Матабар IV (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой"

Один из лифтеров нажал на кнопку и, буквально через мгновение, перед ними открылись двери просторной кабины. С вишневыми панелями, позолоченной приборной доской с рычажками и кнопками, и полом, укрытым ковром с высоким ворсом.

Милар уже собирался было ступить внутрь, как Ардан поймал его за плечо.

— Плохая мысль.

— Ой, напарник, давай только не сейчас с этим твоим лифто-ненавистничеством.

— Сейчас не про это.

— Н-да? — цокнул, прищуриваясь, Милар.

— Лифт не самое безопасное средство передвижение в этом доме, — пояснил Арди.

От его слов лифтеры еще больше побледнели и тайком переглянулись друг с другом. Кажется, если Ардан все правильно понял, то сегодня управдом получит два заявления об увольнении. А может и все четыре…

— Вечные Ангелы, господин маг, там же почти тридцатый этаж.

— На который мы поднимемся живыми, — стоял на своем Ардан.

Милар вздохнул и покачал головой.

— Это точно не из-за твоей фробии.

— Фобии.

Капитан весьма выразительно сдвинул брови.

— Нет, не из-за неё, — покачал головой Арди. На сей раз он был предельно серьезен.

— Проклятье, — еще раз вздохнул Милар и, прикоснувшись двумя пальцами к шляпе, попрощался таким образом с лифтерами. Те, видимо, из последних сил сдерживались, чтобы прямо сейчас не побежать прочь из проклятого здания.

Хоть небоскреб и не являлся, технически, проклятым. Просто в нем поселилось нечто, что не имело право здесь находиться.

— Тридцатый, блять, этаж, — выругался капитан и направился к лестницам.

Каждый раз, когда Арди оказывался в подобного рода домах — очень дорогих и красиво отделанных, он обращал внимание на лестницы. Они служили своеобразной обратной стороной богатства. То, на что обычно никто не обращает внимания. Особенно там, где уже имелись лифты…

Замковая Башня не стала исключением. Здесь, как и у её сестер и братьев, между этажами вилась обыкновенная, бетонная конструкция, усиленная железными прутьями. Своеобразная каменная юбка, нанизанная на стальной каркас.

И теперь по ней поднимались Ард с Миларом. И если первому подъем давался легко, ничуть не сбивая дыхание и не нагружая ноги (ну ладно, может только немного и то — исключительно из-за бодрящих отваров!), то вот последний то и дело, приблизительно каждые пять этажей, брал перерыв, чтобы отдохнуть.

— Так… ладно… — на одном из таких привалов, вытирая пот со лба, расстегивая пиджак и пуговицы жилетки, тяжело дыша произнес Милар. — Давай… ты немного… отвлечешь меня… полезным рассказом… кого мы идем… выселять…

Ардан, не сбивший дыхания, чувствуя лишь небольшую усталость в слегка занемевших конечностях, непроизвольно проверил на месте ли гримуар.

За окном бушевала гроза. Заливая небо черными тучами, та гремела среди крыш домов, исчезающих среди вспышек удаляющихся огней города, стелющегося у подножия небоскреба. И молнии сверкали неустанно, прыгая с одной тучи на другую, рассекая их сияющими лезвиями искрящихся клинков.

Плохая ночь.

Худшая из тех, что могла бы сопровождать их в предстоящем деле.

— Это Плакальщица.

— Че…го?

— Плакальщица, — повторил Арди и, спохватившись, поспешил пояснить. — Их еще называют Белы…

— Белая Женщина? — переспросил отдышавшийся Милар. — Та, что ходит в белом по домам и предвещает беду? Что-то вроде предвестника смерти, войн и всякой прочей дряни?

Ардан кивнул.

— Но это ведь… детские сказки.

— Частично, — Ардан приставил посох к стене и почти уперся лбом в оконное стекло. Его прохладная поверхность лизнула кожу, напоминая прикосновения ледяных хлопьев Алькадских Снегопадов. — Плакальщицы, Белые Женщины, Банши… у них много имен. На деле это народ Фае. Летний Двор. Их суть, это весна. Цветение. Рождение всего нового. Просыпающаяся жизнь. И потому все, что является антиподом данных понятий, причиняет им боль. И кричат от этой боли. Порой так громко, что слышат даже люди.

