Карп в сухой колее. Том 1 - Ленская Софья

Встретившись с главой Юэлань взглядом, он невольно вздрогнул, но Си Ин смотрел на него заинтересованно, как тогда, в городе. Юн Шэнь быстро осадил свое замешательство из-за несовпадения ожиданий и реальности, напомнив себе: сейчас Си Ин видит не вечного соперника, а всего лишь молодого господина Хэ, который по глупости попал в большие неприятности.

Си Ин не задержал взгляд надолго, он выглядел расслабленно и спокойно, пока тихо переговаривался с сидящим рядом Сюэ Чжу. По смурному лицу юноши можно было легко понять, что того явно не нахваливали. Юн Шэнь не сомневался, что юный заклинатель нажаловался мастеру о произошедшем утром и получил за это сполна. В конце концов, поведение, которое продемонстрировал тогда Сюэ Чжу, не было достойно благородного заклинателя, а о том, что не меньшую роль в произошедшем сыграл Су Эр, которому, в свою очередь, за это ничего не было, Юн Шэнь предпочел не вспоминать.

К своему расстройству, он не заметил среди присутствующих Хэ Цисинь. Если так подумать, то он не видел ее с прошлого вечера, хотя та обещала зайти. Он рассчитывал занять место рядом с ней, чтобы освободить себя от нужды в случае чего поддерживать беседу с кем-нибудь из гостей или, не приведи Небо, родственников Хэ Циюя. Хэ Цисинь была единственным человеком, которого он более-менее узнал и мог предугадать ее поведение, так же как и отбрехаться от унылой беседы.

Он не мог долго стоять просто так, а потому поклонился и решился занять первое свободное место, на которое упал его взгляд. Располагалось оно рядом с Хэ Цимин. Тоже неплохо. Первая госпожа Хэ сидела со стороны своего семейства и была одета отлично от боевых братьев и сестер. Ее простое голубое платье отдаленно напоминало то, что обычно носила Хэ Цисинь, но было менее женственным или же казалось таковым из-за закаленных тренировками широких плеч заклинательницы. Черные волосы, собранные в высокий хвост, держала закругленная шпилька в форме полумесяца — это единственное, что осталось от ее прежнего образа заклинательницы Юэлань.

Другие заклинатели были все как один в форме своей школы. Юн Шэнь, к своему стыду, понял, что все еще носил мантию Юэлань. Стоило, наверное, ее сменить, перед тем как идти сюда, но это совершенно вылетело из головы. От присутствующих не укрылся необычный вид Хэ Циюя, оттого Юн Шэнь ловил на себе странные взгляды, но никто не проронил об этом ни слова — видимо, все решили просто закрыть на это глаза. Члены семьи Хэ и вовсе не обратили никакого внимания ни на Юн Шэня, ни на то, как он выглядел. Должно быть, на подобных приемах Хэ Циюй был чем-то вроде мебели. Что ж, это только на руку.

Он неловко одернул длинноватые рукава мантии и поправил несуществующие складки, удобнее устраиваясь на своем месте. Он чувствовал себя в крайней степени неуютно. Обычно ему не было дела до внимания со стороны окружающих, но сейчас требовалась осторожность, в чем он проваливался раз за разом.

Стоило Юн Шэню обратить взор вперед, как он вновь встретился взглядом с Си Ином. Тот сидел прямо напротив, через широкий проход, и беззлобно ухмылялся, глядя на несуразные телодвижения Юн Шэня. От легкой улыбки его фениксовы глаза чуть сощурились, вытянувшись, взор стал более проницательным, изучающим. Юн Шэнь мгновение пробыл в замешательстве: он впервые видел такое выражение лица у вечно склочного и серьезного Си Ина, — а потом его накрыло новой волной раздражения. Что смешного?..

— Внучка приветствует бабушку. — Хэ Цимин поднялась со своего места и поклонилась. — Позвольте представить вам моего наставника, бессмертного мастера и главу школы Юэлань, а также моих собратьев по школе.

Так, значит, из бессмертных тут все же был только Си Ин? Досадно.

Заклинатели поднялись со своих мест и поклонились. Си Ин подхватил ее слова:

— Этот мастер приветствует ваше сиятельство. — Он глубоко поклонился. — Выражаю благодарность от имени школы Юэлань за ваше гостеприимство. Мы не будем злоупотреблять вашей добротой.

Сухие губы Цянь Аньхуа растянулись в широкую улыбку.

