Взаперти (СИ) - Одувалова Анна Сергеевна

— Твой пульс сходит с ума. Это от страха или… — Джаспер делает паузу и выжидательно на меня смотрит.

— Ты… ненавижу тебя… — шиплю раздраженно и пытаюсь достать парня ногой, но он лишь отодвигается от меня.

— Знаю. — Он наклоняется, запах крови и полыни окутывает лицо. — И это взаимно… я тоже тебя ненавижу, Да-на… — тянет он, склоняясь ниже, и осторожно проводит носом по моей шее, словно впитывая запах моего страха.

— Отпусти! — рычу, дёргая цепи. — Ты пожалеешь! Ненавижу!

— Расслабься, Дана. Ты уже опоздала. — Он указывает на часы на полке. — Твой парень очень расстроится. Интересно, чего он жаждет сильнее… тебя или твоих денег? Может, стоило тебя отпустить?

Я с надеждой смотрю на него, но Джаспер, усмехнувшись, качает головой.

— Ну нет, даже если твой любовник тебя кинет, я, к сожалению, об этом не узнаю отсюда. А мне интересно, чтобы ты страдала у меня на глазах.

Слёзы жгут глаза. Бьюсь в наручниках, пока кожа на запястьях не сдирается.

— Зачем⁈ — кричу, и эхо возвращает голос шепотом из темноты.

— Я же уже ответил тебе. Справедливость, — говорит он, ложась рядом на спину. Рука случайно касается моей. — Ты отняла у меня свободу. Я у тебя надежду на спасение. Теперь мы квиты.

— Ненавижу…

— Знаю, — с легкой грустью отвечает Джаспер.

Встаёт, поправляя манжеты рубашки. Бросаюсь на него с рыком, но наручники держат крепко.

— Вот почему нельзя тебя отпускать, — смеётся, поправляя растрёпанные волосы. Карго каркает в такт его голосу. — Будь паинькой — и наручники бы не понадобились. Просто посидела бы здесь до утра, потом я проводил бы тебя на первую пару. Убедился, что ты как приличная девочка учишься и все… паром бы уехал, а ты осталась со мной в моем личном кошмаре. А теперь тебе придется провести ночь в наручниках. Это не очень неудобно.

— Ненавижу! — шиплю в сотый раз и пытаюсь лечь удобнее. Колени прижимаю к животу, стараясь стать меньше. Невидимкой. Никем. — Ты… ты монстр!

— Это ты меня сделала таким… — Он уходит не оборачиваясь. Лишь у двери замечает. — Ужин принесут в восемь. Оцени мою доброту. Я не собираюсь морить тебя голодом.

Дверь захлопывается. Звук падающих засовов гулко отдаётся в рёбрах.

Остаюсь одна в полумраке и понимаю, что если Джаспер не вернется, я умру и никто, никогда меня не найдет. Вдруг именно в этом состоит его план?

Плачу уже не скрываясь и тихо бормочу: «Давид». Где-то в кармане кольцо, которое он сейчас должен был надеть мне на палец. Почему же так все несправедливо!

Тени на потолке складываются в лица: мать с ледяным взглядом, Дебора с синяком на шее, Элис с разбитыми очками. Все они смеются беззвучным смехом, пока я задыхаюсь в паутине собственных надежд. Интересно, если Джаспер не придет за мной, что быстрее я умру от голода и жажды или сойду с ума.

Нарыдавшись засыпаю, надеясь, что когда открою глаза, ничего этого не будет. Ни цепей, ни этой комнаты, ни Даркленда.

Глава 10

Просыпаюсь с головной болью. Когда открываю глаза, комната всё та же: серые стены, тусклый свет из узкого окна под потолком. На щеках коркой высохли слезы — их солёная горечь въелась в кожу. Пытаюсь пошевелиться и замечаю: с левого запястья кто-то снял наручники. На коже остался красный след, будто ожог от металла.

На тумбочке поднос: вода, апельсиновый сок, тарелка под крышкой. Рука сама дергается сбросить всё на пол, но желудок сжимается от голода.

«Демонстрациями ничего не добьешься», — сдаётся разум. Открываю тарелку: запечённая индейка с розмарином, киноа, тушёные овощи. Еда аккуратная, почти ресторанная.

Вилка вонзается в мясо слишком резко. Жую, глядя на часы над дверью: 6:47. Рассвет уже наступил. Если Давид всё ещё ждёт у храма… хотя нет. Это не в его характере, скорее всего, он решил, что я передумала.

