Эпоха Опустошителя. Том VIII (СИ) - Павлов Вел

От неожиданности я живо отстранился и нахмурился, не понимая случившегося, а Серинити в это время как ни в чем не бывало утирала губы подвернувшейся под руку салфеткой.

— Как это понимать⁈ — ледяным тоном осведомился я, раздраженно глядя на довольную горгону. — Терпеть не могу, когда меня лапают без причины! А для поцелуев мы не шибко-то и близки.

— Это невинная… «благодарность», — игриво подмигнула горгона, неторопливо удаляясь прочь и соблазнительно виляя бедрами, а затем, на миг остановившись, та озорно мне подмигнула. — До новых встреч, Ранкар. Надеюсь, скоро увидимся в Аронтире. Через час мы отбываем домой, так что можешь не искать меня. Я сама отыщу тебя, когда придёт время.

Искать? Да сдалась ты мне в триста лет и три года!

Несколько секунд я еще сверлил удаляющуюся девицу непонимающим взором, а затем потуже затянул галстук и вновь обратил лицо к звездному небу. Имелось всё-таки в нём нечто чарующее и прикрыв веки, я вновь отдался во власть мыслей о будущем и предстоящих проблемах, но имелась одна самая близкая и самая опасная. По крайней мере, на данный момент. Не справлюсь с ней, тогда и иные беды мне не окажутся по плечу, а посему особого выбора я не видел.

— Покой и риск… Бесстрашие и трусость… Жизнь или Смерть… — выдохнул удрученно я, крепче сжимая веки. — Какая к хренам разница? Покой нам только снится. Бесстрашие лишь фикция, а жизнь и смерть всегда ходят рука об руку.

— Хе-хе! — вдруг раздался из-за спины радостный приглушенный возглас, а двери на смотровой балкон отворились со звуком пушечного залпа. — Вот ты где! А я тебя всюду ищу. Весь вечер все о тебе только и говорят. Ты чего тут застрял? Перебрал, что ли? — весело заключил Илай, хлопнув меня по плечу.

— Да плевать, что там обо мне говорят, — поморщился раздраженно я. — Имеются более важные дела и они требуют тщательного осмысления.

— Важные дела? Это какие, например? Что-то интересное? — чуть тише осведомился Аванон, нагнувшись ко мне чуть ближе, а в глазах у парня заискрился дух авантюризма. — Поделишься?

Я долго размышлял над ночным посланием. Очень долго. Если всё пойдет худо, то в случае чего мне понадобится отвлекающий манёвр. И имеются два отличных кандидата. Илай один из них. Само собой, придётся действовать более осторожно, но когда было иначе?

— Слышал, что-нибудь о Лиярте Августе?

После прозвучавшего имени Аванон резко омрачился, а на лице засквозило отборное презрение.

— Бедствие Ксанта⁈ — брезгливо сплюнул аххес. — Зачем ты вспомнил ту мерзости?

Бедствие Ксанта, значит. Его так называют. Занятно.

— Я собираюсь поучаствовать в охоте на эту мерзость.

Глаза Илая тотчас округлились, отчего он выпал в осадок, но речь изо рта парня полилась как из бурного ручья и весь веселый угар исчез в мгновение ока с физиономии голубокровного.

— Во имя Небес! Охота⁈ На эту тварь⁈ Когда⁈ Конечно, я с тобой! Когда отправляемся⁈

— Чем быстрее, тем лучше, — спокойно изрёк я. — Скорее всего, отбудем ночью.

— Ночью? Так быстро? Хотя плевать когда! — выдохнул решительно юноша, но быстро спохватился и на всех парах умчался прочь. — Я к бате! Не вздумай уезжать без меня.

Что ж, один смертник в моём лице имеется и один из двух отвлекающих манёвров тоже имеется.

Впрочем, долго оставаться в одиночестве мне не позволили. Стеклянная дверь на смотровой балкон вновь отворилась, и я уже было думал, что столь быстро возвратился Илай, но ударивший в нос знакомый терпкий аромат женского парфюма свёл на нет все прошлые догадки.

А я уж думал, что на сегодня исчерпал лимит общения с горгонами. Поторопился с выводами.

— Моё почтение Нефриту Ксанту, — отозвался вяло я, не глядя на голубокровную. — Как обстоят переговоры с Неугасаемой?

Вначале краем глаза я увидел фужер, который девушка аккуратно поставила на перила балкона, а затем она явила и себя. Вынужден признать, что Кайса вновь выглядела сногсшибательно. Изумительное черно-золотое платье подчеркивало выдающуюся фигуру девушки, а украшения из слёз дракона лишь дополняли чарующий образ горгоны.

