Разум нехотя осознавал, что я влип так серьёзно, как и представить себе не мог. В голове не было ни секунды сомнения, когда я решил проследить за девчонкой, а стоило увидеть, как тот подонок влепил ей пощёчину, глаза заволокло кровавой пеленой.
Я кое-как пришёл в себя лишь в тот момент, когда последний из мерзавцев отбыл на суд к праотцам.
Эверли не рыдала от боли и не просила утешения, скорее наоборот. Напуганная, растерянная, и в то же время горячая, пылающая возмущением, она едва не сорвалась в погоню за ускользнувшим гадом.
Я ведь едва её не поцеловал. Был совсем близко, балансировал на краю пропасти, и удержало меня лишь то, что поцелуй в грязной подворотне, где лежат три мёртвых тела неподалёку – не самая правильная затея.
К тому же, я утаил тот факт, что шёл за ней не один. И бьюсь об заклад, мои верные помощники быстро изловили подлеца.
Сейчас, убедившись, что Эверли зайдёт в общежитие, я наведаюсь в ближайшее отделение стражи и лично развяжу гаду язык. Вспомню, на что способна моя тёмная сторона.
Но не успел сделать шаг, как заметил спешащего ко мне из учебного корпуса Дорринга. Преподаватель артефакторики торопливо шагал в мою сторону, держа под мышкой потёртый кожаный портфель с металлической застёжкой.
– И снова здравствуй, Орхард. Сделал всё, как ты мне сказал, и предупредил брата. Надеюсь, инцидент исчерпан?
Я молча кивнул, размышляя о том, что внук Дорринга очень вовремя спровоцировал драку в Воинской Школе. Любящий дедушка был готов на всё, лишь бы парнишку не выставили прочь. Вслух же произнёс:
– Ты же не сказал Дельвиг, что это была моя просьба?
– Просьба? – хмыкнул Дорринг. – Скорее услуга за услугу, Орхард. Но да, она не догадывается, а я не в накладе. С внуком будет проведена серьёзная беседа, да и брату действительно нужен толковый помощник.
Да уж. Самому тошно. Неделю здесь не пробыл, а уже опустился до банального шантажа.
А всё из-за этой несносной девчонки, что засела в моём сердце как заноза.
Я уже подходил к воротам, как вдруг услышал истошный женский вопль. Тренированный слух мигом уловил источник – крыльцо женского общежития. Обернувшись, я увидел, на улицу выскакивает запыхавшаяся комендантша с перекошенным от ужаса лицом.
Челюсти тут же напряглись. Сердце неприятно ёкнуло. Пальцы сжались в кулаки.
Что-то случилось, и это что-то весьма серьёзное.
– Ректор Орхард! – выкрикнула она, увидев меня и замахав руками. – Там... там девочка... мёртвая!
Девчонка.
Мёртвая.
Кровь застыла в жилах.
Мысли разом сфокусировались на одном – только бы не Дельвиг.
– Кто? – выдавил я сквозь зубы, и от услышанного кровь застыла в жилах.
– Мэйвен Андор! – всхлипнула комендантша, размазывая по щекам слёзы кружевным рукавом. – Её нашла соседка... Эверли Дельвиг... Она там до сих пор…
Инстинкты взвыли, требуя защитить девчонку.
Облегчение сменилось тревогой. Я вмиг перешёл на бег и стрелой взметнулся по ступенькам на этаж, совсем забыв про пыхтевшую за моей спиной женщину.
Это катастрофа.
Мэйвен Андор – дочь влиятельного семейства. Говорил же Андору-старшему, что нечего гнать дочь на боевой, ей тут делать нечего! А он упёрся рогом, мол, ей полезно спуститься на землю!
И что теперь?
Её смерть наделает много шума, а Эверли, дочь ненавистного предателя, по удивительному совпадению нашла тело...
Кто поверит в то, что она здесь не при чём?
У приоткрытой двери собралась стайка перепуганных студенток. Тут и там были слышны всхлипы, но никто из них не осмелился переступить порог и зайти в комнату.
– Разойдитесь! – рявкнул я, и девчонки с писком бросились врассыпную. – Марш по комнатам!
– Помогите, боги милостивые, – бубнила за спиной комендантша. – Упокойте невинную душу…
Я уверенно прошёл к кровати, где лежало тело, краем глаза заметив Дельвиг. Эверли сидела на полу, прижавшись спиной к стене. Лицо бледное, глаза широко раскрыты от шока.
