Поцелуй для проклятого принца (СИ) - Пырченкова Анастасия

— Играю роль влюблённого жениха, конечно. По саду гуляет отец с Ромиусом, нас заметили. Ты бы тоже улыбнулась что ли.

Вот же…

И правда гуляет. Удостоверилась в том, едва повернула голову вправо. На самом деле король в нашу сторону не смотрел, как и старший из принцев, оба вели явно какую-то важную и серьёзную беседу, судя по строгим лицами, но Сеттариас прав, стоило перебдеть. Хотя чувство неловкости просто зашкаливало уже. Или смятения. И сама уже не понимала. А ведь вчера, когда в одном халате запёрлась к нему в комнату, такого стеснения не испытывала, как сейчас. И как тут вот улыбаться? Когда на деле хочется разорвать прикосновение и скрыться в своей спальне, закрывшись на множество замков. Но я это сделала. Полуобернулась к Сеттариасу и улыбнулась со всем теплом, что испытывала к нему. Тепла было мало, но я очень старалась. Вот ещё бы он сам перестал улыбаться так понимающе-нахально, что на язык сама по себе напрашивалась очередная колкость.

— Интересно, а если я попрошу поцеловать меня…

— Лимит моих поцелуев ты вчера исчерпал. Следующий теперь только на свадьбу, — перебила я его, пока он не ляпнул новую гадость.

А то знаю я его… До вечера потом будем ходить препираться. Мне же совсем не хотелось сейчас с ним ругаться. Несмотря на такое неправильное близкое присутствие, стоять в недообъятиях было на удивление комфортно и спокойно. Так что когда я заметила направленный в нас взгляд короля, подалась вперёд, и… Нет не поцеловала. Всего лишь обняла Сеттариаса. Но этого хватило, чтобы он заметно растерялся и напрягся.

— Что ты делаешь? — озадачился вслух.

— Обнимаю, — пояснила с улыбкой, пряча лицо на его груди, чтобы он не заметил эту мою эмоцию.

Не всё ему меня выводить из зоны комфорта без предупреждения.

— Зачем?

Едва не рассмеялась.

— Для твоего папы.

И чуточку для меня. Первая растерянность и смущение во мне улеглись, и им на смену пришло желание пошалить. Ну а что? Ему можно, а я чем хуже? Да и в принципе было забавно наблюдать за тем, как до моего принца доходит осознание этого, а затем он обнимает меня ответно, с тихим:

— Если только для него.

Можно подумать, иначе я бы его обняла. Самонадеянный. Но, надо признать, было хорошо. Обниматься с красивым парнем и не думать ни о чём. Как если бы мы и впрямь были вместе. Почти жаль, что это всё не взаправду, а только сделка и ничего кроме.

— Сеттариас?

— Что?

— Скажи, я красивая?

Зачем я это спросила? Дурная голова покоя не даёт, вот точно! В пословице, правда, ногам, а в моём случае языку. Но спросила. И ответа не дождалась!

— Всё так плохо? — отшутилась я, не выдержав, отстранившись.

Совсем чуть-чуть, чтобы видеть его лицо. Оно, кстати, было абсолютно спокойно, разве что два лучика морщинок между бровями выдавали, что их обладатель размышляет о чём-то серьёзном. И кто мне скажет, почему так страшно стало? Может ну его, ответ этот? Вот скажет он сейчас, что я красивая, и я буду думать, что он это из вежливости ответил. А если обратное заявит, то и вовсе… Лучше пусть и дальше молчит, вот да!

— А знаешь, забудь, — добавила, чтоб наверняка молчал. — Сама не знаю, зачем спросила.

Отошла бы ещё, но Сеттариас не отпустил. Наоборот прижал к себе крепче, устроив удобно свой подбородок на моей макушке.

— Думаю, что лучше ответить, — возвестил негромко. — Скажи, а что ты вкладываешь в значение “красивая”?

Вот тут я и впрямь озадачилась.

— Ну-у… интересная внешне, запоминающаяся, привлекательная, — перечислила первые всплывшие в разуме синонимы.

— Тогда да, ты красивая, — согласился он.

— Но ты так не считаешь, да?

И кто мне скажет, почему так обидно стало? Точно лучше бы молчал.

