Хозяин оков (СИ) - Матисов Павел

— Замерзла, Мякотка, — потрепал я конелосяшку по холке. Зверюга фыркнула и потерлась о мое плечо. — Сейчас принесу вкусненького. Как раз накупили в городе…

Я достал из своих закромов какой-то фрукт, похожий то ли на яблоко, то ли на грушу. В здешнем языке у фрукта имелось собственное название, но я про себя продолжил звать их грушами.

— Кушай, родная! — заявил я любовно.

Кажется, привязанность к лошадке передалась мне от предыдущего владельца тела. Мякотка же вдруг фыркнула и отказалась кушать фрукт.

— Что случилось? Тебе же они так нравились… Ах, точно!

Память Хорана пришла мне на выручку, напомнив, почему гурд получил именно такое имя. Я достал ножик и очистил грушу от кожуры и внутренностей. После этого лошадка согласилась принять угощение и с удовольствием захрумкала фруктом.

— Ты же у нас привереда: ешь только самую мякоть, Мякотка! Кушай, милая, кушай!

— Может, мастер после получения проклятья теперь гурдами интересуется вместо женщин? — вопросила Ниуру едко.

— Рыжая, хочешь, чтобы я тобой «заинтересовался»? Так можешь не скрывать свое влечение к мастеру! Ну-ка, иди сюда, я тебя тоже покормлю своей мякотью! Кши-ши-ши-ши!

— Брг-ха! — подпрыгнула Красная на четыре конечности, будто испуганная кошка. Разве что хвост трубой не задрала. — Мастер меня никогда в жизни не заинтересует!

Рабыня ускакала куда-то в заросли. Убежать далеко от хозяина без прямого приказа она, конечно же, не могла. Вернется. Главное, чтобы монстры не схарчили. Ведь Красные эльфы стоят недешево.

Еще один день прошел в пути. Мы неспешно колесили через владения баронства Никс, не заезжая в поселения и особо нигде не задерживаясь. Слава о бароне и его прихвостнях ходила дурная. С них станется в открытую атаковать бродячего работорговца. Впрочем, мы являлись достаточно грозной целью. Я ведь не просто товар перевозил, а Лесных эльфов, которые могли за себя постоять. К слову, Хоран нередко закупал по дешевке и какие-нибудь местные товары для дальнейшей перепродажи, однако у меня свободных финансов не осталось. К тому же надо хорошо разбираться, где что ценится, чтобы вкладываться в перспективные товары. А то накупил бы сушеных грибов, а они нафиг никому за пределами Рифтонга не сдались.

Еще несколько раз я проводил внезапные боевые учения в разное время. Лесные эльфы с каждым заходом действовали все более слаженно, начав напоминать выверенный организм. Настоящая мини-армия в деле. Если нас действительно решатся попробовать на зуб, мы дадим достойный отпор. Поэтому, в общем-то атаковать работорговцев не слишком умная затея. И товар может помереть, и своих людей только положишь в процессе. Однако бандитам и разбойникам такую сложную математику не объяснишь. Хоран нередко сталкивался с разным лихим людом.

В общем и целом, подготовкой Лесной братвы я остался доволен. Организовывались быстро, стреляли достойно, копьями орудовали сносно. Разумеется, за несколько дней идеальных бойцов из них не слепишь, но для моих нужд хватит.

К вечеру стало еще прохладнее. Ночь обещала быть мерзлой. И это мы еще на территорию Фентларда не заехали. Рабы в темпе вальса кроили и шили себе туники из купленной зеленой ткани. Дополнительная одежда хотя бы немного согревала их морозными ночами.

К слову, растительность тоже изменилась. Вместо сырых джунглей Рифтонга вокруг нас раскинулся более привычный, преимущественно лиственный лес. Встречались длинные луга, на которых паслись стада домашних животных, похожих на овец. Если так пойдет и дальше, рабы действительно передохнут в студеных землях Фентларда. Надо что-то изобретать. Пока что эльфы спали днем. В это время температура прогревалась до приличных величин.

