Индульгенция 3. Без права на смерть (СИ) - Машуков Тимур

Они окружили меня. Дыхание существ пахло железом и разложением. Я чувствовал, как их взгляды впиваются в кожу, высасывая тепло.

— Выбери, — просипела Женщина-Зеркало. — Чью сторону примешь? Или… — Ее голос расслоился на десятки чужих. — Станешь топливом для Вечной Печи?

Внезапно воздух взорвался светом. Ослепительным, чистым, выжигающим тени. Существа завизжали, закрываясь когтями. Сквозь дыру в потолке, которой не могло быть, потому что выше — квартира соседей, упал луч. В нем кружились пылинки, превращаясь в перья.

— НЕ ТРОНЬ ЕГО!!!

Голос гремел, как удар колокола. Из света ступил ангел. Нет, не как те, из сна. Он был… хрупким. Крылья — полупрозрачные, как у стрекозы, тело — почти человеческое, если не считать сияющих шрамов, пересекающих кожу. Его глаза, два раскаленных угля, горели холодным огнем.

— Симаргл, — прошипела Женщина-Зеркало. — Ты нарушил Договор.

— Договор мертв, — ангел или бог поднял руку, и в ладони возник клинок из сломанных зеркал. — С тех пор, как он проснулся.

Они бросились друг на друга. Свет и Тень. Клинок встретился с когтями, порождая искры, которые прожигали дыры в реальности. Я упал на колени, прикрывая голову руками. Комната рушилась. Стены плавились, обнажая за собой бесконечное поле битвы. Там, вдали, все та же гора из тел. Все те же объятья-схватка на вершине.

Симаргл отбросил Женщину-Зеркало ударом крыла. Она врезалась в стену, которая теперь была границей между мирами. Сквозь трещины лилась кровь Чистилища.

— Беги! — крикнул он мне, но его голос терял силу. — Они в тебе. В твоих снах. Закрой дверь, пока…

Его слова оборвал хохот. Из разорванного портала вырвалась лапа, покрытая чешуей и перьями. Она схватила бога за шею. Симаргл взревел, пытаясь отсечь клинком чудовище, но тени уже обвили его, как удавы.

Женщина-Зеркало поднялась. Ее платье теперь было целым, а в зеркале лица отражался уже не я, а бесконечный коридор с закрытыми дверями.

— Спрячешься в реальности? — Она засмеялась. — Но ты уже здесь. Все вы здесь.

Ее пальцы впились мне в виски. Боль пронзила мозг, и я… увидел.

Город. Мой город. Но небо над ним — то самое, лиловое. Люди шли по улицам, не замечая, как из их ртов выползают насекомые, как тени хватают их за лодыжки. На площади, где пили кофе еще вчера, возвышался храм из костей. И в каждом окне, в каждой луже — отражение битвы. Вечной. Ненасытной.

— Проснись, — сказала Женщина-Зеркало, и мир взорвался.

— Проснись!!! — меня трясли так, что могло все оторваться. Тяжелые веки не хотели открываться, но сделав поистине нечеловеческое усилие, я все же их распахнул.

Быстрый взгляд по сторонам привел меня в легкую панику, потому как мы находились среди руин чего-то величественного. Рядом без чувств валялась Снежана — на ее лбу наливался всеми красками синяк и вздувалась приличных размеров шишка. Навка меня будила, а Мавка застыла в воздухе над нами бесплотным духом, с ужасом оглядывая разрушения.

— И что за нахер тут происходит? -хрипло спросил я, обретая возможность двигаться.

— Это ты нам скажи, — лицо Мавки сменило ужас на гнев и, кажется, она была готова накинуться на меня с кулаками.

— Подробности будут? А то я как-то соображаю с трудом.

— Это твое обычное состояние, пора бы привыкнуть… — огрызнулась она.

— Хватит! — рявкнула Навка. — Сама же видела, что он в нереальность попал. Темную нереальность, откуда выхода в принципе нет — ни для смертных, ни для бессмертных.

— А еще я вижу, что храм моего отца разрушен!!! — взвизгнула эта истеричка.

— Так, стоп. Пауза, замерли и не орем. Навка, медленно и с расстановкой объясни, что с нами произошло. И почему мы не чучухаем в сторону Москвы, а находимся в разрушенном храме. Мавка, хватит истерить и подлечи уже Снежану, а то я запарился смотреть в глубокий вырез ее блузки.

