Матабар VI (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой"

По потолку, уходящему куда-то под фундамент поместья, вился полуразрушенный орнамент, запечатлевший сцены, от которых у Арда, уже повидавшего всякое, вдоль позвоночника зашагали мурашки. Но куда больше его занимала другая сцена.

На площадке, диаметром почти в полсотни метров, едва дышали, цепляясь не столько за осколки уплывающего сознания, сколько за сам факт существования, его коллеги. Клементий, у которого левую руку надсекло под самый локоть, прижимал висящую на лоскуте плоти культю к груди и, сжавшись комочком, скулил. Арди не мог его винить. Кроме руки, у него из живота вываливались кишки, напоминающие связанные сосиски из лавки мясника.

Парела… Парела накрыла своего напарника своим телом, и из её спины торчали длинные спицы, на первый взгляд похожие на кристаллы, но на поверку — созданные из затвердевшей крови. Она едва дышала и почти не подавала признаков жизни. С обгоревшими волосами и частью скальпа, чулком сползавшего с вдавленного внутрь черепа.

Эрнсон, чьи ноги изогнулись как у кузнечика, сидел спиной к спине с Урским, у которого из предплечий торчали сломанные кости рук. Видимо от них избавились мимоходом, не желая тратить особого много времени на простых смертных. Рядом с оперативниками растеклись лужи расплавленного металла, оставленные их защитными медальонами. Точно такая же растекалась и под ногами Милара, который, спрятанный под пока еще целым, мерцающим щитом, зачем-то держал на вытянутой руке револьвер.

На ногах, кроме старшего дознавателя, стоял один только Мшистый. Тяжело дыша, залитый кровью и в порванной одежде, он хищно улыбался и сверкал накопителями, пылающими на его браслете.

— Ард! — только и успел выкрикнуть Милар.

Ардан хотел ударить посохом о пол, но банально не успел. Его поднял порыв теплого, но далеко не нежного ветра, а в следующее мгновение в то место, где он только что стоял, ударил поток крови. Кристаллический вихрь буквально высек в каменной кладке углубление размером с дыню, а затем рассеялся в воздухе сотней капель, каждая из которых вытянулась длиной, тонкой спицей.

И вот на сей раз Ардан успел среагировать. Оказавшись рядом с Миларом, он со всей силы ударил посохом о землю (будто это могло как-то ему помочь), заставляя вспыхнуть модифицированный Укрепленный Щит Орловского. На сей раз не двенадцать, а двадцать дисков закружили вокруг юноши, забирая попутно с собой большую часть оставшихся лучей в Звездах. Град алых спиц осыпался на него жутким дождем из чужой крови. Какие-то раскалывались, какие-то пробивали щиты, только чтобы встретить на своем пути новые, но надолго заклинания не хватило и несколько особо ретивых заноз застряли в правом бедре и плече Арда.

Зарычав, юноша обломал их собственным посохом.

— Ради Вечных Ангелов и сраного отпуска, — прохрипел Милар, сплевывая красную слюну. Видимо до этой площадки отряд добирался не совсем прогулочным шагом… — который мы, срань, так и не отгуляли, Ард, скажи мне пожалуйста, что эта девица здесь не просто так.

Ардан повернулся в сторону, куда смотрел его напарник. Там, посреди крови и камней, стояла Элантиэ. С желтой кожей, черными волосами и раскосыми глазами, она совсем не напоминала собой Сидхе. Уже трижды тропы Арда приводили его на встречу с данными существами. И каждый раз они выглядели сродни тому, как, возможно, верующие описывают прекраснейших ангелов, а поэты и художники отзываются о музах.

О красоте Сидхе даже говорить не приходилось. Скорее они вызывали ощущение чего-то большего, чем могли уловить глаза. И дело не в мерцающей серебром коже, и не в глазах, похожих на ночное небо. Просто, видя Сидхе, нельзя было спутать их ни с кем и ни с чем другим. В то же время Элантиэ выглядела самой обычной девушкой лет двадцати четырех. Пусть и с идеальной кожей и слишком правильными пропорциями тела, но все еще — вполне обычной.

Её даже нельзя было в полной мере назвать красавицей. Скорее просто милой взгляду.

Но вот она провела ладонью по воздуху. Плавно и легко. А следом за ней воздух разошелся волнами, как ручей в разгар весны. И эти волны стали её простым, крестьянским платьем. Устаревшим лет на пятьсот, если не больше.