Лия не без интереса косилась на меня во время моих примитивных тренировок. Уже семь раз сумел подтянуться. Существенный прогресс для такого короткого промежутка времени! Жаль, но осколки подходили к концу. Все пожрал, чтобы быстрее восстанавливаться от ран и напряженных упражнений. Заметил, что и Высокая эльфийка иногда начала пользоваться моей перекладиной. Рацион Лиетарис был более скуден, нежели мой, да и осколками ее никто не кормил, так что на тренировки она благоразумно не налегала.

Что тут сказать? Мне было приятно полюбоваться на то, как играют мускулы на притягательном теле роскошной эльфийки. При этом она не выглядела такой уж рельефной. Скорее худой. Питание я Лие с Ниуру значительно улучшил, так что они перестали походить на едва передвигающихся доходяг. Если дать им еще немного времени, чтобы отъесться, уверен, оторвать взгляд от этих двух ушастых будет крайне сложно. Жаль, что мое мужское естество не подавало признаков жизни, но и просто с точки зрения эстетики на душе становилось радостней. Такая вот чисто платоническая любовь к прекрасным эльфийкам. Хорошие мне чертовки от Мрадиша достались!

Я же, наконец, на свой шкуре протестировал угольный поддон, который находился под моей кроватью. Какой же кайф я испытал, когда с вечернего холода, после умывания в ледяной воде, забрался в уютный, прогретый вагончик. От железного поддона жарило не по-детски. Я даже попросил сбавить обороты. Очевидно, конструкция была рассчитана на пережидание и более суровых морозов, нежели погода Никса.

Своеобразный, конечно, климат в этом мире, который назвался Тардис на местном наречии. Из полученных сведений и обрывков воспоминаний Хорана можно было сделать вывод, что климат очень сильно зависел от региона и никак не менялся в течение года. Кардинально, по крайней мере. Если мороз, то круглый год дубак, если жара, то круглый год печет. Говорили, что это все зависело от магического фона Тардиса в данном конкретном регионе. Стихии могли повернуться тем или иным образом. Так что и ориентироваться по привычным мне меркам, что на экваторе жара, а ближе к полюсам дубак, смысла не имело. Везде свои уникальные условия.

Уже засыпая, я почувствовал слабый запах гари. Спохватившись, я заглянул под кровать и заметил уголек, сумевший выкатиться из поддона, который вроде бы закрывался со всех сторон.

— Вы чего устроили, оболтусы! — выбежал я из вагончика. — Спалить меня решили⁈

— Простите, мастер! Не заметили мы! — покаялись караульные из Лесных эльфов со всей искренностью, на какую были способны.

— Убить меня хотите⁈

— Нет, что вы! — заявили рабы.

Их интонации напомнили мне об одном известном отрывке из фильма про убийственные растения и подозрительную старуху. В общем, как-то я расслабился. Забыл, что не только Лия с Ниуру желают моей смерти, но и обычные рабы тоже не против избавиться от паскудного хозяина. Наверное, я на их месте поступил бы так же. Каким конкретно образом они обошли ограничения ошейника неизвестно. То ли убедили себя, что вывалившийся уголек не разгорится, то ли и впрямь случайно так произошло при задвижке поддона. Признаваться ушастые не спешили.

— Похоже, мне надо давать вам более конкретные указания. Угли не должны попасть в салон! Если заметите дым или нечто странное — сразу будите мастера! Ясно⁈

— Да, мастер!

Уши при этом у слушавших меня караульных подергивались. То ли от холода, то ли от неискренности.

— Понятно все с вами. Придется использовать красный ошейник… — вздохнул я.

В фургоне Мрадиша хранился небольшой запас рабских ошейников, в том числе и повышенной мощи. К счастью, в памяти Хорана сохранилась инструкция по использованию алого артефакта и замене ошейников. Я выбрал одного из караульных. Затем захлопнул на его шее красный ошейник, коснулся обоих ремешков, проговорил кодовую фразу и снял старый коричневый ошейник. Лесного эльфа слегка приложило магией по первости, но вскоре он пришел в себя. Вел себя эльф под красным ошейником слегка заторможенно, тем не менее, лучше так, чем угореть в своем же фургоне.

— Лия, — позвал я. — Будете вдвоем по очереди дежурить возле моего фургона и следить за углями. Никаких случайных возгораний, ясно вам⁈

— Да, мастер! — откликнулись остроухие.

— Отоспишься днем, — махнул я рукой. — Приступайте.