Рождение королевы (СИ) - Сдобберг Дина

— Услышали и обиделись, да? — спросила она сразу погрустнев.

— Разозлилась я, — призналась Надежда Аркадьевна. — И время себе дала, чтобы остыть, с горяча не рубить. Поехала к старикам. А там… Алла Михайловна умерла. И дождь, и ногу подвернула, и зонтик сломала.

— Как же так, — почти сразу заполнились слезами глаза Наденьки.

— Возраст, Надюш. — Вздохнула Надежда Аркадьевна.

— Да какой возраст! Она же вон, в своём уме была, гулять ходила, читала, — не соглашалась Наденька.

— Я пойду, Надюш, лягу. Что-то сил совсем не осталось. Лекарства приму, может завтра легче станет. Надо на прощание с Аллой Михайловной шарлотки напечь, — поднялась из-за стола Надежда Аркадьевна.

Но на утро легче не стало, как и на следующий день. Даже шарлотку и блины пекла Наденька. Но на прощание Надежда Аркадьевна всё же поехала. Лекарства хоть и помогли стоять на ногах, но кажется отняли последние силы. Или всему виной был нудный моросящий дождь, к вечеру превратившийся в ливень.

После похорон Надежда Аркадьевна совсем слегла. Горло болело так, что любая попытка что-то сказать, превращалась в пытку. Большую часть времени она то ли спала, то ли бредила. В её сознании оживали те, о ком она так любила читать и размышлять. Екатерина Медичи и Сервилия Старшая. Истории смешивались, измученный температурой мозг рисовал среди тёмных флорентийских подземелий и французских катакомб римские колонны и триумфальные арки. Французкие рыцари смешивались в боях с римскими легионами, чьи центурионы покрывали свои доспехи звериными шкурами. Вспыхивали факелы, знаменуя начало ночного шествия жриц в святилище богини Гекаты…

— Надо же… Ещё помнят, — зазвучал голос отовсюду сразу.

Оглядываясь по сторонам, Надежда Аркадьевна вдруг обнаружила себя посреди выложенной каменными плитами площадки, окружëнной многочисленными арками.

— Понятно, — устало вздохнула она. — Несколько дней критически высоких температур и появился бред. Главное, чтобы это было не последствием необратимых изменений.

— Как много знаний, и как мало понимания сути. — Засмеялась женщина на вдруг появившемся из тумана троне. — А вот она, просто наблюдает.

Надежда обернулась и увидела совсем юную девушку, в странного вида рубахе до пола и выглядящую очень плохо, словно долго и тяжело болела. Впрочем, и она сама выглядела не менее странно.

— Мать Покровительница? — вдруг спросила девушка у незнакомки.

— А ты взвывала ещё к кому-то? — не скрывала насмешки незнакомка на троне.

— Хозяйка душ и перекрёстков, — догадалась и Надежда Аркадьевна.

— Меня так давно не тревожили мольбами, что я решила откликнуться на ваши просьбы, — лукаво улыбалась богиня. — Ты получишь совершенно иную жизнь, начнёшь всё с начала. Ну, почти. Даже ты понимаешь, что девятнадцать лет это не возраст. И главное, ты не на секунду больше не будешь одинока. А ты увидишь, как гибнет Лангория, захлёбываясь в кровавом пламени войны. И именно ты будешь её причиной. Души погибших будут вашей платой за мою доброту и внимание к вам. Не забудьте посвятить эти жертвы мне.

— Я прошу простить, что потревожила, но это был… Порыв в минуту слабости, горя и обиды… — попыталась объяснить Надежда. — Я вообще никогда не… Понятия не имею обо всех этих условиях, посвящениях и прочем. Просто высказанное вслух желание.

— Никогда не стоит произносить вслух свои желания, мало ли кто их услышит? — с улыбкой повторила знакомую мне фразу Древняя. — Что же касается твоего незнания… Напомни мне, кто назначил цену за исполнение пожеланий твоей матери, некоторому мужчине? Жизнь нерождённого сына… Огромная цена.

— Моя мать была историком, антиковедом. Она просто повторила слова ритуала, которым пользовались древние люди, — не соглашалась Надежда.

