Паутина вероятности - Колентьев Алексей Сергеевич

Зашёл я на стоянку, со стороны дороги ведущую на базу «Долга», где кажется, только вчера мы с подругой уничтожили троих бандюков посланных Бесом с целью нас же и грохнуть, под шумок начавшейся тогда на Сортировке бойни. Ничего кардинально не изменилось с тех пор как я был здесь в последний раз, так — обычное запустение, на кучки палых листьев и какого-то мусора нанесённого в здание терминала за всё то время, что стоянка была необитаема. Холодная бочка с остатками прогоревшего костра внутри, раскиданные в беспорядке тарные ящики, да пара мумифицированных трупов в сервисных ямах. Покойников так и не удосужился кто-нибудь убрать. Вообще-то я знал, что и мне следует сидеть тихонечко, но вдруг представил, что вот так и мои кости будут валяться в грязи и их пнёт проходящий мимо бродяга. Само собой это сантименты и когда придёт моё время перейти в разряд бренного праха, для меня всё будет безразлично, но вот что-то не давало мне покоя и мешало просто найти люк ведущий в систему стоков и затихариться там, в преддверии Выброса. И я принялся за работу, благо трупы уже иссохли, а духовские растяжки я сдёрнул или обезвредил ещё в первый свой визит сюда, оставив только самые опасные из ловушек, предварительно пометив их для особо любознательных путников при помощи яркой краски. Всего тел насчитывалось восемь и я просто стаскал их в зло гудящую, возле покорёженного скелета башенного крана у задних ворот, «жарку». Получилось достойно — все тела преданы огню, а на стоянке стало не так жутковато. Неожиданно вдалеке на севере, завыла сирена раннего оповещения. Земля затряслась и по ушам ударила тугой волной первый всплеск Выброса, как бы предупреждая тех, кто ещё не успел забиться по щелям.

Лазейку, забранную всяким мусором и открывающую узкий не более полутора метров в диаметре проход в сточную систему ж/д узла, куда можно было забраться только ползком, я заприметил и расчистил ещё тогда, просто отметив её на плане здания но глубоко внутрь не лез. Сняв РД и держа в другой руке пистолет, я одним нырком прополз метров на десять вперёд и на пару метров вглубь. Сверху сыпалась земля вперемешку со ржавчиной отслаивавшейся с поверхности треснувших кое-где труб, сама почва ходила ходуном а в глазах у меня стоял красный туман. Казалось, что мозги сейчас вскипят и взорвут череп изнутри. Не останавливаясь и сохраняя некую долю осторожности, я в полуприсяде продвинулся внутрь и в глубину тоннелей ещё на пару метров, где красный туман и дурнота наконец-то слегка отпустили, давая возможность чуть свободнее соображать. С трудом подняв глаза вверх, я огляделся и понял, что заполз под кучу металлоконструкций, видимо спецом сваленных на поверхности, чтобы таким образом усилить защиту убежища. Прислонившись к сухой, шершавой стенке металлической трубы, я наконец-то перевёл дух и осмотрелся.

Впереди была комната кубической формы — очевидно, канализационный коллектор, переделанный бродягами под убежище, он выглядел довольно уютно: на стене слева от входа в трубу по которой я приполз нашёлся старый керосиновый фонарь, а рядом на полу стояла ёмкость с горючим, судя по запаху это был керосин. Вдоль стен через равные промежутки были разложены старые полосатые матрасы заваленные грудами тряпья. Крыс нигде не наблюдалось, отсутствовали также и следы их ближайших сородичей — мышей. Ни гнёзд, ни помёта тоннельных обитателей в коллекторе не наблюдалось. В помещении было сухо и темно. Пролезши внутрь и распрямившись во весь рост, я осмотрелся и зажёг фонарь, предварительно наполнив резервуар в нём из чуть тронутой ржавчиной канистры с длинным носиком. Спички лежали тут же заткнутыми в небольшую, видимо специально выдолбленную в стене, нишу. Сам я предпочитаю зажигалку, хоть и не курю, но в этот раз просто повезло, что местные постояльцы поддерживали старую традицию всех путешественников — оставлять во временных убежищах топливо и пищу. Хотя последнего я искать не стал, привычка диктовала необходимость, как можно дольше пользоваться личными проверенными запасами, во избежание всяких неожиданностей вроде ботулизма или кишечных инфекций. Последнее особенно опасно, когда находишься в автономке, ведь кроме как на свои силы рассчитывать ни на чью помощь больше не приходится.

