Измена. Наследник чудовища (СИ) - Князева Алиса

Обедала в спальне, мне тут маленький столик организовали, а по вечерам муж носил меня на кухню, категорически запрещая подходить к лестнице.

Мне очень хотелось хоть иногда выбираться в сад, но Анрэй работал слишком много, так что, когда он приходил домой, было уже темно и холодно.

– Ну что? – Анрэй подпирает стену могучим плечом. – Всё нормально?

– Хм, – говорит доктор, и мой муж мгновенно настораживается.

– Это какой-то нехороший «хм», – замечает он. – В чём дело?

– Может, и ни в чём, – хмурится доктор, закупоривая пузырьки с непонятными составами. – Результат немного не такой, какой я ожидал.

Сегодня день, когда он исследует мою кровь. Это происходит каждую неделю, и я понятия не имею, что в этой альтернативной медицине можно рассматривать. А главное – как много он по этой капле крови понимает?

Я не мешаю. Во-первых, понимаю в медицине ещё меньше местных, а во-вторых, Эванелия мне голову оторвёт, если я рискну.

– Что не так с результатом? – Анрэй отлепляется от стены, а затем садится на кровать рядом со мной.

– Нужно будет понаблюдать в динамике. Возможно, пока ничего серьёзного, но, если результат будет ухудшаться, это может означать что ребёнок будет… как бы сказать… с отклонениями.

Господи боже мой…

– Какого рода?

– Вы соблюдаете диету?

– Да, – мы с Анрэем отвечаем синхронно.

– Попробуем её скорректировать. Сейчас кажется, что в организме слишком мало полезных элементов. А раз мало, их не хватает ребёнку, и это будет влиять на развитие.

Повисает напряжённое молчание. Мы с Анрэем переглядываемся, но сказать нечего. Дело дрянь.

– И… что нам теперь делать? – робко спрашиваю я, обнимая живот и больше всего опасаясь услышать страшный приговор.

– Я выпишу новые лекарства и диету, – врач убирает все баночки и инструменты в сумку. – Обсужу с коллегами, возможно, у них будут идеи.

– Никаких коллег, – возражает Анрэй.

– Ты чего?! – тут же вздрагиваю я. – Это же наш ребёнок! Мы должны использовать все возможные ресурсы, чтобы спасти его!

Роар не отвечает, только скашивает на меня взгляд и становится удивительно похож на свою мать. Я буквально слышу её недовольный голос, кричащий, что я сама во всём этом виновата и уже поздно пить боржоми.

Ну да, правильно. Это же я во всём виновата. Я подвергла жизнь нашего ребёнка опасности изначально. Незачем теперь изображать истеричку.

Зря он так на меня смотрит. Я и сама прекрасно справляюсь с самобичеванием.

– Я скрою имена, – заверяет врач. – Никто из нас не хочет осложнений, поэтому нам пригодится альтернативное мнение. Тем более, что я не назначу леди Роар ничего, что не одобрил бы сам. Экспериментальные лекарства мы тестируем на пациентах другого класса.

– Вы серьёзно? – опять пугаюсь я.

– На тех, кто не в состоянии оплатить обычное лечение, – пожимает плечами доктор. – Но вам незачем волноваться. Как я и сказал, мы начнём с простого: дополнительных витаминов и диеты, а после, если потребуется, будем пробовать другие методы.

– Но не будет ли слишком поздно? – спрашивает мой муж таким голосом, что поджилки начинают трястись.

Вот и кончилось веселье, да? Месяц, за который я почти поверила, что угроза миновала и, если я буду вести себя хорошо, с нами ничего больше не случится.

Как бы не так. Если сейчас мой ребёнок родится больным, я не представляю, как нам быть. Анрэю незачем будет ухаживать за малышом с отклонениями. Он же волк, они убивают слабых детёнышей…

Боже мой, что же я наделала… Неужели за мою глупость страдать придётся моему малышу? Тому, кого я всегда хотела, кем грезила, о ком мечтала.

– Сделаем всё возможное, – доктор жмёт моему мужу руку и направляется к двери. – Я пришлю направление и лекарство с мальчишкой.

Его шаги стихают на лестнице, слышно голос Эванелии, а в нашей спальне стоит звенящая тишина.

Мне страшно. Практически до стука зубов. Хочется выть, рвать волосы, но я не двигаюсь.

