Жена некроманта (СИ) - Эстай Хельга

К счастью, хозяйка пансиона не стала задавать лишних вопросов и тут же дала своё разрешение, ведь девушку сюда отправил именно я. Меня сопроводили в музыкальный класс, где я стал ждать иномирянку. Мне было очень волнительно, я не знал, как она себя поведёт. Если влепит пощёчину, то будет абсолютно права.

Анна и миссис Куинси появились в скором времени, при этом последняя моментально ретировалась, тем самым нарушив установленные правила, которые она должна бы в первую очередь соблюдать. Быть некромантом иногда полезно, одного моего присутствия хватило, чтобы слабохарактерная женщина в страхе убежала. Что ж, зато никто не помешает нашему разговору, в котором лишние уши были бы ни к чему.

– Я могу вернуться домой? – Анна первой нарушила затянувшееся молчание, которое действительно сильно нервировало. Я ожидал истерики, криков и словесного всплеска в свой адрес, на тему – какой я козёл. Но нет, она просто некоторое время молча на меня смотрела и заговорила совсем о другом, чем напрочь сбила меня с толку.

– Нет, пока это невозможно, – ответил я и стал наблюдать за её дальнейшей реакцией.

– Тогда зачем ты пришёл? – спросила она, прямо смотря на меня, а вот я никак не мог заглянуть ей в глаза. Мне было паршиво из-за того, что я нарушил правила приличия, соблазнил девушку, воспользовался ею.

– Я хотел извиниться за … – и всё же нужно было сделать то, зачем я пришёл, мне нужно было извиниться. Я начал подбирать нужные слова, но они никак не хотели находиться. – За произошедшее на балу.

– Тебе не за что извиняться, – сказала Анна, но это прозвучало не убедительно.

– Нет, есть, – резко произнес я и парой больших шагов преодолел разделяющее нас расстояние. – Я поступил с тобой бесчестно, я – мужчина, и вся вина за случившееся целиком и полностью лежит на мне.

– Я тоже виновата, – произнесла иномирянка. – Обычно я себя так не веду, и …

Она говорила это тихим голосом, и я знал, она честна и действительно не ведёт себя подобным образом, потому что мне тоже было не свойственно такое поведение. Я только что пытался извиниться за то, что не смог обуздать свой порыв на балу, и вот, снова повторяю ту же ошибку… Я нагнулся к ней и поцеловал в губы, они меня сильно манили, все прошедшие дни я не мог забыть их сладкий вкус. К моему удивлению, она не увернулась, не сбежала, а ответила на поцелуй, который с каждым мгновением становился всё более страстным.

Руки, порой я абсолютно не умею их контролировать, потому что не успел я толком прийти в себя и вернуть рассудку здравый смысл, как мои пальцы уже гладили её груди, такие округлые, такие манящие… Сколько раз я представлял их, когда закрывал глаза и вспоминал Анну, лежащую на алтаре в том развратном одеянии, которое ничего не скрывало. Неужели в мире Анны девушки ходят в таком? Какой, однако, странный мир, под названием Земля…

Поразмышлять у меня, разумеется, не вышло, я принялся целовать её твёрдые соски, и девушка застонала, напрочь лишив меня способности думать, как таковой. Девушка отвечала на мои ласки, я чувствовал её руку сквозь ткань брюк на своём затвердевшем стволе. Не отрываясь от поцелуев её груди, я освободил от одежды свой пенис, и она начала его гладить своими нежными пальчиками… Это было восхитительно. Я дарил ей ответные прикосновения, перебирал лепестки её горячего бутона, периодически погружая своей палец в пучину её сладострастия, отчего она начинала извиваться. Мне нравилась её реакция на мои действия, нравилась та расслабленность и открытость, с которой она дарила мне взаимность. Не знаю, сколько времени мы просто ласкали друг друга поцелуями и поглаживаниями, прежде чем Анна откинулась спиной на парту, и я, наконец-то, вошёл в неё.

Всё повторилось вновь, я снова безжалостно воспользовался девушкой, и когда я это осознал, мне стало стыдно. Когда я стал таким неконтролируемым? Выйдя из неё, я отвернулся, потому что не мог смотреть на ту, в глазах которой должен быть мразью. Ничего не скажешь, хорошо извинился.

– Я… Я… – я пытался подобрать слова и наконец взглянуть девушке в глаза, но у меня это никак не получалось.

