверх, на антенну!
Профессор посмотрел и ничего не увидел. Только горели на хромированном шарике две солнечные искры.
– Ты меня неумно разыгрываешь, – с упреком сказал профессор.
– Очки надень!
Очки были на профессоре. Он поправил их и пригляделся. Одна из искорок странно вибрировала. Она дрожала внутри крошечной капли. Словно в росинке.
– Н-ну и что? – произнес профессор Тачкин.
Капелька вдруг снялась с шарика и стала описывать вокруг него кольца, как спутник вокруг планеты. Потом нарисовала в воздухе несколько сложных фигур. В ее поведении определенно угадывался какой-то смысл.
Профессор был широко образованный человек. Он никогда не сомневался, что формы жизни во Вселенной могут быть самыми разными. Поэтому не очень удивился. Но все-таки заволновался.
– Простите… С кем имею честь?
Капелька опять опустилась на шарик. А по экрану побежали зеленые буквы:
“Я – Кап… Мы с классом полетели на экскурсию в Широкое пространство и на минуту присели у вас… Я увидел что-то разноцветное; оно летело. Я полетел за ним. Наверно, никто не заметил, что меня нет, капсула ушла… А я здесь… Ты можешь мне помочь?”
– Э-э… простите, но как?
“Ты же разумный! Нужен магнитный транслятор с автоматическим определителем координат… А то ипу-ннани и ипу-ддули там совсем высохнут от страха за меня…”
И профессору показалось, что кто-то всхлипнул. То ли “Алик”, то ли кто-то еще…»
ГЛАВА ПЕРВАЯ Вице-президент
Прошлой весной в городе Ново-Калошине случалось много необычного. Такого, что в газетах называется аномальными явлениями. То выпадут на асфальт разноцветные дождики, то прокатится слух, что над стадионом зависла летающая тарелка; то летающие тарелки и сковородки объявятся у кого-нибудь в доме. Подобное случилось, например, у домохозяйки бабки Кручининой на улице Малой Колодезной. В комнате ожили давно не работавшие часы с кукушкой, а кухонная и столовая посуда принялась носиться кругами по воздуху. При этом большая сковородка зацепила голову участкового милиционера Кутузова, который пришел наводить порядок. Младший лейтенант Кутузов два дня ходил с бинтом под фуражкой и скромно гордился ранением, полученным при исполнении. Правда, порядка он так и не навел, но чашки-миски успокоились вскоре сами по себе (а часы продолжали идти и тикают до сих пор).
В середине мая на окраинных переулках вымахали необычного размера лопухи. Будто в тропиках! Среди них свободно прятались шелудивые окрестные козы.
В местной роще дважды видели снежного человека (хотя, конечно, название “снежный” в такое время года звучит не совсем оправданно).
Но эти события были интересные и неопасные (за исключением ссадины на лбу младшего лейтенанта). А случились и другие – весьма пакостные.
На городских помойках, на пустырях и в скверах появились большущие вороны – раза в два крупнее обычных. Видимо, мутанты. Орали они препогано, причем в их карканье отчетливо слышались человечьи слова – в основном ругательные. Вели себя эти птицы по-бандитски. Случалось, что выхватывали из рук у женщин блестящие сумочки, срывали с прохожих шапки, устраивали налеты на рыночные прилавки. А первоклассников, которые спешили по утрам на уроки, порой просто сбивали с ног… Но скоро житель Ново-Калошина по имени Маркони нашел на пернатых разбойников управу. Оказалось, они ужасно боятся обыкновенных пищалок. Надо взять катушку от ниток, натянуть на отверстие резиновую ленточку и дуть посильнее. От такого звука вороны-мутанты (в отличие от обыкновенных) с воплями разлетаются кто куда. Поэтому каждое утро, когда школьный народ топал на занятия, весенние улицы наполнялись стонущим, берущим за душу гуденьем… И в середине мая пернатые злодеи не выдержали: собрались в многотысячную стаю и тучей улетели в неизвестные края.
Но, к сожалению, никакого сладу не было с другими мутантами. На ближних ново-калошинских болотах вывелись в первые теплые дни необычные комары. По комариным понятиям – тоже великаны. Размером с кузнечика. Маркони прозвал их супер-кулексами. Потому что “кулекс” – это название обыкновенного комара. По латыни.
И до чего же хитрые паразиты были эти супер-кулексы! Летали в одиночку и, несмотря на свои размеры, садились на человека незаметно. И жало вгоняли безболезненно, причем, прямо сквозь одежду. И в одну секунду накачивали себе в брюхо целый наперсток крови. Увидишь на себе такую жуть, бах с размаху, а из-под руки – брызги, как из переспелой клюквы. Бр-р… А на майке или на рубашке– пятно, будто в тебя выпалили из ковбойского смит-вессона. Сперва место укуса не болело и не чесалось, но через несколько часов, обычно среди ночи, появлялось зудящее жжение. Вертишься во сне и царапаешь себя, будто оказался в муравейнике.
И никакие мази, никакие жидкости от супер-кулексов не защищали. В какой-то мере помогало только заклинание:
Егер-маркер,
Пустота,
Восемь кошек,
Три хвоста.
Шиш на мыло,
Кукуруза.
Не садись, комар,
На пузо!
Но годилось оно только для отпугивания подлетающих комаров. А уж если уселся и укусил, ничем не спасешься от чесания…
Хорошо хоть, что пиратничали супер-кулексы не круглосуточно, а главным образом по вечерам, когда солнце съезжало к самым крышам и в городе становилось прохладнее.
Днем зато мучила новокалошинцев небывалая жара. Ее тоже следовало признать аномальным явлением. Всем известен закон природы: зацвела черемуха – жди майского холода. А здесь черемуха цвела (и цвела бурно!), когда термометры в тени показывали тридцать один градус, а на солнце вообще была Сахара.
Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 209
