Роб хмыкнул, его глаза прищурились, но злости нет. Долго смотрел на Фредди и вдруг поверил, слишком у красавчика расстроенный вид, похоже, что про жену говорит правду.
— Сейчас съедим ужин, потом покажешь товар, если она такая, как ты говоришь, то цена восемнадцать тысяч кронсов. Но у меня есть только тринадцать.
— Возьму десять, а на три тысячи сделай её жизнь невыносимой!
Не успел продавец договорить, как огромная ручища пирата протянулась за рукопожатием. Осталось проверить товар.
— В таверне не позволят проверить, я её сразу погружу на лодку и на корабль, тут близко, до полуночи управимся, но хотелось бы глянуть между ног.
— Как скажешь, у ворот моя карета, задирай юбку, раздвигай ей ноги и проверяй сколько влезет.
Заметно с каким диким любопытством прислушивается рыжий хозяин к сделке, но гости говорят слишком тихо.
— Могу дать лампу господам и посветить.
Фредди заржал за ним и покупатель. В долю рыжего хозяина не берут, но посмотреть на товар хочется, ну конечно!
— Да хрен с тобой Томас, тащи лампу, от лишних пар глаз от девки не убудет.
Мужчины доели, наспех вытерли руки серым полотенцем и с огромной лампой пошли к карете, кучер тут же сбежал на безопасное расстояние.
— Она проснулась, усыпить? — проворчал Фредди, думал же ещё добавить эфира на платок, но забыл. Могла бы и сбежать.
— Не стоит.
Проворный, привыкший к своей мерзкой работе Роб, стянул девушку с сидения на пол кареты, задрал юбку, спустил скромное бельё, не без труда развёл колени Виолетты в стороны и раскрыл складки промежности.
Кляп во рту не позволил жертве орать, но она попыталась биться ногами, сопротивляться. Однако две пары крепких рук быстро отбили ей всё желание к драке.
— Нет, она не девочка. Жаль. А с другой стороны, красивая, молодая, да всего за десять тысяч, точно отдашь за такие деньги?
— Да! Но условие ты слышал, себе не оставлять, опасная сучка, убийца, — Фредерик стоит рядом и наблюдает, как у мужчин вскипает желание. Роб всё же вогнал свои два грязных пальца в вагину, изрядно пошерудил, заржал, вытер влагу о платье Виолетты и свистнул своим людям.
— По рукам, будет сопротивляться, отдам команде, а надоест кинем за борт в море. Слышишь? Рабыня! Сейчас надо проверить твою вторую дырку, вытащу кляп, закричишь, шею сломаю и в море, поняла?
Не дожидаясь ответа, вытащил тряпку изо рта девушки, Томас поднёс лампу к её лицу, состояние кожи и зубов тоже устроило покупателя. Следов позорной инфекции на теле нет, считай, что девственница. Роб улыбнулся, а Виолетта прошипела.
— Будь ты проклят! Фредерик! Будь проклят!
— И это говорит тварь, отравившая женщину и ребёнка? Ну-ну!
Кляп воткнули обратно, все и так поняли, что продавец не лжёт про преступление этой девицы. Совесть у всех мирно спит, они ей фактически жизнь спасают, за такое злодеяние — расстрел или повешение, а сначала сто ударов розгами. А так, проживёт чуть подольше, развлекая богатых господ и шейхов. Но и там её щадить не будут, с таким норовом, нагайкой получит и не раз.
Подошли двое крепких, уродливых матросов, закрутили рыдающую девушку в плед, взвалили на плечо и понесли к лодке.
— Пойдём, налью тебе за сделку и отдам деньги.
Через полчаса, сытый, согревшийся кучер уже гнал карету в Раушен. Фредерик решил убедиться, что Аннабель погибла.
Но дом оказался пустой. Всё закрыто, первый снег девственно лежит за невысоким забором.
— Куда же увезли тела? В столицу? Как там врача звали? Рихтер! Точно!
— Эй кучер. Вот тебе тысяча кронсов, самый щедрый гонорар. Вези меня в столицу, там назову адрес лечебницы доктора Рихтера.
— Я знаю адрес. Благодарю за щедрость! Память у меня короткая, солнце встанет, и я вспомню, что мы проспали на постоялом дворе всю ночь. Если она убила вашу жену и ребёнка, то поделом ей!