– Давай не будем это обсуждать? – сказала Анна, подойдя ко мне ближе и приложив палец к моим губам, жестом показывая молчать.

Я кивнул.

Она улыбнулась.

– Так зачем ты приходил? – спросила девушка, опуская руку.

– … – промычал я нечто несуразное, а потом тихо произнёс. – Получается, что ни за чем.

Я ведь действительно приходил только чтобы извиниться, а вместо этого накосячил ещё больше. Я взял стул из-за ближайшей парты и сел на него. Музыкальный класс был очень солнечным, я смотрел в окно, на меня вдруг навалилось такое умиротворение. Даже неожиданно.

– Почему я оказалась в твоём мире? – спросила Анна, словно между нами ничего такого из рода вон выходящего и не было. Абсолютно будничный тон. Светская беседа после секса. Да уж, у меня такое впервые.

– Я не знаю, скорее всего была использована древняя магия, которая под запретом, – честно ответил я. Она была иномирянкой и скрывать от неё что-либо не было смысла, да и выговориться, наверное, стоило. – У меня сейчас очень много работы, я пытаюсь понять, как всё связано, но пока что у меня одни тупики.

– Тогда, разве ты не должен торопиться на работу? – спросила она.

– Должен, но мне неохота. Всё надоело, – сказал я, смотря в окно, взглянуть на неё мне было по-прежнему тяжело. – Моё нынешнее расследование связано с королевской семьёй, только вот пустяковое дело словно снежный ком, каждый день приобретает новые сугробы, и я вязну в нём всё больше и больше.

Я действительно устал, мне всё надоело. Главный некромант Его Величества, самый молодой за всю историю Эрнарии. Я. И я устал. Я просто не могу больше тянуть всё это в одиночку, каждый день вылезает что-то новое. Горничная Аннабель бесследно исчезла, где Эделмунд – неизвестно, король каждый день спрашивает отчёт о проделанной работе, и слышать не желает, что я ещё не наказал провинившихся. Ещё эта угроза возможно возрожденной древней магии нависла. Я не справляюсь, и я даже никому не могу в этом признаться. Я должен быть сильным, но сил уже нет.

– Я могу тебе чем-то помочь? – спросила Анна, сев рядом на соседний стул. Не знаю как, но я просто внутренне, каждой клеточкой своего тела почувствовал её участливость.

– Чем? – спросил я, вместо ответа, и повернулся в её сторону, наконец взглянул в лицо и понял, она действительно ни в чём меня не винит. – Мне может помочь лишь чудо, – почему-то мне не хотелось ей лгать, я вновь взглянул на залитое солнечными лучами окно. – Мне, для начала, нужно понять, что вообще происходит в Эрнарии. Почему ты оказалась на моём алтаре, – вновь повернулся в её сторону, мне и вправду хотелось узнать, что это было, чей-то злой умысел или проделки судьбы. – Только вот единственное, что способно пролить на это свет, находится на дне водохранилища, а я дышать под водой не умею.

– М-м-м… Тебе нужно погрузиться под воду? – спросила Анна, поняв мою проблему, и я согласно кивнул. – Но почему нельзя использовать акваланг?

– Использовать что? – переспросил, услышав неизвестное мне слово. Помнится, в первый день, когда я её увидел, она тоже говорила много странных вещей, тогда я списал это на стрессовый бред, временное помутнение рассудка, когда человек говорит невесть что. Сейчас мне это больше таковым не казалось, и она выглядела серьёзной, явно сосредоточенной.

– Акваланг, – повторила она непонятное для меня слово, а затем спросила прямо. – Ты не знаешь, что такое акваланг?

– Нет, – покачав головой, ответил я.

– Ну, эта такая штука в моём мире, точнее, специальный костюм, с помощью которого можно погружаться на большую глубину и дышать там, – просто ответила Анна и сделала это так, словно в её мире дышать подолгу под водой было нормой.

Я задумался, мир Анны и впрямь сильно отличается от моего, она ведь из технического, а я – из магического. Наши миры по определению никогда не должны были соприкоснуться, но это случилось. А что, если мне использовать преимущества её мира в своих целях? Мой разум полностью охватила эта мысль, мне срочно нужно было всё обдумать, взвесить и прийти к какому-то выводу. Окружающий мир перестал для меня существовать, слившись в один размытый фон и, поднявшись со стула, я покинул музыкальный класс.