Трофейная жена (СИ) - Плотников Сергей Александрович

Самым выгодным из них, безусловно, я счел Иркана. Опять же, без формального образования, он отличался большой въедливостью, разбирался чуть ли не во всех системах финансовой отчетности Многомирья. А еще пуще — как скрыть в них доходность абсолютно законными методами! Подозреваю, дай ему 1С и хотя бы самый старенький ноут, мог бы вырасти специалист такого класса, что за него корпорации бы дрались. В качестве главы небольшого «семейного подряда» наемников он откровенно пропадал!

Про Шонму я уже рассказывал — с корабельщиком и инженером-самоучкой мы отлично сработались. А вот их с Ирканом дядя, Лестан Раввикиль, самый пожилой орк с длинной седой бородой, агротехником оказался… ну, не идеальным, прямо скажем. Однако он неплохо разбирался в том, как работать с местными культурами в условиях сильно рискованного земледелия. Только вот вершиной технической мысли в аграрном деле считал плуг с лемехом и трехполье! В отличие от своих племянников, Иркана и Шонмы, он не пользовался всяким удобным случаем пополнить запас знаний. Зато хорошо умел использовать в качестве пестицидов и удобрений подручные средства, много знал насчет компоста и подкормки и вообще, в принципе, способен был неплохо руководить скелетиками в поле — что снимало с меня большую ношу! Потому что в марте снег начал таять, нужно было пахать баронские поля и готовить их под посев — а сеять я собирался с размахом, и одному мне за сотней скелетиков было не уследить! Рагна же, несмотря на свою любовь к цветам, слабо разбиралась в массовых сельскохозяйственных культурах.

Что касается Фиртана и Лиихны, то они и правда неплохо справлялись с управлением хозяйством. Фиртан унаследовал въедливость и рациональность дядюшки, Лиихна отличалась более резким и нетерпимым темпераментом (я лишний раз порадовался, что сумел отмазаться от свадьбы с ней!), зато разом построила всех наших слуг. Они без ее разрешения дохнуть боялись — не то что хоть черепки от разбитого горшка украсть!

Да, у нас теперь были слуги. Появились они также в начале марта: ко мне явились на поклон представители деревни и слезно начали причитать, что вот урожай-то был плохой, помните, барон, вы даже изволили нас от налогов освободить? Вот так, значит, и совсем теперь плохо, зубы на полку кладем, детишки с голоду пухнут, еда-то у нас кончилась! А вы на Солнцеворот мясо в подарок раздавали — так не завалялось ли у вас еще?

Я хмыкнул, подумав, что меня держат совсем за идиота. Крестьяне, и верно, выглядели вялыми и заторможенными, так что диагноз белкового голодания им поставил бы даже такой по верхам нахватавшийся «знаток» медицины, как я. Для детей это, и верно, не полезно. Однако истощенными они не выглядели. То есть мяса ильморцы, скорее всего, действительно с забоя свиней не видели, но зерно вполне еще оставалось — и не то, что припасено для сева!

— Нет, — сказал я. — В подарок не дам. Будете отрабатывать. Мне по-прежнему нужны слуги, да и работники на поля. Скелеты, конечно, отдыха не просят — но и тонкую работу им не доверишь.

И вот так я нанял работников даже не за медь, за еду! То ли совсем дешево, то ли дороже золота, это уж как посмотреть.

Еще, посовещавшись с Ханной (не хотел без нее устраивать такую историю, поскольку плохо разбирался в местных реалиях), ввел еще вот какую меру: дважды в неделю мы с Леу, Рагной и Ханной отправлялись в деревню, ставили котел с вареным мясом нечисти и устраивали в доме у старосты раздачу мясного для детишек возрастом до десяти лет, а также кормящим матерям. Нам это давалось не так-то просто: Леу приходилось постоянно охотиться, а мне — разделывать мясо (если бы разделку проводила Рагна своей магией, туши стали бы несъедобные). Но тут уж назвался бароном…

Ну и заодно Рагна даже без моей просьбы поглядывала, если вдруг кто серьезно болен, и не может ли она это подлечить.

В результате за зиму в деревне не умер никто из малышни — а обычно хоть одна детская смерть, да случалась. И вот этим результатом уже осознанно стоило гордиться!

