Случайная истинная для бескрылого (СИ) - Шатз Ардана

Меня обожгло ее словами. Я почувствовал, как дернулись мышцы на лице. Ее злость и отчаяние схлестнулись с моей яростью и страхом.

– И поэтому ты побежала прямо в лапы ублюдков! – Рыкнул я, делая шаг к Лили. – Так хочется поскорее умереть?

– Да мне уже все равно! – Снова закричала она. Ее щеки начали покрываться алыми пятнами. – Чем ты отличаешься от них? Ты ведь тоже хотел меня убить!

Глава 37

Он дернулся, словно от пощечины. В темных глазах бушевало алое пламя. Это была не злость – ее сменило что-то более глубокое, более темное. А я уже не могла остановиться.

– Ты так боишься за меня? Или все дело в вознаграждении, которое ты не получишь, если я пострадаю?

Рейвен сделал еще шаг, и я инстинктивно. Его лицо исказилось, словно мои слова попали в цель.

– Не смей так говорить. – Угрожающе прошипел он, склоняясь надо мной. Его глаза, оказавшись так близко, затягивали меня в красно-черную бездну. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы усмехнуться ему прямо в лицо.

– Хочу тебя огорчить – вознаграждения не будет в любом случае. – Я сглотнула и добавила уже тише. – Так что можешь убить меня прямо сейчас. Все равно я не смогу тебе заплатить.

Он молчал, продолжая прожигать меня взглядом. И я сказала все как есть.

– Ни я, ни моя семья не заплатит тебе. Я не из знатного рода. Просто… Просто сирота, чья родня сама и продала меня ферганцам.

Он замер, даже не моргая, и я не могла отвести взгляд. Молчал, казалось, целую вечность. В повисшей тишине я слышала, как бешено бьется мое сердце, отдаваясь гулом в ушах.

А потом он усмехнулся.

– Думаешь, я этого еще не понял? Я знал это еще до того, как мы пересекли границу Ферганы.

Только когда слезы скатились по щекам, обжигая кожу, я поняла, что плачу.

– Тогда почему ты все еще рядом? Почему не бросил там, в лесу? Почему не отпускаешь меня?

– Потому что мне плевать на деньги. – Отрезал он, делая еще шаг и сокращая расстояние между нами до критической отметки. Теперь мы стояли вплотную, почти касаясь друг друга. Я чувствовала его горячее дыхание на своей коже, ощущала исходящую от него силу и ярость, которую он с трудом сдерживал. Рейвен обхватил ладонью мое лицо и хрипло прошептал. – А награду за свою помощь я могу взять, когда захочу.

Сердце едва не проломило грудную клетку, когда он меня поцеловал. Дыхание перехватило, когда Рейвен смял мои губы своими. Это был даже не поцелуй. Слишком грубый, требовательный, почти жестокий. Он впился в мои губы, словно хотел лишить меня возможности дышать, заставить подчиниться его воле. Наказать меня за неповиновение приказам.

На мгновение я застыла, пораженная случившимся. А потом в груди расцвел огненный цветок, заставляя меня обхватить дракона за шею, запустить пальцы в жесткие волосы, притянуть его к себе, отвечая на поцелуй.

Руки Рейвена оказались на моей талии, спустились ниже и снова заскользили вверх, стягивая с меня рубашку. Секунда – и я стояла перед ним, обнаженная по пояс. Прижатая к его горячей груди. Всего мгновение, чтобы сделать судорожный вдох, и Рейвен снова терзал мои губы. Его пальцы касались меня, то легко и невесомо, то грубо. Губы скользили по шее, ключицам. Их сменяли зубы, оставляя на коже отметины, будто дракон хотел поставить на мне клеймо. Доказать, что я принадлежу ему одному. А я отвечала ему с неменьшей страстью.

Вскоре на нас не осталось ни клочка одежды. Мы срывали ее друг с друга, не обращая внимания на звуки рвущейся ткани, на пуговицы, разлетающиеся по комнате. Пьянящий аромат пряных трав сводил с ума. Я чувствовала его горячую кожу своей кожей, ощущала обжигающее дыхание на шее, чувствовала его губы, под которыми вспыхивали алые следы, плавилась от эмоций, что поглощали меня с каждым движением Рейвена.