— А древние по-твоему были глупцами? Необразованными и не понимающими суть вещей? — ещё одна усмешка. — Ты, как не древний человек, наверняка знаешь гораздо больше. И именно поэтому посвятила смерть сына Фуриям, на которой между прочим прервалась не просто ветвь твоего рода, но и род твоего отца, и матери. Весь род. А теперь, ты так хотела, так плакала… А потом узнала, что всё мелочи. И обида твоя надуманная. Но скажи мне, а что тебя держит здесь? Ты так и так вот-вот умрёшь, а можешь умереть где-то далеко от своей нынешней жизни. Но может это будет другая жизнь или ты превратишь её в подобие той, которую уже прожила. Ты конечно можешь отказаться и не оплатить долг передо мной. Я не настаиваю.

— И попасть в ещё более сложную ситуацию да ещё и с разгневанной богиней за спиной? — уточнила Надежда. — И шанс…

— Заманчиво, правда? — чуть прикрыла глаза Богиня. — И меня позабавишь. Ну?

— Я всё-таки должна ответить… Я согласна, — выдохнула Надежда.

— А я согласна без уговоров и обманов, — вдруг вышла из тени края площадки в круг света от факелов девушка. — У меня нет сил, я ничего не значу. Предана, забыта… Я вынуждена прятаться и выслушивать оскорбления. Я, рождённая принцессой, должна подчиняться вассалам собственного мужа! Родственникам его любовницы! Подобное смывается только кровью.

— И за поведение твоего мужа и его вассалов должна заплатить целая страна? Кровью? Неужели нет никого близкого, кого тебе было бы жаль? — не удержалась Надежда, для которой война по ужасу своему равнялась концу света.

— А чтобы ты сделала, если бы на другой чаше лежала твоя собственная жизнь? — спросила королева. — Мне не дали шанса просто жить даже в изгнании!

— А вот с этим вы разберётесь между собой, девочки, — засмеялась Богиня. — У вас целая жизнь для этого впереди. Вы обе, единственные, кто почтил меня воззванием и дарами, пробудил своей верой. Можно сказать, самые верные почитатели, просто верховные жрицы по нынешним временам. Надежда, тут и пояснять нечего. Ренерель. Рене, возрождённая. Возрождённая Надежда, Рена. В этом что-то есть… Надеюсь, что мне предстоят долгие годы презабавнейшего зрелища. Пожалуй, я одарю каждую из вас. Вы обе, узнаете, что будет после того, как я исполню ваши мольбы.

Богиня откинулась на спинку трона, её лицо застыло маской, словно это это была маска. Её тело превратилось в царственную статую, а словно взбесившийся ветер погасил все факелы.

Рефлекторно зашарив по темноте, Надежда схватила невозможно холодную руку королевы.

— Ты горишь, — прошептала та. — Что с тобой происходит?

Надежда повернулась к ней, но увидела совсем другие картины. Наденька, что-то требующая от врачей. И те, только отводящие взгляд. И письмо Надежды Аркадьевны Наденьке и Аркаше. С документами на квартиру. Видела Надежда Аркадьевна, как спустя год, Наденька поставит перед отцом клетку с семью голубями.

И почти спившийся мужчина вдруг озаботился состоянием голубятни, и что пьяным наверх не залезть… Много позже он спросит дочь, почему она привезла ему ту клетку с птицами.

— Это был совет очень доброй и мудрой женщины. Я вспомнила её слова на годовщину, и решила, была не была. — Честно ответила ему Наденька.

Хотя Наденькой её уже давно мало кто звал. Надежда Романовна, так к ней будут обращаться и, большим уважением. В год смерти Аллы Михайловны и Надежды Аркадьевны болезнь пробралась в дом престарелых. И нужен был уход. Надя, приехала с сыном. Была принята на постоянную работу, быстро доросла до завхоза, а потом сменила и заведующую. И никто не назвал бы её мягкой и наивной. Интересы своих подопечных и вверенного ей учреждения она отстаивала с неожиданной хваткой.

Правда жила она не в квартире Царëвых, а у мужа, в соседнем подъезде. Маленький Аркаша вырос, отучился и не только преподавал «Римское право», но и был весьма успешным адвокатом.

— Вы посмотрите на эту библиотеку! — смеялся он. — Монографии Ии Леонидовны Маяк по истории «Римского права» с личной дарственной подписью! Кажется, моя судьба была предрешена.

А в гостиной стоял портрет, одна из немногих фотографий. Наденька улыбалась, стоя рядом с Надеждой Аркадьевной, держащей на руках совсем маленького Аркашу.