Арт Непокорённый (СИ) - Копытин Фёдор

— А что случилось со Стуржей?

— С какой Стуржей? — ехидно улыбнулся Краулер. — Что-то я не припомню такого города. Нет, быть может, он и существовал когда-то давно. Но сейчас такого места я не припомню. Спросил бы лучше, какая судьба тебя ждет.

Мы в безмолвной паузе уставились друг на друга. Он ухмылялся и смотрел на меня, попивая вино. Я же вначале думал, что он продолжит свою мысль, однако нет. Он чего-то ждал.

— Ну и? Если ты ждешь, что я переспрошу тебя о своей судьбе, то ошибаешься. Давай, не тормози. Съешь сникерс и продолжай свои разглагольствования.

Однако моя попытка задеть оппонента за живое успехом не увенчалась. Он лишь сильнее улыбнулся и, пожав плечами, продолжил.

— В скором времени в нашем царстве пройдут гладиаторские бои. Ты и еще несколько твоих бывших соратников будете выступать от имени нашего дома. И, учитывая обстоятельства, я должен пожелать тебе удачи в становлении победителем, однако лично я был бы не против, если ты сдохнешь в одном из боев.

— О, да я тоже был бы не против, если ты сдохнешь в одном из боев.

Наконец-то ухмылка с лица Краулера пропала.

— А ты, я смотрю, либо слишком наглый, либо просто тупой.

В следующий миг по моему лицу прошлись кулаком.

Краулер наносит вам четыре урона. Ранг врага слишком высок. Получен дебафф: оглушение, все характеристики снижены на 75%.

Ай, как же больно! Нет, ну ладно, не то чтобы мне прям было больно, в этом мире боль ощущается совершенно по-другому, но было явно неприятно. Что-то я уже и сам пожалел, что начал спорить с этим человечком. Это однозначно было перебором.

— Еще что-нибудь хочешь сказать?

— Да нет, я уже, в принципе, всё сказал.

Поводил я шеей влево-вправо, пытаясь понять, не отбили ли мне что-то этой атакой.

— Так, ладно. Что-то я сильно вспыльчивый стал. В принципе, это все, что мне приказали тебе поведать. Однако зачастую этого бывает недостаточно, поэтому я добавлю несколько слов от себя. Ты будешь драться, а иначе — смерть.

Через несколько минут стража этого места приволокла меня в очередную камеру. Бросив на пол, дверь за моей спиной со скрипом закрылась на железный засов. Даже при всём моём желании сбежать, у меня сейчас не получится. И как же так получилось? Как так вышло, что из свободного наемника и травника я превратился в раба-гладиатора? Черт бы побрал всех этих дворян с их больными увлечениями.

Я оказался в каменной комнате без окон и с двумя дверьми. Та, что позади меня, закрылась на железный засов. А вот передняя была вообще деревянной и без ручки. Отворив её, вышел в какое-то достаточно странное место, если учитывать те обстоятельства, в которых я попал сюда. Это был, в прямом смысле, небольшой лесной участок. Вокруг по периметру этой лесной площади были выстроены высокие каменные стены с небольшими окошками для наблюдения за нами. Время от времени на тех стенах мелькали стражники, они внимательно следили за мной и ещё кем-то, продолжали идти по своему намеченному маршруту.

— О, и тебя захватили. — вдруг резко сказал кто-то справа.

— Кордо? А ты как здесь оказался? Что это за место вообще?

— Кончай придуриваться. Тебе уже всё наверняка объяснили. Поймали нас враги из соседнего царства. Проиграли мы ту битву.

— Что теперь нас ждет?

— Да ничего хорошего уж точно. — вздохнул Кордо и направился к домику. — Скорее всего, всех нас ждёт смерть. А если повезёт, то лишь немногие из нас останутся в живых и, может быть, получат свободу, хотя и то не факт.

— И часто такое у вас случается?

— Это жизнь наемника. — пожал Кордо плечами и снова вздохнул. — И это тот риск, на который мы подписываемся, приходя в пограничные районы. Коренвейл наши заклятые враги. У них это что-то в районе нормы. Тут у них каждый дворянин должен иметь при себе гладиаторов. А их набирают только из военнопленных. Так что в будущем всех нас ждёт только смерть.

— Пробовали сбежать?

— Смеёшься? Взгляни на стены. Там стражники патрулируют 24 на 7. Попасть в них невероятно тяжко. Мы же для них как на ладони. К тому же не стоит забывать, что здесь живёт тот самый маг льда третьего ранга. Ничего у нас не получится.