— Вот и молодец.
И они с трудом разбирая ночную дорогу, помчали в столицу…
Не смогла удержаться)))) много артов для вас!
Глава 28 Аннабель
Бедная моя девочка, ночью просыпалась и плакала от страха. Я специально приказала всем в кабинете Рихтера, даже не заикаться про яд и отравленную еду. Чтобы у малышки не возникло панических страхов. Ей сказали, что Нора слишком старенькая, поэтому умерла.
Как бы мне самой не начать трястись над каждой булочкой.
Бишоп проявил утром чудеса деликатности и общался исключительно через посыльную, понимая, что его частые визиты компрометируют меня. Пока в квартире не появится прислуга или помощница, никаких визитов, особенно сюда путь заказан мужчинам. Ну, я так по наивности думала, ровно до обеда.
Но до этого Ричард выбрал для нас с Линдой горничную, она, не ожидая распоряжений, подала вкусный завтрак, чай со сливками, вафли, похожие на венские, очень нежная жёлтая каша, напоминающую нашу пшённую, желе из абрикосов и всё в очень нарядной посуде, сплошной восторг и удовольствие.
Пока я и Линда наслаждались божественной едой, горничная прогуляла Фица, позже перестелила более дорогое постельное, сообщила новость про детскую кроватку, управляющий к вечеру пришлёт.
— Эльза, мы вам что-то должны?
— Ой, что вы, госпожа! Управляющий сам за всё рассчитывается. Наша комната этажом ниже, если что-то нужно, позовите, также про рынок и если с девочкой погулять, то зовите меня.
— Спасибо большое! Вы меня очень выручили! — улыбаюсь, и Эльза уже убирает со стола. Как всё проворно и быстро, без лишних движений. Ощущение, что я снова попала на курорт.
Мы остались вдвоём с Линдой, и начали разбирать вещи, устанавливать мольберт, проверять шкафы, да мало ли у девушки с ребёнком дел.
Только я начала раскладывать краски, чтобы чуть позже начать работать над портретом девочки. В дверь настойчиво постучали.
Жизнь меня ничему не учит! Только вчера Нора погибла, а я уже сегодня открыла дверь первому, кто пришёл, даже не спросила…
— О! Моя дорогая! Любовь моя! Я чуть не умер! Ты и девочка живы. Мне вчера поздно вечером сообщили, но сказали, что вы всё…
Фредерик помятый, небритый, невыспавшийся, испуганный со слезами в глазах и такой счастливый, что мне стало страшно.
— Как ты узнал, где меня искать?
— О, это не трудно! Этот дом самый дорогой и квартира всегда за тобой. Я думал, что вы в Раушене, примчался туда, но дом заперт, никого нет. Приехал сюда.
Муж делает настойчивый шаг в комнату, но я удерживаю его на расстоянии вытянутой руки.
— Я догадываюсь, что это дело рук Виолетты, и вы с ней были как-то связаны, судя по записке, которую она мне всучила. Так что прости, мой друг, доверия нет! И в квартиру тебя никто не впустит!
— Конечно, конечно! Не настаиваю, дам тебе время. У меня недалеко есть своя квартира, я не такой нищий, как все думают, просто не хвастаюсь своими скромными достояниями. Но если ты дашь мне шанс, то всё моё станет твоим.
Он проговорил это таким тоном, словно властелин мира, и вот прямо сейчас этот мир кидает к моим ногам.
Хочется рассмеяться, но прекрасно знаю эти мужские хитрости, сначала заставить девушку смеяться, потом присядет на край дивана. А потом опомнится не успела, уже беременная от него. Так-то красавчик и малыш получится милый, но как-то не хочется испытывать судьбу.
Нет уж! Надо придумать мирный повод, вытолкнуть его и закрыть дверь.
— Фредерик, послушай меня внимательно. Я женщина простая, но очень твёрдых правил. Ты изменял мне с королевой. Понимаешь? Из-ме-нял! Ладно бы до нашего брака. Но нет, ты с ней спал уже после того, как были подписаны бумаги. Я такое не прощаю! А сейчас извини, нам с Линдой нужно заниматься.
— Я с ней порвал! Уехал из дворца, в тот же день, когда вечером Бишоп прогнал меня из баронства.
