Свиток первый (СИ) - Зайцев Александр А.

Итак, теперь я умел ощущать чужое астральное давление так же ясно, как ветер, скользящий по коже. Научился различать его градации — от приглушённого фона до яростного, подавляющего натиска, — и чувствовать источник, будто улавливал направление удара. Постиг способы сбрасывать чужую волю: от лёгкого ментального встряхивания, сравнимого с отмахиванием от назойливой мухи, до яростного, осознанного отпора, вспыхивающего в разуме, как раскалённое железо. Я даже попробовал укрыться, раствориться в пространстве, стать невидимкой в астрале — и пусть пока не вышло довести этот опыт до весомого практического результата, я понял главное: это возможно. Трудно, почти невыносимо сложно, но возможно. А значит, в этом направлении скрывается целый горизонт интересных и заманчивых перспектив.

«Ива» передо мной была изранена, её ветви переломаны, ствол иссечён, но она жила и всё ещё оставалась опасной. Особенно её чёрные, покрытые слизью корни. Даже физическая мощь голема и тяжесть полностью металлического гуаньдао оказались бессильны против них. Это был важный, даже ключевой урок. Мир полон угроз, перед которыми бессмысленно полагаться лишь на стальные мышцы или острое лезвие. Здесь грубая сила не всегда гарантирует выживание.

Но у меня появилось нечто большее, чем грубая мощь мясного голема. То, чего у Бин Жоу не было и никогда бы не появилось. Оружие и одновременно щит, всегда находящийся при мне и неотделимый от самого моего существования. Сила разума, натренированного годами учёбы и бесконечной обработки информации в прежней жизни. Сила воли, закалённой четырьмя месяцами заточения и борьбы с медленно подкрадывающимся безумием в темнице чужой головы. Сила мага астрала!

Это чувство опьяняло. Оно разливалось в венах, заставляло сердце биться чаще. Ощущение того, что я — не серая мышь, не безликий винтик огромного социального механизма, а личность, носитель собственной, неповторимой индивидуальности, которую невозможно сломать простым приказом или тяжёлым ментальным давлением.

Глубоко вдохнув, постарался успокоиться. Воздух вокруг всё ещё звенел от ненависти лесного чудовища, от остаточного напряжения его ауры, но теперь этот звон воспринимался иначе. Не как угроза, а как доказательство моей победы, словно боевой шрам на теле, напоминание о пережитом и преодолённом.

Мысли постепенно улеглись, гул в голове стих, и я поднялся на ноги. Кровь всё ещё кипела, тело требовало движения. А разум, разум хотел новой силы.

Тренировка не закончена.

Урок должен быть продолжен!

Глава 7

Мой урок, моя тренировка продолжалась до самого заката. К ее финалу внутри меня даже зародилось странное, почти нелепое чувство — лёгкая жалость к лесному монстру. Совсем крошечная искорка жалости. От былого обилия гибких ветвей остались лишь жалкие ошмётки, раскиданные по поляне. Со ствола медленно сочилась вязкая тёмно-зелёная жижа, источающая запах гнили и сырой древесины. И только корни хищной ивы, чья крепость превосходила даже гранит, так и остались нетронутыми. Ни одна моя атака не нанесла им существенного ущерба.

В последние четыре подхода чудовищное дерево, казалось, окончательно «выдохлось». Его аура заметно потускнела, от былой мощи остались лишь слабые отголоски, а ментальные приказы ощущались, как едва слышный шёпот. Шёпот по-прежнему яростный, гневный, полный ненависти, но уже не всепоглощающий, а скорее, раздражённый и бессильный.

Хотелось завершить урок по-настоящему достойно — уничтожить эту тварь, которая, пусть и поневоле, стала для меня первым учителем астральной магии. Временно, случайно, против своей воли, но всё же учителем. Однако, увы, моих сил и умений пока было недостаточно для подобного подвига.

Мысленно плюнул в сторону «ивы» и с удивлением заметил, как обрубки ветвей дерева-монстра, словно испуганно, дёрнулись в сторону, будто стараясь уклониться от невидимого удара. Ничего себе! Это что же, я теперь и так умею? Повторил эксперимент ещё несколько раз, стараясь вложить в мысленный плевок ту же насмешливую интонацию, но подобного эффекта больше не достиг. Возможно, мне показалось и в первый раз? Или же виновата усталость чудовища, истощённого за день?