Разговор прекратился только тогда, когда мы зашли в дом. В нём сидело, по меньшей мере, 15 человек. Может быть, было и ещё больше. Всё-таки этот лесной участок достаточно большой. У всех людей были угрюмые лица. И это естественно. Кто хочет умирать? Да никто не хочет. К тому же, что-то мне подсказывало, что рано или поздно я могу сойтись в битве со своими знакомыми или же просто с другим наемником, который точно так же до этого жил в Цитадели Стуржа. Это было печально. Угнетающая обстановка царила повсюду. Однако сделать мы ничего не могли. Да, нас было много. Однако, если нам каким-то образом улыбнётся удача и мы сможем прорваться за стену, то будет ли ждать что-то хорошее за ней? Третьеранговый маг не оставит от нас и следа. Буквально одной атакой заморозит всех. Ну, а те, кому посчастливиться выжить, либо будут возвращены обратно, либо добиты. Единственная спасающая жизнь нить была для всех победа в гладиаторском турнире. Победитель точно должен выжить. Иначе все претенденты не будут так яростно сражаться, и, как итог, толпа будет веселиться куда меньше. Мерзко всё это было. Раздражало. Одно только осознание, насколько я слабый и мелкий в чужих глазах, заставляло впасть в отчаяние. Я просто цирковая лошадка, на которую придут посмотреть богатые и влиятельные дворяне.

***

Спустя неделю

Чья-то сильная рука толкнула меня в спину и заставила пойти вперёд.

— Давай, пошёл! — твердил мне один из надзирателей, тыча коротким копьём.

Ох, и натерпелся я от этих подонков. Много было пережито боли и переживаний. Некоторые из нас всё же попытали свою удачу в побеге. Однако, первый был расстрелян из луков на месте, второй проткнут копьём в ближнем бою. Третьего и четвёртого Краулер превратил в лёд. Как бы я ни ненавидел этого человека, однако в этом мире позиция силы решала очень многое. В итоге до начала гладиаторского турнира нас осталось 12 человек. Пять из них были моими давними знакомыми, а остальные — такими же наёмниками, как и я. Ещё присутствовало несколько дружинников. В цитадели Стуржа они были чем-то вроде частной военной армии и занимались только защитой цитадели от врагов.

Из тёмного туннелеобразного помещения выхожу на светлую овальную площадь. Из-за яркого солнца приходится жмуриться и закрываться рукой. Однако с течением времени привыкаю. Толпа, сидящая на трибунах, гудит, выкрикивает что-то. Где-то наверху стоят ящички. Зрители явно делают ставки на чью-то победу или поражение. Я вижу очень много свиных рыл. Не в прямом, конечно, смысле. И всё же все они свиньи. Грязные твари, наслаждающиеся чужими страданиями и желающие разбогатеть на этом. У стены разложено различное оружие. На мне надет обычный кожаный нагрудник и всё. Никакой другой брони я не получил. Первый бой прямо максимально отборочный. На нём практически никогда не происходят интересные и серьёзные бои. Однако именно здесь и сейчас будут происходить самые жалкие сражения, которые будут вводить в смех и слёзы публику. Толпа не переставала гудеть ровно до того момента, пока не прозвучал гонг. Бой начался.

Выхватив обычный одноручный меч, я пошёл с ним в центр арены. Ко мне навстречу не спеша брёл такой же наёмник, как и я. Он представлял другой дворянский дом. И его, как и меня, тоже схватили какое-то время назад. В его руке было копьё. Сейчас на душе у меня скребли кошки. Неужели ради своего выживания придётся убить своего союзника? Наши взгляды встретились, и, видимо, мой оппонент думал о том же. Однако вновь этот мир удивил меня. Направив копьё в мою сторону, человек произнёс.

— Моё имя — Дарсон. А как нарекли тебя?

Не то чтобы я никому не говорил своё имя, однако в Стурже у наёмников почему-то было такое правило, что имена они раскрывают только своим товарищам. Только тем, на чьи плечи будет ложиться дополнительный груз, если вдруг случится страшное. То есть обмен именами у наёмников был своеобразной клятвой, что они никогда не предадут друг друга. И что всеми силами будут стараться спасти вас, если такой момент настанет. При первом случае, когда меня спросили о моём имени, я сам нарёк себя Артом, что в переводе со старого умершего языка означало «ничтожество». И если смотреть в будущее, а именно на сегодня, то это имя максимально мне подходило. Я действительно ничтожество.