Жизнь стремительно катится в пропасть, а самое паршивое то, что я задала ей скорости.

– Проклятье, – вздыхает Анрэй и качает головой.

Мне видится в этом жесте обречённость. Не знаю почему, но уже чувствую, что он ставит крест на малыше.

– Только попробуй, – рычу я. – Я не позволю навредить маленькому. Отклонения там или нет, он родится, и тебе придётся смириться с его или её недостатками.

Анрэй оборачивается и смотрит на меня, наклонив голову.

– Серьёзно? Ты реально думаешь, что возможен какой-то иной вариант развития событий?

Мы молчим и смотрим друг на друга. Чудовище неожиданно ухмыляется. Дерзко и притягательно, а затем ловит меня за подбородок и целует.

Это… что ещё значит?

– Нет, крошка, – Анрэй вынуждает меня лечь на подушку. – Родишь этого ребёнка, нравится тебе это или нет.

– Но… как же, – сглатываю. – Ты ничего ему не сделаешь?

– С чего бы?

– Не знаю. Ты – животное. Звери же… убивают слабых детёнышей…

– Чушь не неси, – хмурится он и стукает меня пальцем по лбу. – Я не просто животное. И своего ребёнка я могу только защищать.

Глава 23. Мы справимся?

– Это блеф, – я отворачиваюсь. – Ты просто не представляешь, с чем имеешь дело. В моём мире тоже случается, что дети могут родиться с отклонениями и даже там это большой труд и серьёзные испытания. Мужчины не выдерживают и уходят. А матери, им уже никуда не деться.

Анрэй снисходительно смеётся. Затем гладит меня по плечам и обнимает, целуя в макушку.

– Мия, я уже в курсе, что мужчины в твоём мире – слабаки. Сужу по тому недоразумению, которого ты считала мужем.

– Все вы так говорите, – я отворачиваюсь, пытаясь сдержать слёзы в голосе. – Это всё легко до тех пор, пока не прижмёт.

– Так, женщина, немедленно прекращай истерику, – Анрэй берёт игриво-шутливый тон. – Во-первых, если я сказал, что ребёнка буду защищать, значит, буду. Нормальный мужик от своих слов не отказывается. Во-вторых, с каких пор ты стала сомневаться во мне? Я тебе врал хоть раз?

– Доверять тебе я всё равно не могу! – я пытаюсь вырваться из его объятий, но где уж там. – Ты мне изменяешь! С Лулой! А может, и ещё с кем!

– Поправочка. Я изменял тебе с ней, но теперь мне более чем хватает секса на работе.

Вскидываю голову и таращусь на него во все глаза. Чудовище выдерживает паузу и начинает ржать.

– Документы, крошка. Они доказывают, что секс может быть и неприятным, почти насильственным.

– Вот. Почувствуешь, каково мне было, – фыркаю я.

– Но-но, тебе нравилось, не отнекивайся. Ты сопротивлялась мысленно, но внутри – наоборот, наслаждалась происходящим. Можешь отрицать сколько хочешь, я уже понял, что тебя заводит, когда ты не в состоянии сопротивляться.

Поджимаю губы, не хочу ни в чём признаваться. Я не знаю, как на всё это реагировать.

Мне очень приятно, что он вот так говорит, убеждает, будто нам с малышом и правда нечего бояться, но я не могу не волноваться.

Может, Анрэй и защитит ребёнка, но его мать… Она нам явно спокойно жить не даст.

Пока я маялась тут от безделья, то читала книги. Изучала историю мира, законы, этикет, порядки. Не краткую версию, которую вложила в мою голову свекровь, а полную. С объяснениями, обоснованиями и примерами. Иногда этот мир меня смешил, но чаще пугал.

Сейчас я чётко осознавала, что мне нельзя терять Анрэя. С правами у женщин в этом мире действительно беда. Даже без ребёнка, мои дела будут так себе, но раньше я и не подозревала, насколько серьёзна эта проблема.

За мной буквально постоянно должен быть мужчина. Если его нет, я ничья. А ничья – значит общая. В первый день я этого не знала и чуть не вляпалась.

Отчасти поэтому мне так страшно. Понятно, что вина за возможные отклонения малыша целиком лежит на мне, отрицать не стану, но из-за этого я оказываюсь в ещё большей зависимости от Рэя. Если он всё же лукавит насчёт нас и в конце концов не выдержит, мы с ребёнком просто не выживем здесь.