Двойник Короля 6 (СИ) - Скабер Артемий

Я схватил первый попавшийся, стиснул зубами пробку. В нос ударил резкий травяной запах. Приподнял массивную голову медведя. Демоны, когда он стал таким тяжёлым⁈ Влил жидкость в приоткрытую пасть, следя, как прозрачные струйки стекают по чешуйчатой шее.

Второй флакон. Зелье потекло между клыков, окрашивая их в изумрудный цвет. Третий — янтарная жидкость заструилась по подбородку. Я механически повторял движения, пока рядом не выросла горка пустых склянок. Их звон эхом отдавался в ушах.

Ам слабо дёрнулся. По его телу прошла судорога, сотрясая массивную тушу. Он закашлялся, брызги зелий вперемешку с чёрной жижей разлетелись веером. Дыхание… Есть! Слабое, едва заметное, но есть!

Надежда вспыхнула внутри, и я влил в медведя новую порцию магии. Лёд заструился по пальцам, создавая тончайшую корку вокруг раны. Иней медленно полз по чешуе, кристаллизуясь причудливыми узорами. Может, хотя бы это задержит распространение яда…

Ам снова дёрнулся и затих. Его грудь едва заметно поднималась — всё реже, всё слабее. Каждый вдох давался с хрипом, словно в лёгких что-то мешало. Чёрные прожилки яда проступали даже сквозь ледяную корку.

— Нет… — процедил я сквозь зубы. — Нет, нет, нет!

Выругался так, что даже сам удивился богатству своего словарного запаса. Ничего не помогает! Ни один из известных мне способов не сработал. Да и откуда я могу знать, как лечить монстров? За время, проведённое в этом мире, только и делал, что убивал их. Яд, лёд, магия подчинения — всё заточено на уничтожение.

Даже алхимики делают зелья для людей. А монстры… Они же просто источник ресурсов, верно? Их используют, изучают, только чтобы найти новые способы убийства.

В отчаянии ударил кулаком по земле. Костяшки пальцев закровоточили, но я даже не заметил боли. В голове билась только одна мысль: «Неужели это всё? Неужели я не могу спасти даже…»

«Двуногий! — раздался надменный голос, от которого сводило зубы. — Ты что творишь с моим барьером?»

Медленно поднял взгляд. Массивная фигура глиняного скорпикоза возвышалась у границы серой зоны. Сегменты её панциря пульсировали багровым светом, а фасеточные глаза впились в меня оценивающим взглядом.

Стоп! Она ведь говорила не как безмозглый монстр. Она должна знать, эта заносчивая тварь! Кому, как не ей, знать секреты их исцеления? Ведь должны же они как-то восстанавливаться после ранений, лечить друг друга?

С трудом поднялся на ноги, колени дрожали от усталости — слишком много магии потратил. Подхватил безвольное тело Ама, стиснув зубы от натуги. Медведь повис на моих руках, как мешок с костями. Его голова безжизненно запрокинулась.

«Что, человечек растерял своё высокомерие?» — в голосе королевы звучала издёвка.

— Заткнись! — рявкнул я, шагая к барьеру. — Лучше скажи, как его спасти!

Скорпикоз издала странный звук — словно металл проскрежетал по стеклу. Её жвала раздвинулись в подобии усмешки:

— Ты… Просишь меня о помощи? Какая ирония! Человек умоляет спасти монстра…

Осторожно опустил Ама на землю. Каждое его дыхание теперь звучало как предсмертный хрип. Чёрные нити яда добрались до шеи, расползаясь к голове тонкой паутиной смерти.

Я шагнул к мерцающему барьеру, положил руку на плёнку и выпустил магию. То, что случилось дальше, не поддавалось объяснению: весь барьер серой зоны исчез. Не просто дыра или разрыв, а вся преграда растаяла, словно её и не было.

Скорпикоз застыла, будто вкопанная. Даже сквозь её фасеточные глаза я чувствовал удивление, граничащее с шоком. Медлить было нельзя.

Подхватил Ама и, морщась от боли в рёбрах, зашёл в серую зону. Королева приблизилась, нависая надо мной своей громадной тушей.

— Ты знаешь, как спасти его? — мой голос прозвучал хрипло.

Лахтина медленно склонила голову, разглядывая умирающего медведя, и ответила:

«Нет, он умрёт».

— Я спросил у тебя другое, — процедил сквозь зубы. — Ты. Знаешь. Как. Его. Спасти? — растянул слова, вдруг эта дура не понимает.

