— Мур… мур… — пытаюсь сказать «помогите», но получается только это.
Нет, я не хочу. Я не кошка. Я человек.
— Мяу… — выходит вместо «нет».
Я закрываю рот ладонями, но звук всё равно прорывается сквозь пальцы, дрожит где-то внутри горла.
Платье всё ещё мокрое. Кожа липнет. Мурр. Я чувствую запах крови и понимаю, что он теперь не вызывает у меня отвращения. Просто есть. Как воздух. Как я сама.
Это ужасно.
И страшно то, что я уже привыкла.
— Мур… — я снова пытаюсь сказать хоть что-то, но язык не слушается.
— Муррр… мяу… — только и выходит.
Я падаю на колени, ладонями упираюсь в пол.
Скользко, холодно. Под пальцами что-то мягкое, возможно, кожа.
Я шепчу сквозь рыдания.
Неужели я теперь могу говорить только мур и мяу?..
Ответа нет. Только тишина и мягкое урчание где-то глубоко в груди.
И я понимаю — оно теперь часть меня. Всё, что было здесь, всё, что я видела…
Оно останется во мне. Навсегда.
Я тихо сижу посреди комнаты, вся в крови, в грязи, в звуках, которые больше не мои.
И шепчу, почти машинально:
— Мурр… мурр…
Наверное, теперь я всегда буду так.
Мурлыкать вместо слов?
Жить, дышать и думать… Мурррча?..