— Бессмертному мастеру не занимать скромности, — хохотнула она. — Для семьи Хэ большая честь принимать столь прославленных заклинателей, нет нужды принижать себя. Рада приветствовать дорогих гостей, чувствуйте себя как дома.

— Великая госпожа Цянь так любезна, — улыбнулся Си Ин, вновь садясь.

В этот раз его улыбка была другой. Юн Шэнь, все это время внимательно наблюдавший за беседой, не уловил в ней искренности, но любой другой человек мог бы легко обмануться. Си Ин отлично держал лицо, изображая доброжелательность. Всегда ли он был таким? Юн Шэнь не знал.

— Надолго ли вы в наших краях?

— Великая госпожа наверняка в курсе, что вынудило нас задержаться в Бэйчжу. Как только виновник случившегося на шествии будет схвачен, мы отбудем в Юэлань для проведения суда.

— Для благородных заклинателей воистину долг превыше всего, — закивала Цянь Аньхуа. — Должно быть, вы устали, столько всего успело произойти. Позвольте угостить вас. Я наслышана, что бессмертные способны обходиться без еды, но я настаиваю, чтобы вы попробовали эти блюда! Кухня поместья Хэ не уступает дворцовой.

Цянь Аньхуа хлопнула в ладоши, и вокруг замельтешили слуги с подносами, расставляя кувшины с вином и многочисленные яства на столы. Беседа тем временем продолжилась.

— По правде говоря, этому мастеру хотелось бы дождаться возвращения великого генерала Хэ. Есть одно неразрешенное дело, с которым нам может помочь только он, — вновь вступил в разговор Си Ин.

— О, и что за дело? — Глаза Цянь Аньхуа заинтересованно сверкнули. — Надеюсь, это не вести о помолвке. Боюсь, мое старческое сердце не выдержит потрясений.

Хэ Цимин мигом покраснела.

— Бабушка! — От негодования Хэ Цимин чуть не подскочила на месте.

— Что? Ты, негодница, пропала из дому на десять лет и сейчас возвращаешься в компании столь прекрасных и благородных молодых господ, прихватив с собой дары. О чем еще я могу подумать? Знаешь ли ты, какую тоску и беспокойство принесла всей семье? — сварливо отчитала ее Цянь Аньхуа, стукнув по столу.

Она вздохнула, явно сдерживая накопившуюся за столь долгое отсутствие внучки злость, и вновь приобрела вид великодушной и доброжелательной хозяйки дома.

— Прошу прощения, что вам довелось видеть эту сцену. Так что за дело у вас к моему сыну?

— Суть в том, что наш маленький Циюй вновь попал в переплет, бабушка, — вдруг вступил в разговор Хэ Циянь. — Он — главный подозреваемый. От слов отца будет зависеть, отправится ли он в Юэлань до окончания разбирательств как заключенный.

Должно быть, это доставляло Хэ Цияню некое извращенное удовольствие. Разве он не должен был быть на стороне своей семьи? Если Хэ Циюй станет преступником, замешанным в столь ужасном деле, это не может не навредить репутации семьи Хэ. Юн Шэнь был уверен, что Хэ Циянь при посторонних будет заступаться за честь семьи до последнего. К чему ему устраивать балаган?

Когда Юн Шэнь взглянул на него, то не мог не заметить мелькнувшую меж обмахиванием веером издевательскую ухмылку, полную яда. Цянь Аньхуа, услышав чужие слова, сжала губы в плотную линию и обратила тяжелый взгляд на Юн Шэня, но не решилась сказать хоть что-то. Меж тем Хэ Циянь продолжал:

— Но я считаю, что это можно решить и без участия отца, ведь, судя по всему, Юй-ди уже готов отправиться в школу Юэлань, м?

Юн Шэнь сжал в руках пиалу. Раздражение, копившееся в нем до сих пор, грозило вырваться наружу. Этот Хэ Циянь явно испытывал его терпение! Чего он вообще пытался добиться? Неужели хотел, чтобы младший братец устроил скандал и опозорил семью перед гостями? Юн Шэнь не собирался поддаваться на такие дешевые провокации.

— Третий брат, не стоит делать преждевременных выводов, вину четвертого брата еще предстоит доказать, — вдруг вступилась Хэ Цимин. — Кроме того, это я одолжила ему свою мантию, когда мне пришлось сопроводить его до покоев. Ты ведь знаешь, он нездоров, особенно после того, что случилось, ему необходимо восстановиться...