Сок застревает в горле. Слёз нет — только комок в груди, который не протолкнуть. Откладываю вилку. На пальцах остаётся липкий след от соуса — вытираю об простыню.

Мне нужно отсюда убраться. Дать ему какой-то знак. Но дверь всё так же заперта.

Тарелка пустеет незаметно. Отставляю её, и накатывает оцепенение. Я проиграла. Джаспер перехитрил, запер, переиграл. Но сдаваться? Нет. Он не сможет держать меня здесь вечно — выпустит. Вопрос: когда? Успею ли до отхода парома? Вряд ли Давид рискнет остаться тут дольше. Если мать еще не узнала о том, что он тут, то скоро узнает. Это вопрос времени.

Дверь скрипит. Входит Джаспер в идеально отглаженной рубашке, с небрежно уложенными волосами. От него пахнет мятой и чем-то чужим, холодным. Парень лениво улыбается, в отличае от меня у него хорошее настроение.

— Как спалось? — Голос ленивый, будто мы старые приятели. Присаживается на край кровати, пружины скрипят под его весом.

— Ненавижу тебя! — Шиплю, сжимая кулаки. Ногти впиваются в ладонь.

— Со вчерашнего вечера ничего не изменилось, — хмыкает он. — Повторяешься Дана. — Ничего колкого ответить не успеваю, так как парень быстро меняет тему. — Ты будешь вести себя, как хорошая девочка? — Чтобы задать вопрос Джаспер наклоняется ближе. Его глаза так близко, что я вижу вспыхивающие в них искорки.

— Мне кажется, ты говоришь о ком-то другом! — Выдыхаю зло и резко, с трудом сдерживаясь, чтобы не ударить.

— У тебя небольшой выбор. — лениво тянет он. — Или ты, как приличная первокурсница, идёшь учиться, или… — Палец медленно ведет по моей руке. Я дёргаюсь. — Я расскажу нашей милой помощнице директора, что ты ночевала в городе у какого-то подозрительного светловолосого мужика… лет тридцати.

— Но я не… — начинаю возмущенно, но Джаспер только иронично выгибает бровь. Ну конечно! Я ни у кого не ночевала, но доказать это не смогу никак. В комнате меня не было, после отбоя никто не видел. На завтраке тоже. И не увидит, пока Джаспер меня не выпустит.

— Ненавижу!

— Снова повторяешься, Дана! — Парень встаёт, поправляя манжету. — Ты идешь учиться? Всего две пары — и я отстану.

Ловлю себя на мысли: на парах его не будет рядом. Я могу спокойно уйти. Скажу, что в туалет, а сама сбегу. План сомнительный, но шансов определенно больше, чем если останусь торчать тут.

— Ладно, — цежу сквозь зубы и парень самодовольно усмехается. Он прекрасно знал, каким будет мое решение.

Джаспер достаёт ключ. Наручник на все еще скованной руке со щелчком открывается.

В коридор вылетаю вперед парня, мне не верится, что я на свободе. Свобода, конечно, относительная, но лучше такая, чем никакой.

Джаспер шагает рядом со мной. Руки в карманах, небрежная походка, будто прогуливается по парку. Его плечо периодически провокационно касается моего. Я стискиваю зубы и глотаю колкости, которые рвутся наружу. Пусть думает, что победил.

Сегодня Джаспер один. Карго нет, и это странно. Обычно ворон тут как тут, только дай возможность потребовать мой глаз или сказать какую-нибудь гадость, а сегодня подозрительно тихо.

Озираюсь по сторонам. То ли пытаясь рассмотреть где-нибудь несносную птицу, то ли стараясь обнаружить пути отхода.

— Не вздумай исчезнуть, — бросает Джаспер небрежно, видимо, заметив, как я кручу головой.

— Отстань! — огрызаюсь, поворачивая к аудиториям.

Толпа студентов поглощает меня, как волна, оттесняя от Джаспера. Рика машет из-за спин, её рыжие кудри мелькают среди чёрных мантий. Пробираюсь к ней, прикрываясь группой смеющихся второкурсниц. Как и подозревала, Джаспер не пытается меня удержать. И это маленькая победа.

— Ты где вчера пропадала? — спрашивает однокурсница, поправляя сумку на плече. Не то, чтобы у нее есть право на такие вопросы. Мне не очень близки. Точнее, совсем неблизки. НО, кажется Рика и не ждет от меня откровенности, она тут же отвлекается, заметив в толпе Лаки и уже вовсю машет ему.

— Проторчала в библиотеке, — бросаю неопределённо и захожу в аудиторию. Минута до звонка, все равно не успею сбежать, надо выждать время.