Королева неторопливо повернулась всем телом, её сегменты заскрежетали друг о друга.

«Даже если и знаю… Зачем помогать лысой обезьяне, которая решила здесь меня запереть?» — прозвучал её голос в моей голове.

Внутри всё закипело. Сжал кулаки так, что ногти впились в ладони.

— Слушай, ты, жопа чешуйчатая! — процедил я. — Либо говоришь, как спасти моего медвежонка, либо сгниёшь здесь. Проведёшь всю свою жизнь в этом месте и сдохнешь, забытая и никому ненужная. Никто не вспомнит о какой-то там королеве. Останешься просто безмозглой тварью, настолько тупой, что побежала за врагом и застряла в ловушке.

Яд сочился из каждого моего слова. Меня бесило её высокомерие — такое же, как у Совета аристократов в прошлой жизни. Тот же снисходительный тон, та же спесь…

Скорпикоз дёрнулась молниеносно. Клешня сомкнулась на моём теле, сдавливая рёбра, хрустнули кости. Ядовитый хвост метнулся к лицу, но я не стал защищаться. Просто рассмеялся.

Это застало её врасплох, и массивное тело замерло. А внутри меня что-то шевельнулось. Та часть источника, которая отвечала за подчинение монстров, вдруг запульсировала в такт ударам сердца.

Мой голос изменился, став похожим на стрекот насекомых:

— Отпусти меня.

Клешня задрожала. Сначала едва заметно, потом всё сильнее, пока наконец не раскрылась, уронив меня на землю.

— Как его вылечить? — прохрипел я. — Если знаешь, я приказываю тебе. Отвечай!

Всё тело Лахтины затряслось. Чешуйки на панцире заходили ходуном, багровое свечение между сегментами вспыхнуло ярче. Хвост выпрямился, словно натянутая струна. А в моей голове зазвенел её крик, полный боли и ярости. Мощные лапы подкосились, и королева рухнула на землю. Её хвост безвольно упал следом, как у побитой собаки.

«Хватит! Остановись!» — мысленный вопль твари резал сознание.

Я не знал, что именно сделал. Просто пожелал, и мелодия, звучавшая по всей серой зоне, медленно затихла.

Она лежала передо мной — слабая, безвольная. От прежней мощи, грациозности и величия не осталось и следа. Лахтина отвернула массивную голову не в силах встретиться со мной взглядом.

А потом случилось то, чего я никак не ожидал услышать: королева разрыдалась. В моей голове звучали вой и отчаяние, такие пронзительные, что даже заныло в висках. Словно передо мной была не гордая повелительница монстров, а обычная баба, которая переоценила свои силы и теперь использовала единственное оставшееся оружие — слёзы.

Я выждал несколько мгновений.

— Ты знаешь, как его спасти? — мой голос звучал спокойно.

Сквозь скрежет панциря донеслось тихое «да».

— Помоги мне, — попросил я.

Скорпикоз поднялась на дрожащих лапах. Хвост по-прежнему безвольно волочился по земле. Она медленно подползла к медведю, склонила голову, изучая его фасеточными глазами. Клешня опустилась к Аму, сжала рукоять кинжала и одним резким движением вырвала его.

Тело медведя выгнуло дугой. Он захрипел, а потом его дыхание остановилось. Лахтина придвинулась ближе, из её пасти начала капать светящаяся жидкость. Капля за каплей падала на рану, растекаясь серебристыми ручейками.

«Подойди», — голос королевы прозвучал неожиданно мягко.

Я молча повиновался.

«Вылей свою кровь на его рану», — продолжила она.

Кинжал из пространственного кольца скользнул в ладонь. Я полоснул по руке, стиснул кулак. Алые капли, странно мерцающие в свете, пробивающемся между пластинами панциря Лахтины, стали падать на рану Ама.

Кровь, смешиваясь со светящейся жидкостью скорпикоза, начала бурлить и втягиваться. Я опустился рядом с медведем не в силах оторвать взгляд от этого жуткого зрелища. Лахтина отошла в сторону, развернувшись ко мне… спиной, если так можно сказать о монстре. Её хвост по-прежнему безжизненно лежал на земле.

Я положил руку на грудь Ама и замер, прислушиваясь. Есть! Слабое, но уверенное биение сердца. На губах невольно появилась улыбка.

В голове роились мысли о том, насколько безумен мой поступок. Рискнуть жизнью, войти в логово твари, способной убить меня одним ударом… И ради чего? Чтобы спасти другого монстра?