Спокойный Ваня (СИ) - Кожевников Павел Андреевич

— Не надо надомной шутить, господин. — Склонила голову женщина.

— Постараюсь. Но в любом случае Тинил, помни, что я не хочу тебя обидеть. Просто я действительно не знаю всех особенностей вашей жизни и ваших взаимоотношений. Как давно идёт бой, и кто одерживает победу?

— Топчемся на одном месте с переменным успехом. Идут позиционные бои. Тяжёлое оружие применяется ограниченно. Авиация под запретом.

— Что-то не верится. — С сомнением сказал я. — Некоторые разрушения ничем, кроме авиабомб, сделать нельзя. — Намекнул я на завал между домом и кремлём. — Неужели тяжёлые ракеты запускали по городу?

— Европейцы, поначалу, пробовали бомбить город. Немного зацепили кремль. Разозлённые русские смахнули всю авиацию с неба, как мух сачком. И нашу, и их. — Мрачно пояснила Тинил. — Сейчас в радиусе сотни километров от кремля действует бесполётная зона.

— Крутые ребята. — Оценил я. — Сколько идёт бой вокруг этого дома? Вся война меня не интересует. Я не думаю, что задержусь здесь надолго.

— В этом вы все! — Внезапно обозлилась женщина и с вызовом посмотрела мне в глаза. — Вам плевать на окружающих! Вас беспокоят только ваши проблемы!

— В каком-то смысле ты права. — Я не стал спорить. — Мне плевать на ваши проблемы. У меня своих выше крыши. Только запомни, Тинил. — С удовольствием назвал её по имени. Приятно звучит. — Я русский, но не такой, какие живут за стеной. Я инопланетянин!

— И чего ты здесь забыл, инопланетянин? — Язвительно спросила она.

— Пока сам не знаю. Точнее не уверен, смогу ли я найти нужные мне вещи. — Честно ответил я. — Что у тебя в набедренных карманах?

— Ничего. — Удивилась Тинил новому вопросу. — Я никогда в них ничего не ношу. Мешает пролезать сквозь узкие щели.

— Ну-ка встань. — Я сам поднялся со стула и, подойдя к женщине, присел на корточки. — Не сочти за домогательство, но мне нужно кое-что проверить.

Артефакт хорошо просматривался. Какой-то круглый предмет. Он действительно не лежал в кармане, как я сначала подумал, а находился в теле женщины.

— У тебя было ранение в ногу, почему не достали пулю? — Спросил я, подняв голову.

— Рядом крупная артерия и нерв идёт. Хирург, зашивавший рану, сильно уставший был, боялся повредить их при извлечении пули. Так и оставил. Как ты о ней узнал? — Тинил от волнения перешла на «ты». Она не видела меня, но слышала, как я приблизился.

— Догадался. — Не стал ей ничего объяснять. — Стой ровно.

Посмотрел на свою руку и постарался перевести её в то странное состояние, когда она может проходить через другие предметы. С живым телом я раньше так делать опасался. Кисть и часть запястья стали полупрозрачными. Засунул указательный палец по первую фалангу Тинил в ногу.

Появилось ощущение лёгкого сопротивления. Словно палец погрузился в тёплую воду. Сухую. В общем-то, ничего необычного или болезненного не почувствовал. Женщина вздрогнула.

— Что ты делаешь?

— Потерпи. Будет немного неприятно, но больно не будет. — Пообещал я, хотя точно этого не знал.

— В темноте твои слова звучат романтично, но мне страшно. — Тинил опять вздрогнула, когда большой палец, вслед за указательным, вошёл в её тело. — Что происходит?

— Тихо! Не больно ведь? Потерпи десять секунд. — Рыкнул на неё. Вопросы под руку отвлекали от ощущений, которые я старался уловить.

Пулю нащупывал почти наугад. Своих пальцев, погруженных в тело, я не видел. Хорошо, что пуля сделана из металла. Разница в плотности вещества ощущалась тем сильнее, чем больше она была. Нежно обхватив пулю, я постарался её тоже перевести в призрачное состояние. Вроде получилось.

Артефакт нисколько не изменил своего свечения в изменённом состоянии. Убедившись, что он двигается вместе с рукой, а Тинил при этом не корчится от болевого шока, я уже спокойнее извлёк пулю.

— Всё закончилось. — Я выпрямился и вернул свою руку вместе с пулей в нормальное состояние.

— Что ты делал с моей ногой? — Спросила женщина, начав спешно эту самую ногу ощупывать.