Или нет…

— Не знаю. Не думал, — протянул задумчиво Сеттариас, а затем добавил то, от чего я замерла, забыв, как дышать. — Мне больше нравится твоя язвительность и умение отстаивать себя. Я как-то не особо озадачивался твоей внешностью, если честно. Но у тебя очень выразительный взгляд. Я даже рад, что ты не владеешь магией, иначе точно бы научилась метать ими молнии в неугодных, — хмыкнул. — И волосы… очень необычные. Их постоянно хочется касаться, — тронул пару прядок на затылке, отчего у меня по позвоночнику мурашки побежали.

— На самом деле они тёмные, как глаза, — призналась я негромко, ощущая себя несколько странно от его слов.

Вроде ничего такого не сказал, но стало так приятно. Что он во мне далеко не внешность ценит. Хотя и то сомнительно. Кому вообще может понравиться с кем-то препираться на постоянной основе? Мне казалось, мужики не любят такие сложности, предпочитая девушек попроще. А этот… точно странный! Вот и ответ у него такой же:

— Да? Забавно.

Почувствовала, как он глубже зарылся ладонью в волосы на затылке, медленно ведя пальцами по всей длине.

— Ага. Отрастут, увидишь.

Я вновь попыталась отстраниться, и вновь мне не удалось.

— То есть это не навсегда? — уточнил Сеттариас.

— Увы.

— Хм…

Пальцы выпутались из волос, и я, наконец, облегчённо выдохнула. Но всего на мгновение. В следующее Сеттариас вновь зарылся в мои волосы, повторяя свои ранние действия. А у меня снова мурашки побежали по телу, хуже прежнего.

— Сет…

— Погоди. Я ещё не закончил.

Я и правда замерла, озадаченная его заявлением.

— С чем не закончил?

— С сохранением твоего цвета волос. Мне нравится. Не хочу, чтобы менялся.

Сказать, что я офигела, значило бы ничего не сказать.

— А у меня ты спросить не хочешь, надо ли мне это? — возмутилась, на этот раз толкая его от себя.

Бесполезно.

— Ты сама сказала “увы”, значит тоже не хочешь возвращения прежнего цвета.

Железная логика!

— Но я не имела в виду, что надо его сохранять навсегда!

— Поздно! — довольно отозвался Сеттариас, отстраняясь.

А я…

Ухватила жемчужно-сине-зелёную прядку, посмотрела на неё, перевела взгляд на Сета, вновь на прядь, переваривая, что мне теперь такой разноцветной всю жизнь пребывать, и…

— Убью!

— Да ладно тебе, цвет действительно красивый и тебе очень идёт.

Не проняло. Вообще никак. Но и объяснять ничего больше не стала, просто молча сняла с ноги туфельку. Каблук на ней хоть и небольшой, но набойка зато отменной твёрдости. Отлично вписалась ему в лоб, когда я запустила обувь в него. Он такого точно не ожидал, потому и пропустил момент. А когда опомнился, ему в лицо летела уже вторая туфля. Вот тут-то он быстро смекнул, что к чему, поспешив свалить с балкона. Конечно, я за ним, подбирая с пола туфли и заново запуская их в него.

— Стой, гад! Стой, кому сказала! Догоню, хуже будет! — крикнула ему вслед предупреждение.

— Ты сперва догони! — хохотнул Сет, прибавляя в беге. — Коротконожка!

Чего?!

— Ты совсем бессмертный что ли? — припустила я за ним с двойным рвением, кидая вслед подобранную туфлю.

Пусть только попадётся мне в руки!

На деле попалась я. Когда он, забежав в свою комнату, резко остановился и развернулся, из-за чего я фактически врезалась в него, едва не сломав нос о его каменно-твёрдую грудь.

— Верни мои волосы, сволочь! — врезала второй туфлёй по его плечу.

— Твои волосы при тебе, — продолжил веселиться Сеттариас, перехватывая мою руку, отводя в сторону.

— Не мои!

— А чьи? — округлил глаза в деланном изумлении.

— Мои другие! Не такие!

— Но ты же сама их перекрасила, — справедливо заметил он.

По его мнению. Моё — иное!

— На время!

— Время — понятие растяжимое, — философски протянул этот бесстыжий.

— Сеттариас!

— Что?

— Пусти-и!.. Я тебя убью-ю!.. — снова принялась я вырываться.

— Теперь точно не отпущу, — рассмеялся он громко и довольно.

И действительно скрутил меня так, что мои руки оказались у меня за спиной, а сама я прижата к нему вплотную.

— Успокоилась? — поинтересовался всё так же весело.

Так бы и…

И наступила ему на ногу со всей дури, а после ещё и головой назад резко подалась, после вывернулась из его рук, разворачиваясь обратно лицом к нему.