Тень (СИ) - Прягин Владимир

Время от времени облако уплотнялось и принимало более чёткие контуры. В такие мгновенья оно было похоже на головастика с подобием морды — просматривались глазницы и пасть, а хвост плавно изгибался в горизонтальной плоскости.

Мимолётно «головастик» взглянул на нас. Флюид всколыхнулся, донёсся приторно-будоражащий запах. Мы напряглись, схватились за дверцы аэрокара, но глазастое облако уже потеряло к нам интерес, утратило форму и заскользило дальше.

— Что это было? — спросил я Хильду.

— Не знаю, в справочнике не упоминалось. Там формулировки вообще довольно расплывчатые, я же тебе зачитывала. Присутствует, мол, воздушная магия, но её проявления почти не исследованы. Этот мирок нечасто проявляется на маршрутах. Не знаю уж, почему я его запеленговала.

— Хотела, наверно, передо мной повыпендриваться.

— Ага, размечтался. Просто случайность. Должны же в рейсе попадаться случайности, которые нельзя отнести к змееглазым проискам?

— И то правда.

Аэрокар перезагрузился, и мы, взлетев, перепрыгнули на северо-запад, в курортный мир. Заказчиков там хватало, и пришлось поработать. Несколько часов мы летали по адресам из списка. Озёра, деревеньки на склонах, долины между горами сменяли друг друга с калейдоскопической быстротой.

— Фух, — выдохнула Хильда, когда мы сдали последний груз, — наконец-то. Проголодалась жутко.

Мы заглянули в ресторанчик у пристани, возле очередного озера, которое по размеру сошло бы за мини-море. Взяли рагу — хозяин заверил нас, что оно здесь просто улётное. Ну, в общем, не соврал. Хотя после нашей гонки мы оценили бы и диетические сосиски.

— Давай немного пройдёмся, — сказала Хильда, когда мы встали из-за стола. — Хотя бы минут пятнадцать. Здесь так красиво, а график вроде бы соблюдаем.

Предвечернее солнце отражалось в озёрном зеркале. По набережной фланировала нарядная публика. На Хильду оглядывались — сегодня та вновь экспериментировала с одеждой, которую купила в Москве. Нынешний прикид был с закосом под азиатчину — майка с неведомым иероглифом, кроссовки и складчатая юбка в крупную клетку, укороченная донельзя. Блондиночка-анимешка.

— Это успех, — сказал я.

Она хихикнула:

— Наряд подсмотрела у вас на улицах, на афише. Певица какая-то с красивым и необычным разрезом глаз — стояла на сцене и одета была примерно в таком вот стиле. А я потом в магазине увидела похожие вещи. Доверилась интуиции и не прогадала, кажется.

— Не знаю, как тебе это переведёт наш «встроенный синхронист», но делаю официальное заявление — ты самая няшная девчонка в окрестностях. И вообще не похожа на графинь-герцогинь.

На миг она замерла — осмысливала, очевидно, оттенки термина «няшная». Затем рассмеялась:

— Давно мечтала о таком комплименте.

— Ну, не преувеличивай. Комплиментов ты за всю жизнь наслушалась по самое «дальше некуда», как я подозреваю.

— Да, врать не буду. Причём они были разные — и протокольно-дежурные, и совершенно искренние. Но ты — первый человек, которому абсолютно наплевать на мой титул, вот я о чём… Нет, это не значит, что у нас на севере все зациклены на светских условностях. Но этот контекст в общении присутствует, пусть даже подспудно и неосознанно. А ты во мне видишь просто девчонку…

Мы приостановились у каменной балюстрады, над прозрачной водой. Золотистый свет ложился на лицо Хильды. Я мягко притянул её ближе, она с готовностью подалась ко мне. Вокруг нас вскружился флюид, когда наши губы соприкоснулись.

На несколько мгновений мы будто выпали из реальности.

Затем Хильда чуть отстранилась и, покраснев, шепнула смущённо:

— Люди же смотрят…

— Правильно, пусть завидуют.

— У тебя на всё отговорка есть.

— Ну, а как же.

— Дай передышку, надо прийти в себя…

Слегка отвернувшись, она опёрлась ладонями о перила, но всё ещё касалась меня бедром. Я обнял её ненавязчиво, чтобы не вспугнуть ненароком. Она дышала взволнованно, грудь вздымалась, и это было красиво.