— Пулю доставал. Мне она очень нужна, а тебе вряд ли. Думаю, это честный обмен.

Руки женщины ещё быстрей зашарили по ноге. Наконец, она не выдержала и достала фонарик. Убедившись своими глазами, что форма цела, она перевела луч света на мою руку.

Я в это время пытался понять, какую функцию может выполнять этот артефакт. Ничего необычного, кроме свечения, в нём не было. Знаний в голове тоже не прибавилось.

— Это она? — Спросила Тинил.

— Угу. Похожа на пистолетную 9-мм. — Автоматически выдал я, хотя раньше в оружии особо не разбирался.

— Зачем она тебе?

— Нужна. Я же инопланетянин. У нас всё по-другому. — Ответил я с улыбкой.

Женщина от волнения похорошела. Я даже загляделся на неё.

— Чего? — Поймала она мой взгляд и направила фонарик прямо мне лицо.

— Ничего. Просто любуюсь. — Не стал я уходить от ответа. Фонарик при этом меня нисколько не слепил. — Жаль, мне нельзя оставаться здесь надолго. Тебя, кстати, не потеряют?

— Я в разведку ушла. До утра ждать будут. — Тинил отступила на полшага.

— Одна? — Удивился я.

— Ну да. Я мастер боя. Со мной трудно справиться. — Вспомнив, как я легко её уложил, под конец фразы, женщина смутилась.

— Верю. Пяткой в лоб ты мне здорово засадила. — Подбодрил я Тинил. — Попался бы нормальный фашист, убила бы.

— При чём здесь фашист? — Посерьёзнела она.

— У меня, на другой планете, или в другом мире, в сороковых годах была война. Немцы зверствовали жутко. Мы их фашистами называли. — Как можно короче ответил я. Не хотелось рассказывать историю своей страны. Никому она здесь не нужна. Как, впрочем, и мне их история неинтересна. — Ещё мы их фрицами называли. Вроде как самое распространённое имя было у немцев.

— У нас такого не было. Зверствовать русские не дают. Наказывают жёстко за любое нарушение правил войны.

— А разве отравленные боеприпасы разрешены? Это же зверство чистой воды! У нас кучу парней убило этой гадостью, а остальных еле спасли. — Возмутился я.

— Ты здесь не один? — Напряглась Тинил и отступила ещё на шаг.

— Нет. — Вздохнул я, поняв, что проболтался. — Нас была группа из двенадцати человек. Четверых сразу убило. Остальных мы с Васей утащили к лекарю. Вася — это мой напарник и тёзка. Сейчас раненые лечатся, а мы на разведку пошли.

— Ничего не поняла. — Замотала головой женщина. — Не сходятся твои слова. Сильно не сходятся. Больше на бред похоже.

— Дело твоё. — Не стал я настаивать и вернулся к ранее обсуждаемой теме. — Расскажи про бой в городе. Куда движется фронт?

— Стоит на месте уже вторую неделю. До этого мы отступали. — С недовольством в голосе ответила Тинил. — Их просто больше. Без применения тяжёлого оружия они давят нас числом.

— Есть надежда, что сможете их выдавить из города или хотя бы отодвинуть подальше от этого места?

— Зачем тебе эта информация?

— Чтобы планировать свои дальнейшие действия. Пока мы не получим у вас то, что нам нужно, мы не сможем насовсем покинуть этот мир. — Глядя на неё, ответил я, хотя Тинил уже выключила фонарик и вряд ли видела моё лицо в темноте.

— Тебе нужны пули из тел раненых?

— С чего ты взяла? Нет. Эти предметы могут быть, где угодно и какими угодно. И ценность имеют они только для нас.

— Опять твои загадки.

— А куда деваться, если мы из разных миров и имеем разные знания? — Задал я риторический вопрос. — Ты видела мои способности. Если я буду знать окружающую обстановку, то, возможно, смогу помочь, хотя бы отбросить их назад. — Я кивнул в сторону европейцев. По крайней мере, я думал, что они там, пока меня не поправила Тинил.

— В той стороне мы. Европейцы в противоположной. — Всё-таки уловила она моё движение.

— На улице светает? — Задал я Тинил, как всегда, неожиданный вопрос.

— А ты не видишь? — Удивилась она.

— Я не различаю. Для меня нет полной темноты. — Улыбнулся я, видя её ошарашенное выражение лица. — Но это относится только ко мне. Остальные мои товарищи по несчастью такой способностью не обладают.