Когда он безжалостно бросил меня на кровать, у меня была всего секунда, чтобы осознать, что сейчас произойдет. А потом он вошел в меня. Грубо, резко, зло. Но при этом ласкал меня так нежно, так бережно, что мой крик стал криком не боли, а оглушающего осознания, что я сама хочу этого. Хотела уже давно. Несмотря на свой страх перед ним.

Это не было любовью, о которой шептались подружки, краснея и подначивая друг дружку скабрезными шуточками. Это было нечто первобытное, животное. Страсть, боль, отчаяние и страх, смешанные воедино. Но сквозь этот хаос, сквозь бурю чувств пробивалось что-то совершенно новое. Что-то, что заставляло меня не отводить взгляда от его глаз, ловить его дыхание с каждым новым толчком. И надеяться… Надеяться, что за животной страстью Рейвена скрывается нечто более глубокое, чем желание наказать меня за своеволие. Чем желание получить свою награду за мое спасение.

Глава 38. Рейвен

Я не сумел сдержаться. И так был на пределе уже второй день. С того момента, как она вышла из озера обнаженной, меня просто разрывало от желания. Возможно, если бы она оттолкнула меня, если бы возмутилась в ответ на поцелуй, этого бы не произошло. Я не стал бы брать ее против воли. Но Лили сама меня хотела. Сложно было не разглядеть этого в ее отчаянных поцелуях, в ее глазах, в ее стонах и тяжелом дыхании.

Когда я в последний раз вжался в нее, у меня в груди взорвался вулкан. Полный огня и едкой кислоты. Лава текла по венам, закручиваясь невыносимыми вихрями, заставляя меня окончательно терять рассудок. Я жаждал большего. Еще и еще.

Она испуганно смотрела на меня, будто только сейчас осознала, что мы сделали. Но сквозь страх в ее взгляде пробивалось что-то еще. Какая-то надежда… Вот только на что она надеялась? Что это будет первой и последней ошибкой? Или что я больше не ее не отпущу?

Жжение в венах сконцентрировалось в районе запястья, и я мысленно застонал. Какой же я идиот! Как можно было забыть, что близость станет тем самым импульсом, который усилит привязку?

Я упал на кровать и уставился в потолок. Рядом завозилась Лили. Ойкнула и стала неистово чесать запястье.

– Что?.. Что это такое? – Жалобно проскулила она. Я даже не глядя знал ответ. Это начала проявляться метка истинности. Пока еще просто легкое покраснение на коже, сопровождаемое невыносимым зудом. Но если не остановиться и продолжать это безумие, рано или поздно красноватое пятнышко превратится в четкое изображение: круг огня, разделенный надвое. А когда вместо разделения в кругу проступит силуэт дракона, привязка войдет в полную силу. Так, что мы с Лили практически сможем слышать мысли друг друга и чувствовать то, что чувствует другой.

На моем запястье проступала такая же метка. Это было понятно по жжению и захлестывающим меня эмоциям. Я повернул руку так, чтобы скрыть запястье от Лили, если она случайно взглянет на меня. Ей не нужно знать, что мы теперь связаны. Приступ безумия прошел, а эмоции я смогу заглушить. И ни за что не допущу, чтобы наша связь окрепла, превратившись в нерушимые цепи.

Когда Лили ускользнула в ванну, я оторвал полосу ткани от простыни и обмотал руку, скрыв красное пятно. Оделся и распахнул окно, впуская в комнату сырой, холодный воздух. Он пришелся очень кстати и охладил не только горящую кожу, до сих пор помнившую прикосновения нежной девчонки, но и мысли, которые так и норовили вернуться к Лили, вспомнить, с какой отчаянной страстью она отдавалась мне, откликаясь на каждое мое прикосновение.

На дверь и окно я наложил завесу, чтобы ни у кого больше не возникло глупого желания снова попытаться сбежать. Лили бесконечно долго плескалась в ванной, и я просто вырубился, так и не дождавшись, когда она выйдет.

Проснувшись, увидел, что Лили спит, разметавшись по кровати и закинув на меня ногу. Она тихо стонала во сне и сжимала угол подушки так, что костяшки пальцев побелели. Веки подрагивали, а стоны постепенно становились все более жалобными. Ей явно снился очередной кошмар.