— Ты заключала сделку, — не спрашивала, а утверждала фигура, закутанный в темный балахон.

Местами изорванный, местами подгоревший, где-то обнаживший тонкую кожу, едва-едва покрывавшую кости, а где-то — вполне себе «живую» плоть с мышцами и жилами. Видимо Мшистый успел неплохо потрепать вампира, раз тот не имел возможность целиком излечить свои раны.

— Я пришла напомнить тебе, ходящий сквозь ночь, — холодным, почти ледяным тоном, произнесла Сидхе-демон… или демон-Сидхе… сложно сказать. — что обещала вырвать каждый твой палец, а затем воткнуть их в сердце.

— Я лишь выполнял условия сделки, Потерянная, — раздался неприятный, каркающий смешок. Да, это действительно был вампир. Он смеялся точно так же, как и Цассара. — У меня нет к тебе личной неприязни.

— Может и так, мертвец, — кивнула Элантиэ и в её руках появился посох. Не обычный, а словно сделанный из разноцветного стекла, которым украшали церковные витражи. — Но что делать с моей неприязнью?

Она качнула посохом за мгновение до того, как в руках (одна иссохшая, как у Зафирской мумии, а другая вполне нормальная) вампира появились два кровавых меча. Вернее — меча, выкованных из кристаллической крови. Здоровой рукой он взмахнул в сторону Мшистого, который уже почти закончил формировать невероятно сложную конструкцию из множества соединенных воедино печатей.

Вампир буквально отмахнулся от него. А вместе со взмахом с грани алого клинка сорвалась волна крови, высотой в рост Арда, а шириной достаточной, чтобы смести в сторону военный грузовик. Дробя камни площадки, с жутким грохотом она врезалась в наспех поставленный щит Мшистого. Тот предстал в образе оскалившейся огненной пасти Каргаамского льва, который пожрав волну крови уже надул щеки, чтобы выдохнуть в вампира поток пламени, но взорвавшись изнутри, усеял Мшистого сотней кровавых спиц.

Отброшенный в сторону маг попытался было встать, но его единственную руку, сжимавшую посох, прибило к полу кровавым колом. А затем точно такое же произошло и с ногами. Последний кол, предназначенный для спины, врезался в вибрирующий щит из сжатого воздуха, созданный вспыхнувшей на плаще печатью.

Мшистый не двигался, хоть и дышал.

— Ублюдский мясник, — процедил Милар.

— Что? — переспросил Ард.

Расслышать ответа ему было не суждено. Все, что случилось с Мшистым, произошло меньше, чем за секунду. А в это время взмах второго клинка породил стаю каркающих, размахивающих крыльями, кровавых ворон. Взмыв под высокий свод, каждая из них, вытягиваясь длинным, изогнутым лезвием, с самых непредсказуемых направлений и с разной скоростью, устремилась в сторону Элантиэ.

Сидхе же, поведя посохом по воздуху, в самом прямом смысле засияла. А может засиял её посох, а сама девушка обернулась в разноцветные лоскуты света, как в самую невесомую ткань, а когда та распустилась бутонами цветов, то на месте одной Элантиэ появилось с десяток её копий.

Прежде ровный строй кровавых ворон-клинок разбился. Они хаотично падали на головы стеклянным копиям Элантиэ, которые даже чутье, слух и глаза Матабар не могли отличить от настоящих (сейчас, в отличии от первой встречи, у Сидхе билось сердце и пахла она утренней росой). Пронзенные копии с характерным звоном разбивались в пыль, а та зависала над окровавленными камнями мерцающей дымкой. И Элантиэ парила в этом стеклянном тумане, а каждый следующий взмах её посоха создавал из тумана все новые и новые фигуры.

— Мшистый знал, что нас здесь будет ждать какая-то мощная тварь, — все так же сплевывая кровью, Милар вклинился в разноцветье волшебных вспышек. — А я еще думал, почему этот кровожадный ублюдок такой учитывая и спокойный.

Элантиэ закружилась среди разноцветных лент, каждая из которых острее бритвы, со свистом рассекая воздух, извивающиеся змеей устремилась к вампиру, по пути превращая алых ворон в месиво из густой крови. Вампир же двигаясь куда быстрее, чем поспевал взгляд человека или матабар, обернулся туманным вихрем черно-алого цвета. Его плащ больше не выглядел тканью, а мечи из крови изгибались едва ли не изящнее, нежели ленты Элантиэ.