— Никак. Сейчас её осаждают толпы поклонников, — сдержано фыркнула дочь Данакта. — Показушница!

Как сказал бы Грат: «Чей бы бык мочился ровно?»

— Как погляжу, от своих ты успешно отбилась, — сухо декларировал я без какого-либо веселья. — Они хоть живы?

Впервые за долгое время Нефрит не обратила никакого внимания на мою подколку и сразу перешла к сути.

— Ты знал, что она выберет тебя претендентом?

— Понятия не имел.

Врать ей бессмысленно. Благодаря своей эмпатии она прочтёт меня, как открытую книгу.

— Не лжешь… Вот же дрянь пернатая! Всё учла!

На миг в глазах у Кайсы вспыхнуло бешенство, но на удивление она протяжно выдохнула и быстро взяла себя в руки, а в её голосе зазвучало неслыханное тепло. Настоящая горгона вновь явила себя миру.

— Выбора нет. Трогать её нельзя. Придётся мириться с таким злоключением. Надеюсь, ты готов?

— К чему готов? Резать глотки твоим врагам? — хмыкнул с холодком я. — Дурное дело не хитрое, ваше величество. Только укажите цели, и я…

— Ты не оружие, Ранкар, — мягко перебила меня девица и повернулась ко мне всем телом. — Да, ранее я обходилась с тобой жестоко и непредсказуемо, но мы заключили договор и сейчас ты не орудие, а мой самый ценный союзник. Я сделала на тебя величайшую ставку в своей жизни. Я поставила на тебя всё, что имею. Отныне мои братья и сестра знают сколь много ты для меня значишь и поэтому…

Довести же свою речь до конца дочь Данакта не смогла и резко прервалась на полуслове. Рука девушки действовала словно кнут, а её ладонь со скоростью молнии коснулась моей шеи, но во взгляде голубокровной я впервые увидел подобную панику.

— Это что еще такое⁈ — ледяным тоном прошипела та, глядя на меня, пока глаза горгоны начали раскаляться едким изумрудном светом.

— Если не ошибаюсь, то с утра то место куда ты указываешь было моей шеей.

На миг показалось, что та прямо сейчас задействует свою убойную родословную. Вот только протест продолжал молчать.

— Ты издеваешься надо мной? — нахмурилась пуще прежнего Нефрит, но затем в её взоре забрезжило понимание, и та нахмурилась на порядок сильнее.

Складывалось впечатление, что только сейчас моя собеседница осознала нечто пугающее.

— Дай угадаю! Она говорила с тобой, да? Ты отказался ехать в Танебрис, не так ли⁈

— И что с того? — выдохнул спокойно я. — Погоди-ка, а откуда ты…

— Ай да, Рина, ай да дрань захолустная! — прошипела свирепо та, перебивая меня на полуслове. — Не ожидала от этой шустрой сучки такой прыти! А еще якобы сестрой называется. Неужто вздумала со мной тягаться?

— О чем ты? — не понял я голубокровную, чуя вселенский подвох.

Вместо каких-либо слов Кайса грубо одёрнула воротник моей рубашки и большим пальцем провела по едва видимой «благодарности» Серинити. После Кайса вновь попыталась оттереть след от изумрудных губ, а затем снова и снова, но всё оказалось тщетно. Отметина абсолютно не желала исчезать.

Мою ж собачью жизнь! Если Искрида или Фьётра это увидят, то жди беды, а у меня бед и так хватает.

— Теперь понял? — процедила сквозь зубы Кайса, но складывалось чувство, что злилась она не на меня и даже не на Серинити, а на саму себя. — Смотри сам! Это не след от помады! Это метка! Эта дрянная сучка одарила тебя поцелуем горгоны…

Мириада сраных бед!

— Поцелуй горгоны? — хмуро выпалил я, медленно отдаваясь во власть скверного характера. — Это что еще за дерьмо⁈

— Я удивлю тебя, Ранкар, но горгоны сами выбирают себе мужей, — решила просветить меня Кайса с мрачным видом. — Таким образом они показывают своим соотечественницам, что данный мужчина уже занят ими. Теперь этот поцелуй не исчезнет до дня вашего соития! Вот же потаскуха мерзкая! — яростно отчеканила дочь Данакта. — Я слышала, что Никта давно для Рины ищет выгодную партию, но не думала, что она начнет действовать столь скоро. Не удивлюсь, что наместница именно для этого пригласили тебя в Танебрис.