В груди потеплело при виде несчастной, но времени на жалость не было. Сначала надо разобраться с Мэйвен.
Я склонился над пострадавшей и пристально всмотрелся в её застывшее лицо. Глаза закрыты, черты расслабленные, только кожа бледно-серая.
А вот губы неестественно тёмные – почти фиолетовые.
Подождите-ка… Знакомые симптомы...
Я поднёс ладонь к её лицу и большим пальцем оттянул нижнюю губу. Чуткое обоняние вмиг уловило кислый травяной аромат.
Настойка на ликоцерне кэррейской. Ну надо же...
Относительно безвредное растение и даже полезное в малых количествах, а вот если переборщить... Список побочных эффектов можно было перечислять неделю.
Пальцы спустились ниже, по шее и нащупали слабый пульс.
Я не ошибся.
В сердцах выругался про себя и, обернувшись, приказал квохчущей комендантше:
– Отставить траур! Лекарей сюда, немедленно! И как откачают нахалку, чтобы не выпускали её из палаты до тех пор, пока она не объяснится!
Комендантша среагировала не сразу. Пару секунд хлопала ресницами и, заикаясь, полюбопытствовала:
– Так она... живая?
– Живее нас с вами будет, – раздражённо процедил сквозь зубы, испытывая странную смесь облегчения и негодования. – Рекомендую не читать на работе журналы, а прошерстить все комнаты на наличие недопустимых в стенах академии зелий и настоек. Всё ясно?
– Ой! Да-да, конечно!
Комендантша убежала, а я закрыл дверь, отсекая нас от лишних глаз, и подошёл к сидящей в прострации Дельвиг. Девушка по-прежнему вжималась в стену, обхватив ладонями колени. Мелкая дрожь не прекращалась.
Бросив ещё один злобный взгляд на перебравшую настойки аристократку, я сел рядом с Эверли на корточки, чтобы оказаться на уровне её глаз.
– Дельвиг, мне тяжело признавать, но я был не прав.
Глава 37
Я что есть силы вжималась в холодную стену, испытывая безотчётное желание стать крошечным муравьём. А ещё лучше – невидимкой!
Разум отказывался поверить в то, что Мэйвен Андор совершила столь возмутительный поступок.
Я чуть душу богам не отдала, а она бесстыже перебрала с зельями, да ещё и уснула на моей постели!
Вот только зачем?
Припугнуть меня или прилюдно обвинить в том, что я пыталась её отравить?
От этой мысли дрожь пробежала по позвоночнику. Руки до сих пор тряслись, а в груди разрастался ледяной ком, покрытый острыми иголками.
Когда Орхард подошёл ко мне и опустился на корточки, я съёжилась ещё больше. Плечи подались вперёд, будто стремились закрыть грудную клетку, а разум велел готовиться к очередной суровой выволочке. Мол, глупая Эверли, как ты могла перепутать спящую с погибшей?
Но вместо ожидаемых нотаций я услышала невероятное.
– Дельвиг, мне тяжело признавать, но я был не прав.
А?
От удивления у меня расширились глаза и приоткрылся рот. Сердце пропустило удар, болезненно отзываясь под рёбрами.
Я пару раз моргнула, гадая, неужто мне послышалось? Может, от пережитого стресса начались галлюцинации?
– Ч-что, простите? – еле выдавила из себя.
Даррайн сделал глубокий вдох, точно собирая все оставшиеся силы. Как моральные, так и физические. Скулы мужчины заметно напряглись, а меж бровями образовались две глубокие вертикальные полоски.
– Я был не прав, когда отказал вам в праве разъехаться. Оставайся здесь, а для Андор я подыщу другую комнату с подходящими ей соседями.
Ушам своим не верю!
Рот так и остался приоткрытым, а взгляд метался по его лицу, ища подвох. Неужели суровый декан академии, один из лучших воинов Даркайна извиняется передо мной, простой студенткой?
Перед дочерью того, кого так сильно ненавидел?
– Чего это с вами случилось? – недоверчиво полюбопытствовала я, чуть наклонив голову.
Орхард стиснул челюсти, и от моех глаз не ускользнуло, как дёрнулся мускул на его щеке.