Хотелось остаться на поляне и продолжить урок астральной магии, отрабатывая новые, пока ещё не до конца понятные приёмы, но солнце неумолимо клонилось к горизонту. Сумрак между стволами густел, и я прекрасно понимал: ночь в этом лесу — это нечто иное, чем день. С приходом тьмы просыпаются твари, которым даже цзянши и хищная ива покажутся безобидной детской страшилкой. И потому надо было искать хоть какое-то укрытие.

Покинув проклятую «классную комнату» с деревом-монстром, направился на поиски убежища. Повезло — почти на самом закате удалось отыскать скальный выступ, который, словно огромный каменный палец, поднимался из земли на десяток метров. На его вершине имелась относительно ровная площадка, достаточно широкая, чтобы устроить лежанку.

Прежде чем забраться наверх, тщательно осмотрел всё вокруг: и саму скалу, и подступы к ней. Вглядывался в тени, прислушивался к шуму леса, проверял землю на наличие следов и магических эманаций. Лишь убедившись в полной безопасности, начал карабкаться вверх по отвесной стене, цепляясь пальцами и ногами за трещины.

Лесные великаны, окружавшие выступ, поднимались так высоко, что даже десятиметровая скала казалась ничтожным камушком у подножия исполина. Но именно это было мне на руку: укрытие останется незаметным для чужих глаз, пока враг не подойдёт вплотную не более чем шагов на тридцать.

На вершине, нагретой за день солнечными лучами, я устроился как мог удобнее, достал из сумки еду и быстро перекусил. Жевал машинально, не чувствуя вкуса, лишь давая телу необходимое топливо.

Моё новое тело, несмотря на целый день, проведённый в яростной схватке с хищной ивой, оставалось полным сил. Алхимия и тренировки Бин Жоу делали мышцы выносливыми, но разум требовал отдыха. Мысли ворочались всё медленнее, словно тугие жернова, залипавшие на каждом обороте.

Перед тем как уснуть, я обхватил ладонями древко гуаньдао, позволив его тяжести вернуть ощущение устойчивости и какого-то странного спокойствия.

Вокруг скалы сгущалась тьма, с каждым мгновением лес становился всё тише, и в этой тишине рождалось тревожное ощущение, будто ночь прислушивается ко мне.

И всё же я приказал самому себе твёрдо, без тени сомнений:

«Хочу увидеть сон о прошлом Бин Жоу! О тренировках голема.»

В этот раз сон пришёл рывком. «Я» ощутил себя стоящим в центре просторного глинобитного манежа под открытым небом. Высокие стены, уходящие в багровеющее от заката небо. Под ногами была каменистая утоптанная земля, местами пропитанная кровью до цвета ржавчины. В руках во многом знакомое уже мне лично оружие. Длинная тяжёлая алебарда с широким изогнутым лезвием, холодным и отполированным до зеркального блеска. Её древко, тёмное и маслянистое на ощупь, идеально ложилось в ладонь, словно продолжение руки. Гуаньдао. Более лёгкое чем у меня сейчас, но такое же по форме и длине, оно ощущалось, как что-то очень родное и близкое. Словно было самым близким другом.

С прошлого сна тело Бин Жоу сильно изменилось. Оно уже не было таким щуплым, мелким и хрупким. Рост выше, мускулы окрепли, правда, в них ещё не ощущалось мощи взрослого голема. Подросток лет двенадцати, но сложенный на все шестнадцать: широкие плечи, прорисованный пресс, жилистые руки. И всё же он ещё не полностью вошёл в силу. В нём ощущалась угловатость, неловкость, которую предстояло выбить тысячами тренировок.

И снова я чувствовал всё: напряжение в трапециях от веса оружия, лёгкую дрожь в ещё не до конца сформированных мышцах пресса, сухость во рту. Но страха не было — ни единой капли. Только ожидание команды. А также полная пустота в голове Бин Жоу.

Тень Наставника упала на землю передо мной. Старый выродок совершенно не изменился: всё тот же серый балахон, скрывающий лицо, те же узловатые, полностью покрытые шрамами руки. Только теперь в них не было знакомого хлыста, вместо него он держал плётку с металлическим наконечником на конце. Наставник молча обвёл взглядом манеж, и его безмолвие было страшнее любых криков.