К апрелю речка Ила очистилась наконец ото льда, и наше водохранилище стало наполняться. Отличное зрелище, радующее душу! Скоро мы получим именно такой дом на берегу кристально чистого горного озера, который я видел в мечтах!

Снег понемногу сходил и оттуда, откуда его не согнала Мириэль своими ветрами, на наших грядках уже показывались всходы. Рагна уже открывала к обеду окна нашей оранжереи и закрывала только вечером. Небо чаще оставалось голубым, чем серым. Работы было невпроворот, но мы начали планировать на конец мая или начало июня визит в Палану — заплатить Рагнин штраф, заодно и прикупить кое-что полезного в хозяйстве.

То есть сначала я хотел отложить этот визит до середины лета, потому что думал, что он затянется минимум на месяц. Но Леу подняла меня на смех:

— То есть ты думаешь, что я лучше буду тут почти в одиночку скучать, а вас не подкину до Паланы? Это что у нас, городок на западной окраине королевства? Да тут лету-то… Ну, часа четыре! Одним днем можно мотнуться, если цель поставить.

Разумеется, меня до невероятия обрадовало предложение драконицы!

— Нет, одним днем не выйдет, — сказал я. — Надо закупиться, разузнать кое-что, да и в гости зайти к Габриэлю — помнишь же его? Он звал. Неудобно отказаться.

Я подозревал, что на деле его приглашение было продиктовано желанием проверить, не спятила ли Рагна за зиму и не убила ли меня, анимировав труп, но какая разница?

— Помню, помню, — обрадовалась Леу. — Он отлично чешет мордочку!

— Ого, — тут я почувствовал легкий укол ревности. — Тебе нравится, чтобы чесали мордочку? А почему ты никогда…

— Забудь о том, что я сказала! — быстро выпалила Леу.

Рагна улыбнулась.

— Я ее постоянно чешу. И даже Лиихна. А мужчин она стесняется. Кроме Габриэля — он старый.

— Не стесняюсь, вот еще! — фыркнула Леу. — Может, как-нибудь… надумаю. Просто пока не хотелось.

Между прочим, Леу, хоть и грозилась подолгу отлучаться, на деле почти всю зиму провела в Ильморе — так, улетала на несколько дней южнее, потом все равно возвращалась. С нами ей нравилось больше, чем без нас — это ли не победа семейных ценностей над незрелостью одиночества? Или, по крайней мере, победа вкусной готовки Мириэль и Фиртана (а он оказался ну вот совсем неплох — хуже Мишеля и Мириэль, но лучше меня) над прелестями парной зверятины.

Кто бы мог подумать, что именно планирование этой поездки вызовет в нашем семействе масштабный кризис!

Теперь за завтраком, обедом и ужином у нас было весело и оживленно — естественно, питались мы с орками за одним столом. Их кулинарные пристрастия тяготели к мясу во всех видах и с гарниром из мяса, но по моей просьбе Фиртан готовил и супы, и салаты — что делала также и Мириэль, которая иногда сменяла его у очага. Так что питались мы вкусно и разнообразно. Застольная беседа тоже обычно велась вполне бодрая. Обсуждались в основном работы в течение дня, смешные происшествия со скелетиками и деревенскими, и тому подобное.

А вот уже после ужина мы с женами любили тесной компанией посидеть в комнате, которую я поначалу назначил своим рабочим кабинетом, но невзначай сделал слишком большой — или наоборот такой, какой надо? Теперь там у нас спонтанно образовалось что-то вроде маленькой гостиной, где наша семья по вечерам работала и общалась. Я обычно проверял счета или читал что-то полезное из Рагниных книжных запасов (благодаря грузоподъемности Супчика она перетащила сюда всю свою болотную библиотеку), Рагна шила, Ханна иногда пела, иногда просто болтала с нами. Мириэль тоже присутствовала порой при этих встречах — чем дальше, тем чаще. Правда, она обычно молча сидела на покрытой козьими шкурами лавке у стены, из которой я планировал когда-нибудь со временем сделать полноценный диван.

В тот вечер мы, как я уже сказал, вовсю были заняты программой нашего визита в Палану.

— Надо ознакомиться с ценами в королевстве, — говорила Рагна. — Вот что-что, а этого я не помню — никогда не интересовалась, пока была жива. И попробовать сразу договориться о сбыте — ну или хотя бы выяснить, есть ли интерес…