Арди замолчал. Он читал о Плакальщицах в книгах и свитках Атта’нха. Люди и Первородные считали их простыми духами весны. Фае же называли — « несчастными Весенними Девами». Несчастными, потому что вместе с приходом новой жизни, они всегда страдали от соседствующей рядом смерти.

В целом — безобидные создания, разве что их крик мог напугать, а если не быть осторожным, то и сделать больно. Но не настолько, чтобы причинить сколько-нибудь серьезный вред.

— То, что ты описываешь, напарник, не сильно вяжется с происходящим.

— Потому что это не обычная Плакальщица, Милар, — пояснил Арди, сжимая руками подоконник.

— Мне сейчас, господин маг, почему-то не очень нравится твой настрой…

— Мне тоже, — кивнул Арди. Очередная молния разрезала небесный свод и в отражении её вспышке на стекле, юноша видел собственное лицо.

Щеки действительно сильно впали, под глазами пузырились мешки, а кожа немного посерела. В какой-то степени, они с Аверским становились все больше и больше похожи.

— Это Бездомная, — продолжил Арди. — Её суть извращена. Она больше не радостный дух весны, а злобное создание. Вместо того, чтобы приветствовать жизнь, она привечает смерть. Боль. Разрушение. Она призывает обстоятельства, которые складываются таким образом, чтобы люди страдали. А она питается их болью.

Милар выпрямился, оторвался от стены, служившей ему опорой.

— Нельзя призвать обстоятельства, господин маг, — капитан похлопал напарника по плечу. — Люди сами строят свою жизнь. А если там какой-то дух… ты, вроде, рассказывал, что волчица учила тебя, как прогонять Бездомных Фае.

— Бездомных — да.

— Значит, дело плевое, — обрадовался капитан.

Арди промолчал.

Пнев нахмурился.

— Плевое, ведь, да?

Ардан сжал подоконник сильнее. Сердце билось так быстро, что почти заглушало грохот весеннего грома, царственно шествовавшего по крышам Метрополии.

— У одной Плакальщицы, даже могущественной, не хватило бы сил, чтобы сотворить все то, о чем нам рассказали. И, уж тем более, не хватило бы, чтобы окутать своей силой тридцать этажей.

— Почему? Фае, в сказках, весьма сильные твари. Или их там несколько?

Арди пропустил колкое «твари» мимо ушей.

— Железо. В небоскребе тонны железа и стали. Так что Фае здесь, как и во всей Метрополии, весьма ограничены в силах, — перед глазами Арди всплыла сцена в кафе-мороженном. — И если они и появятся в городе, то лишь на пару минут, не более того. Затем не выдержат. А она живет тут уже больше года.

— Получается, что…

— Эта Бездомная уже перешла черту.

Милар шумно сглотнул. Арди его прекрасно понимал.

— Ты уже рассказывал, господин маг, про Бездомных фае, которые перешли черту, — Милар повернулся к лестнице и посмотрел наверх. — Получается, там… демон?

Ардан немного дергано кивнул. Там, в замке, на крыше небоскреба Нового Города, жил демон. Самый настоящий. Такой же, как тварь, едва было не уничтожившая прошлым летом целый поезд. И уничтожила бы, если бы не Март и не его артефакт.

— А у нас есть что-то против демона?

— Оптимизм, — не очень уверенно предложил Арди.

— Смешно, напарник. Но меня радует сам факт того, что юмор тебе не чужд.

— Я не шутил, — возразил Арди. — Позитивные мысли на некоторое время сберегут нас от влияния Плакальщицы. Тем более она, скорее всего, не очень сильна, иначе бы не стала сидеть взаперти.

— Обнадеживает, — Милар расстегнул клепки на кобуре и развязал тесемки над эфесом сабли. — Её застрелить или порезать можно?

— Она уже год здесь живет, так что обзавелась телесной оболочкой. Если разрушим — она вернется туда, откуда пришла.

— Вернется… Вечные Ангелы! Да откуда она вообще здесь взялась?

— Понятия не имею, Милар. Такое не может произойти спонтанно.

Напарники переглянулись и хором произнесли.

— Пауки.

Милар цокнул и, пошарив рукой под сорочкой и нательным бельем, вытащил на свет священный символ Светлоликого. Серебренный треугольник засверкал в свете Лей-ламп.