— У меня к тебе просьба, — произнесла она всё так же нерешительно.

— Интонация мне не нравится. Если сейчас потребуешь, чтобы я прекратил и больше не начинал, то подаю на развод. Точнее, на увольнение.

— Вот даже не вздумай! Просто… Ну, я действительно хочу иногда почувствовать себя обычной девчонкой, мне это нравится, но некоторые привычки сидят слишком глубоко, почти как инстинкты. Я ведь только недавно выпала из привычного окружения. И во многом я до сих пор та самая герцогиня, которую ты увидел при нашем первом знакомстве. Консервативная, церемонная, высокомерная даже…

— Какой баран подарил блондинке словарь синонимов?

Хильда хрюкнула, развернулась ко мне и несколько раз ударила кулачком по плечу. Сдерживая смех, укорила:

— Вот что ты за человек? У нас тут серьёзное объяснение, между прочим, а ты опять издеваешься. Сбиваешь мне весь настрой.

— Не сдержался, сорри. И ты сама виновата — нефиг меня пугать интеллектуальной лексикой. Так чё там за просьба?

— Ну, уже ведь понятно, что наши отношения переходят на новый… Даже не знаю, как сформулировать, чтобы ты не смеялся! В общем, мне бы хотелось, чтобы у нас всё было не на бегу, в перерывах между доставками грузов, а по-другому. Чуть более традиционно, я бы сказала…

Она умолкла, будто боялась, что я сейчас заржу на весь город. Но я ответил:

— Блондиночку огорчить не могу. Поэтому после рейса, на выходных, приглашаю тебя на жутко серьёзное, чопорное свиданье. Или ты имела в виду ещё что-нибудь? Но тогда давай прямым текстом, а то я не догадаюсь.

— Нет-нет, я как раз об этом. И чтобы это свиданье было такое, как принято в Москве, раз я теперь там.

— Ну, единого-то рецепта не существует. Наоборот, сейчас все стараются выдумать что-то оригинальное. Да и сама Москва очень разная, ты же видела.

— Вообще да, такой колоссальный город… Тогда давай придумаем вместе! Так даже интереснее. Ты не против?

— С чего бы? Инициатива наказуема.

— Глубокомысленный тезис, — хмыкнула Хильда.

— Моя снежинка довольна?

— Твоя снежинка хочет визжать и прыгать, но ей, как ты догадался, препятствует воспитание.

Она приникла ко мне, и мы ещё минут пять стояли у балюстрады, глядя на озеро. Затем Хильда вздохнула:

— Пора лететь.

— Неохота.

— Вот я об этом и говорила. Чтобы мы на свиданье думали о свиданье, а не о графике. Чтобы оно было полноценное, как положено… Ну, не буду повторяться. Я очень скучная?

— Да.

— Мужлан.

Вернувшись в машину, мы заняли места. Я взялся за штурвал, она за радар, но потом мы взглянули искоса друг на друга, и нас пробило на смех.

Что именно развеселило Хильду, я был не в курсе, мне же пришло в голову сравнение — двоечник-второгодник и отличница-няша сбежали на перемене за школу, чтобы там целоваться, а теперь вот опять сидят на уроке, распираемые своей жгучей тайной, переглядываются и делают вид, что слушают училку.

Но мы всё-таки взлетели.

— Знаешь… — сказала Хильда, вслушиваясь в пространство. — После того, как у нас забрали тот ядовитый камешек, мне и так уже стало очень легко работать, а теперь, когда мы с тобой, ну…

— Пришли к консенсусу?

— Идиотской эвфемизм, но пусть будет. В общем, я чувствую, что можем допрыгнуть сразу до следующей оси, без промежуточных остановок. Тем более что ось — не какая-то, а моя домашняя, север.

— Надо перед прыжком приставать к тебе интенсивнее, тогда мы без пересадок сделаем круг за сутки. С каждого рейса будем сшибать премиальные.

— Прекрати опошлять красивый момент. И погоди секунду, не отвлекай…

На радаре вспыхнула точка, и я привычно сдвинул рычаг. «Акварель» открылась за окнами, и Хильда сказала гордо:

— Вот так. Теперь можешь выразить восхищение.

— Могу не только вербально, но и тактильно. Если товарищ штурман позволит.

— Держите себя в руках, Тимофей. Товарищ штурман и так уже краснеет безостановочно от ваших намёков.

Мы выскочили на севере, и я глянул в путевой лист: