Беспризорный князь - Дроздов Анатолий Федорович
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Ведьмарка стала натирать глиной грудь князя. Ее пальцы нащупали шрам и замерли.
– Кто тебя так?
– Того уж нет.
– Худо лечили.
– Не было лекарей.
– А ну-ка!..
Млава, омыв князя, принялась исследовать его плечи, руки и ноги. Натыкаясь на очередной шрам, качала головой. Выбежала в предбанник и вернулась с горшочком руках. Цепляя пальцами скользкую, маслянистую жидкость, обмазала ей князя от шеи до кончиков ног. При этом Млава что-то шептала. Иван не противился: ему было приятно и хорошо. Сильные, но ласковые руки скользили по его телу, сверху монотонно звучал голос ведьмарки; Иван, закрыв глаза, отдался неге. Рука Млавы скользнула ему в промежность, князь не воспротивился – не хотелось. Естество его возбудилось, рука исчезла. Иван не успел об этом пожалеть, как на смену руке явилось мягкое и теплое, которое обволокло и приняло его внутрь.
Спохватившись, Иван открыл глаза.
– Лежи! – прикрикнули сверху. – Смирно!
В следующий миг мягкое, но упругое тело пало на князя, девичьи руки крепко обхватили его за шею, а горячие губы прижались к его губам. «Целоваться не умеет!» – успел подумать князь, но тут же забыл об этом. Порыв сладкой страсти исторг из его груди стон. Крепко прижав к себе ведьмарку, Иван стал двигать бедрами, ловя приступы наслаждения, но получалось плохо: Млава лежала на нем мешком, все так же неумело тыча губами в лицо. Рассердившись, Иван стащил ведьмарку с себя, уложил спиной на лавку и задрал ей ноги. После чего пристроился сверху. Стало лучше, причем не только ему. Млава стала постанывать, а когда он ускорился, и вовсе закричала: протяжно и низко. Увлекшись, они не заметили, как дверь в баню отворилась. В проеме явилось испуганное лицо Оляты. Некоторое время он изумленно смотрел, затем втянул голову в плечи и исчез. Князь же, почувствовав последнюю, самую приятную волну наслаждения, раздвинул ноги Млавы и упал на нее, приникнув губами ее к губам. В этот раз ему ответили правильно.
9
Жеребец нес Оляту к Звенигороду. Это был все тот же Дар, полученный от воеводы Белгорода и с тех пор не покидавший хозяина. Олята к нему привык, как и жеребчик к нему – они отлично ладили. Вот и теперь Дар мчался по дороге от озера, бросая копытами грязь. Олята не подгонял: застоявшийся Дар бежал в охотку. Они ворвались в Звенигород на полном скаку (стража на воротах узнала сотника и не стала задерживать), однако за стенами Олята придержал коня, заставив его сменить галоп на рысь. У княжьих хором он бросил поводья конюху, велев выводить вспотевшего жеребца, после чего направился к себе.
Комнатка, где обитал Олята, некогда была чуланом. Из нее вытащили рухлядь, прорубили волоковое окошко, после чего занесли сундук, широкую лавку и стол – тем обустройство и кончилось. А чего более? Хозяин постоянно в разъездах, заглядывает редко, да и то – заночевать. По чину Оляте следовало жить в хоромах, только зачем они холостяку? Свой дом требует челяди, а та без хозяйского глаза забалует – станет пьянствовать и воровать. У князя лучше. И накормят, и обстирают, да и сестра рядом. Серебро к тому же целее. Его-то в достатке, но прежняя, полуголодная жизнь сделала Оляту скуповатым.
С недавних пор, однако, Олята стал подумывать о своем доме, даже приценился перед походом в Волынь. Хоромы в Звенигороде стоили дорого – стольный город! Дешевле построить. Внутри стен места давно нет, придется в посаде. Понравится ли Дануте?
Это Олята и собирался спросить. Но прежде забежал в баню (при княжьем дворе всегда натоплена), отскреб с себя застарелый пот и переоделся в чистое. Натянув шелковые порты и такую же рубаху, перепоясался ремнем с серебряными бляхами. Меч брать не стал: не на войну идет. Прицепил ромейский кинжал в богатых ножнах, сунул за голенище засапожник. Достаточно. После чего достал из сундука шелковый убрус. Полюбовавшись прихотливыми узорами работы неведомых мастеров, бережно сложил легкую ткань. Достал из кошеля и выложил на шелк золотые серьги. Лалы [14] засияли в оправе, как горячие угольки. Златокузнец просил за серьги пять гривен, срядились на трех. Упрись владимирец, Олята заплатил бы пять – серьги того стоили. Вернее, Данута их стоила…
А случилось все так. Олята выгуливал Дара за городом и, возвращаясь, услышал тонкий голосок. Он доносился из двора, мимо которого уноша проезжал. Остановив жеребца, Олята прислушался. Девичий голос выводил песенку. О женихе, уехавшем на войну, и о невесте, обещавшей его ждать. О том, как привезли милого, израненного в сече, при последнем дыхании. И, склонившись над ним, сказала невеста: «Куда ты – туда и я! Клялась я в верности и слово сдержу. Не разлучить нас вовеки. Не здесь, так на том свете, но будем мы вместе…»
Таких песен Олята не слышал. Да и слова были не слишком понятными: вроде русские, но не совсем. Олята подъехал к тыну и глянул поверх. Увиденное удивило его не меньше песни. У крыльца боярских хором росли цветы. Было видно, что здесь их специально высадили: натащили земли, вкопали кусты, после чего огородили низким плетнем. Возле кустов копошилась дева. Она срезала цветы ножиком и складывала в корзинку. При этом пела. Шелковый летник девы схватывал поясок, он выразительно подчеркивал узкую талию и небольшую, но высокую грудь. Русые волосы украшал венчик, а толстую косу – красная лента.
Олята застыл, не в силах отвести взор от незнакомки, та, почувствовав, обернулась. Олята увидел очаровательное личико с бездонными голубыми глазами, маленьким носиком и пухлыми, алыми губками. Их взоры встретились. Мгновение дева разглядывала дерзкого уношу, после чего, показав тому язык, скрылась в доме. Олята постоял, надеясь, что чаровница вернется, но на крыльце возник дюжий холоп, наградивший сотника неприязненным взглядом. Олята вздохнул и тронул Дара…
За ужином он заговорил с Братшей – тот, как и Олята, жил при хоромах. Олята надеялся как бы невзначай расспросить о таинственной деве, но не получилось.
– На дочку посла загляделся! – засмеялся побратим. – Брось! Не по тебе лада! Сватали уже – не отдает лях! Княжича, верно, ждет.
– А сам он кто? – спросил Олята. – Князь?
– Какое! – махнул рукой Братша. – Одно звание, что посол, сам же голь бесштанная. Как приехал в Звенигород, дом снял за резану, а тот дом… У смердов избы лучше. Князь Иван подивился: посол да в таком хлеву? Велел выделить свободные хоромы, весь дал в кормление. Так лях в той веси каждую корову переглядел, всех свиней исчислил, кур разве что не щупал, – Братша ухмыльнулся. – Мне тамошний тиун сказывал. Скуп лях, но дочке не жалеет: одевает, как княжну. Одна она у него. Может, потому не выдает – не хочет бобылем остаться.
– Как зовут? – спросил Олята.
– Ляха? Юлиуш.
– Дочку!
– Данута…
Назавтра Олята оседлал коня и отправился знакомой дорогой. В этот раз не повезло: Дануты во дворе не было. Олята проехал мимо раз, другой, даже постоял у тына – дева не вышла. Только занавеска в растворенном окошке ворохнулась – или это Оляте почудилось? Зато на крыльце появился знакомый холоп. Не таясь, он показал уноше здоровенный кулак.
К себе Олята вернулся мрачным. Плюхнувшись на лавку, застыл, глядя в потолок. На душе скребли кошки. А ведь жилось так славно! Посчастливилось Оляте попасть к Ивану, в ту пору – сотнику Некрасу. До него, утратив родителей, они с сестрой голодали и мерзли. У Некраса стало сытно. Олята не думал, что это надолго. Рассчитывал подкопить серебра и уйти. Завести избу, хозяйство, выдать замуж сестру. Судьба, подслушав, посмеялась и велела: «Забудь! Служи! Не пожалеешь!» И ведь не обманула! Нелегко далась Оляте сегодняшняя жизнь: с ворогом бился и в порубе сидел, но вывел его промысел божий. И десницей его был Некрас.
Оляна первой углядела, каков их хозяин, и прямо-таки прилипла к сотнику. Олята боялся, что добром это не кончится: побалуется Некрас, да и бросит. Иван и здесь не подвел: женился. Сын у сестры растет…
14
Рубины.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Похожие книги на "Беспризорный князь", Дроздов Анатолий Федорович
Дроздов Анатолий Федорович читать все книги автора по порядку
Дроздов Анатолий Федорович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.