Лекарь Его Величества (СИ) - Алмазов Игорь

Эта же причина могла привести к потере сознания, а также к нарушению дыхания.

Правда, пульсация на сонных артериях всё равно должна была оставаться, но из-за неправильного ритма сердца почувствовать её было практически невозможно.

Возникло это состояние у пострадавшего, скорее всего, из-за пережитого стресса — он вызвал сильный выброс адреналина и кортизола. В итоге работа проводящей системы сердца была нарушена, и возникло множество беспорядочных волн возбуждения в сердечной мышце, вызвавших саму фибрилляцию желудочков.

Простыми словами — причиной всему стал сильный страх.

— Теперь надо заняться лечением. Диагнозом мы пациенту не поможем, — распорядился я. — Я отправил однокурсников за помощью, но вряд ли они найдут хоть одну свободную бригаду. А помощь, запрошенная из Санкт-Петербурга, ещё не приехала. Так что справимся своими силами.

— Николай, я, правда, очень горжусь и вашими знаниями, и вашим рвением, — мягко проговорил Юрий Олегович, — но это состояние чаще всего приводит к летальному исходу. Понимаете? Нам его уже не спасти. Особенно в этих условиях, учитывая потерянное время, у нас нет другого выхода…

Куратор говорил о внезапной сердечной смерти. Это смерть, вызванная сердечной патологией и возникающая в течение считаных минут. И судя по клинической картине, пациент был уже на полпути к ней…

— Вы предлагаете дать ему умереть? — не веря своим ушам, переспросил я.

— У нас нет другого выхода, — повторил куратор. — Мне жаль, что приходится этому учить вас. Но иногда лекарь должен принимать подобные решения. Этому тоже учат на более старших курсах.

— Я не дам ему умереть, — резко ответил я. — И мне всё равно, чему там и когда учат.

Юрий Олегович покачал головой, но всё-таки полез в сумку с препаратами.

— Надо найти подходящие травы, — засуетился он, копаясь в своей сумке. — Где-то тут у меня всегда был запас листьев мелиссы и корня валерианы.

Стандартные алхимические препараты для восстановления ритма сердца.

Лечить болезни можно было двумя способами. Самый распространённый и простой — это алхимическими препаратами. Этому нас обучали с первого курса. Существовал ещё и второй способ, острые состояния можно было лечить с помощью лекарской магии. Для этого нужно было иметь достаточный объём магического центра.

Чем дольше лекарь практикует своё ремесло, тем больше становится его магический центр — тем сильнее он становится, а значит, сможет вылечить куда больше людей. Но мы простые практиканты… и нас хватит максимум на какую-нибудь простуду.

Я продолжал неотрывно смотреть на пациента. Юрий Олегович просто не сможет вылечить такое сложное состояние лекарской магией, он уже истратил все свои запасы.

Пациент находится на грани жизни и смерти. Но помогут ли здесь препараты?

— Листья мелиссы и корень валерианы у меня есть в жидком виде, — проговорил Юрий Олегович, доставая одну из склянок. — Этот настой нормализует работу сердца, успокоит пульс, нормализует давление.

Надо отметить, что все травы для медицинских препаратов выращиваются магическим образом. А потому эффект от них в десятки, а то и сотни раз сильнее, чем от обычных. Плюс, у селекционеров и алхимиков есть свои секреты, как натуральный продукт делать максимально эффективным и безопасным.

— Уже хорошо, — кивнул я, принимая склянку в руки. — Все препараты высшего качества?

— Конечно. Я другими и не пользуюсь, — ответил куратор. — Ладно, Аверин, вы меня убедили. Надо попытаться, ради пациента.

Мы принялись за дело. Аккуратно влили в рот пациенту необходимую настойку.

А затем снова принялись осматривать потерпевшего, надеясь увидеть хоть какие-то улучшения. Но их не было.

Ничего не произошло. Пульс не появился, дыхание не возобновилось, в себя пациент не пришёл. Да и магические потоки от него по-прежнему исходили едва-едва, я уже почти их не ощущал.

— Не получилось, — также шёпотом проговорил Юрий Олегович, совсем поникнув.