— Да что тут объяснять? Я и сама толком не поняла, что произошло. Сидели, мирно ругались, и тут я почувствовала, как мое тело просто начинает застывать, мысли путаться. При этом наша с тобой связь даже как-то усилилась. А потом я — сама в шоке от своих слов, — потеряла сознание. Очнулась уже здесь — в храме Симаргла, в тот момент, когда тут все стало рушиться. Пока приходила в себя, этой, — она кивнула на потихоньку начавшуюся шевелиться Снежану, -прилетел камень в голову. Думала, прибьет, но обошлось.

Псина застыла, что-то воет, ты лежишь без сознания и трясешься так, будто через тебя молнию пропустили. И с каждым твоим дерганьем храм разрушается все сильней. А потом все разом рухнуло, и ты пришел в себя. И я теперь предлагаю быстро свалить отсюда, потому как храм светлый, а ты официальный темный. Если нас тут обнаружат, даже разбираться не будут. Грохнут, а потом еще и компенсацию потребуют.

— Ну, тогда ходу. Разбираться, что и где, будем потом.

Встал — чуть пошатнулся. Терпимо. Снежена все так же играет в бессознательную личность, хотя шишак на голове вроде рассосался. Пришлось брать ее на руки, потому как Мавка и Навка — наши главные боевые единицы. Черт, не легкая! Отожрала себе булки так, что книзу руки оттягивает. Приедем домой, посажу на диету.

Вы когда-нибудь пробовали скрытно выбираться из большого помещения, заваленного обломками камня и прочего мусора, с дамой на плече (руки пришлось освободить ради баланса)? Даже не пытайтесь, если вы не безголовый принц, которому автор отсыпал все рояли мира.

А эта висела тяжелым мешком дерьма, и даже встряска не приводила ее в сознание. И нам пришлось ускорится, потому как отовсюду слышались пронзительные звуки сирен, и, чую, скоро тут станет жарко.

Но мы успели — выбрались с обратной стороны, где еще не начал собираться народ. Впрочем, судя по времени — сейчас раннее утро. Можно сказать, повезло. Иначе уже было бы не протолкнуться от зевак.

Я бежал — бездумно, следя за ногами, стараясь не упасть. Навка впереди показывала дорогу. Мавка прикрывала спину. Тяжелые мысли начали ворочаться в голове, и мозг принялся думать. И лучше он бы этого не делал. Потому как я вспомнил сон — абсолютно мне непонятный. Симаргла, что вступился за меня. Но за меня ли? Не удивлюсь, что показанное мне произошло намного раньше, и мне просто явили картинку. Но разрушенный храм? А это наверняка из меня вышла неконтролируемая сила, которая, видя мое состояние, попыталась меня защитить вот таким вот экзотическим способом. Или его смерть во сне так отразилась на реальности.

Все это смахивало на лютый бред, и иногда я начинал переставать понимать, где реальность, а где нет. К мозгоправу, что ли, сходить? Впрочем, в смерть Симаргла я не верил — ее Мавка бы сразу почувствовала. А так просто бесится, что разрушен храм ее папочки. Но это мы переживем. Гораздо сложней будет пережить гнев светлых, если они узнают, кто тут покуролесил. И похер, что я не виноват — у светлых даже в запоре императора Олега виноваты темные. Прочем, у темных такое же отношение к светлым.

Так что надо понять, где мы вообще находимся, и валить с максимально возможной скоростью. Потому как мой зад отчетливо сигнализировал мне о лютых неприятностях, если мы хоть немного промедлим. Поэтому бежать, бежать и еще раз бежать. Хотя бы до ближайшего темного города.

— Видар, у нас гости, — нервно прервала мои размышления Навка.

Чуть тормознув, я увидел встречающую комиссию по делам разрушенных храмов и понял, что мы попали. Или они — сейчас зарешаем. Потому как я устал, зол и готов казнить и миловать. Возможно, только казнить…

Глава 2

Глава 2

— Мавка, Навка — не лезьте. Ща я их буду учить Родину любить!

Бесцеремонно скинув Снежану на землю — достала висеть на мне как мешок с картошкой! — я направился к группе встречающих в количестве четырех очень злых светлых морд.

— Кто такой и что тут делаешь? — спросил, видимо, их главный, одетый побогаче остальных. Причем это не были стражи храма и города — простые обыватели, дворяне, решившие проявить на хрен никому не нужную бдительность.