Выход в убежище был только один, но воздух поступал в помещение, поскольку запаха затхлости не ощущалось. Расчистил одну из лежанок чуть справа от входа, но не прямо напротив него, рассчитав всё таким образом, чтобы свет лампы не падал в мою сторону, чтобы тот, кто войдёт не смог сразу определить где я сижу. Положив автомат под рукой, я выставил рюкзак и положил «грач» таким образом, чтобы взять и выстрелить из него можно было почти мгновенно. И лишь после этого высвободил трубку «медузы», сделав два длинных глотка. Освежающая горечь чуть подсоленной воды принесла облегчение: головная боль отступила, в глазах перестали плясать красные точки. Жёлтый свет лампы отбрасывал на стены и пол причудливые и замысловатые тени, но в момент, когда снаружи бушевала стихия, здесь было даже уютно и самое главное — безопасно. Чуть обождав, я заставил себя съесть пару сухарей и сжевать горсть изюма, который стараюсь всегда брать с собой, если могу достать. Именно сладкий изюм без косточек, который зовётся очень забавно — «самза». Сразу полегчало, сил ощутимо прибавилось и я позволил себе немного сна, во время которого как всегда не видел сновидений.

1.3

Дальнейший путь был чередой коротких перебежек с целью остаться незамеченным для ставших многочисленными в районе Свалки и прикордонья, патрулями военных и набравшей силу группировки Беса. Оснований встречаться у меня не было ни с теми, ни с другими, поэтому продвижение существенно замедлилось и к заброшенному блокпосту, откуда разбитое шоссе вело прямо на Кордон, я вышел только спустя трое суток после того, как выбрался из убежища на Сортировке. Пару раз приходилось прятаться от пролетавших вертушек, но ничего серьёзного не происходило. Один раз меня вызвал кто-то неизвестный на общей волне, но я не стал отвечать тому, кого не знаю, тем более, что сейчас было не время ввязываться в дела посторонних людей. Свернув с шоссе, я принял вправо, чтобы миновав небольшую рощицу чахлых деревьев, углубиться в овраги, изрезавшие всю западную оконечность прикордонья. Там я планировал сделать короткий привал, чтобы поесть и выйти на связь с Юрисом.

После Выброса погода обычно улучшается, если это слово применимо к чуть более светлому тону серых туч, почти никогда не покидающих местное небо, да отсутствие часов пять — шесть дождя и порывистого злого ветра. Но на этот раз ничего подобного не было: небеса по прежнему огрызались громовыми раскатами а злой восточный ветер рвал капюшон комбеза с головы. В оврагах было поспокойнее: ветер и начавший снова моросить дождик не так сильно досаждали. Резко подскочил радиационный фон, указывая на то, что тучи погостили в районе Припяти. Но всё было в пределах нормы, к тому же я не собирался слишком задерживаться тут. Вынув ПДА и перейдя в режим сканирования, проверил общую обстановку. Хитрая программа интерпретации позволяла довольно точно по отрывочному пеленгу определить местонахождение источника сигнала радиообмена, если тот находился в пределах ста сорока — ста семидесяти метров от меня. Хотя само собой, что верить этим данным можно было только в пределах разумного. Однако с тех пор как Одессит продал мне этот хитрый модуль, аппарат ещё ни разу меня не подвёл. При всей своей уникальности эта штука не была эксклюзивом и, как я слышал, программу и модуль использовало довольно много народу. Но мало кто пользовался им по прямому назначению, кроме бандитов устраивающих засады на постоянно висящих на общем канале новичков или особо беспечных сталкеров, которых я кроме как простодушными идиотами никак не назову. Но даже бандитов и битых волков подводила излишняя доверчивость к технике. Вот лично мне совершенно всё равно, что они говорят на кодированной частоте, но совершенно небезынтересно как близко эти скрытные парни от меня находятся. Поэтому послушать эфир, совместить выданные программой-интерпретатором метки с картой местности и вот я получаю готовый маршрут в обход потенциальной засады или недружественной группы граждан, при других условиях обязательно попавшихся бы мне на пути.