Кажется, он совсем разочаровался и в себе, и во всей этой задумке.

Я же принялся искать другие варианты решения проблемы. И в мою голову пришла одна безумная идея.

Пациент сложный, но что если попробовать исцелить его магией? Идея очень и очень рискованная. Но жизнь человека того стоит!

Я могу погибнуть, если не рассчитаю силу. Да и далеко не факт, что это вообще сработает.

Я должен попытаться. Просто должен, потому не вижу другого пути. Я тот лекарь, который не будет спокойно смотреть на умирающего пациента.

— Юрий Олегович, отойдите от пациента, — попросил я куратора.

Лучше, чтобы в момент исполнения моей безумной задумки рядом никого не было.

— Что вы ещё задумали, Аверин? — спросил тот, поднимаясь с земли.

— Ничего, просто хочу побыть с ним наедине и ещё раз оценить исходящие от тела импульсы, — соврал я.

Ну не проговаривать же вслух мою безумную идею! Этого куратор мне точно не позволит сделать. А у него самого магии уже не осталось, чтобы лечить подобным методом.

— Хорошо, — с пониманием ответил Юрий Олегович, отходя в сторону.

Я быстро наклонился к оставшимся однокурсникам, которые всё ещё дежурили за моей спиной, готовые поделиться магией. Сейчас самое время.

— По-моему сигналу, — прошептал я им, — отдайте мне столько магии, сколько сможете, и сразу же отходите. Поняли?

— Николай, а по-моему, вы слишком уж здесь раскомандовались, — неожиданно с возмущением проговорил один из однокурсников, Максим Елисеев. — Вы спорите с куратором, настаиваете на реанимации какого-то простолюдина, а теперь ещё и нами командуете?

Я даже ушам своим не поверил.

— Есть шанс его спасти, — ответил я. — И у меня очень мало времени.

— Да плевать на него, взгляните на его одежду! Явно какой-то работяга-простолюдин. Хотите потратить на него время, когда вокруг могут оказаться другие пострадавшие, нуждающиеся в нашей помощи?

Пожилой мужчина и правда был в старой рабочей одежде, причём явно не подходящей ему по размеру. Но я всё ещё не понимал, куда ведёт мой однокурсник.

— А при чём здесь его одежда? — уточнил я.

— Да что же тут непонятного! Мы, лекари, должны тратить время и силы только на действительно значимых пациентов, — пояснил свою позицию Максим. — Если растрачивать силы на всех подряд, можно не успеть спасти кого-то важного!

— Тогда вы пока можете пойти и поискать кого-то важного, нуждающегося в спасении, — устав тратить время на эту бессмысленную перепалку, заключил я. — А я займусь пациентом.

Максим Елисеев раздражённо махнул рукой и в самом деле куда-то ушёл. А я тут же выкинул весь этот диалог из головы, не время сейчас для этого.

— Господа, вы всё поняли? — обратился я к оставшимся однокурсникам.

— Да, — закивали они.

Я встал над пациентом, готовясь совершить невозможное.

Сделал пару глубоких вдохов и выдохов, а затем махнул однокурсникам левой рукой.

— Давайте! — прокричал я.

В ту же секунду в моё тело устремилось колоссальное количество магии. Однокурсники отдали мне свои запасы и отступили назад. А я начал пропускать её через себя, выливая через правую руку и направляя в пациента. Должно сработать! Ну, давай же!

Внезапная вспышка заставила меня прищуриться. Ответный поток выбрался из тела пациента, и они столкнулись в воздухе.

А в следующее мгновение меня сбило с ног мощной волной… Да меня точно ударило молнией!

В груди защемило. Сердце пропустило несколько ударов. И я потерял сознание…

— Аверин Николай, как вы? — услышал я сквозь противный писк в ушах голос своего куратора.

Я попытался открыть глаза, но картинка никак не хотела складываться. Хотя бы звуки начал слышать.

— Как… там… пациент, — с трудом шевеля пересохшими губами, спросил я.

Этот вопрос интересовал меня сейчас больше всего.

У меня началась нестерпимая головная боль. И я вспомнил то, чего не ожидал!

Все эти события уже происходили со мной. Я уже проживал эту жизнь раньше…