Рабыня аравийца (СИ) - Ременцова Лана Александровна

– Если посмеете отвести взгляд, вы будете следующие. Я не буду никого из вас беречь. Непокорные рабыни мне не нужны. Все пойдут в наложницы моему главнокомандующему. А он иногда не рассчитывает своих сил и его рабыни пополняют выгребные ямы. Впереди у меня ещё Линирия, Горания, Ванария, так что красивых баб будет предостаточно.

Тут одна из них неожиданно подошла к нему и сняла платье, оставшись, в чём мать родила.

– Я готова вам покориться. Что мне делать?

В глазах мужчины сверкнул хищный и победный огонёк.

– На колени. Бери в рот член. Будешь ласкать меня прямо здесь на балконе.

Девушка выполнила приказ. Ласкать так как надо не умела, но очень старалась. Остальные с ужасом наблюдали за ней.

– Что вы пялитесь как тупые вогини? Раздевайтесь. Хочу видеть ваши тела.

Женщины снизу тоже увидели все, что происходило на балконе, и стали покорнее. Вскоре все аравийцы поимели кого хотели. А Касий этой ночью отимел всех двенадцать, лишив девственности каждую. Он долбил их как невменяемый. Его член побывал во рту у всех. Кончал бурно и много. К утру уже, и счёт потерял своего семяизвержения. Член болел, но не так сильно, как душа. Снова влез в ванну с ночной холодной водой и закрыл глаза, откинув голову на бортик.

Вобвик от горя напился, так как даже его любимую забрал варвар – аравиец. Вышел на забор крепости, где внизу торчали пики в качестве ограждения от врага и, помолившись Воргангу, спрыгнул. Кориния снова осталась без повелителя.

– Пошли вон. Выйдите к моему главнокомандующему. Передайте ему, что вы все идёте в мой гарем. И пусть зайдёт ко мне.

Девушки поклонились, пытаясь не показывать как им больно: промежности, а у некоторых и анусы растёрты и кровоточат, уголки губ болят. Сердца обливаются кровью и слезами.

Они вышли, на ходу одеваясь в свои тряпки.

Касий кое–как выкупался и лёг на кровать. Покрывало было скомкано и имело следы и запах прошедшей оргии. Он его брезгливо сбросил на пол.

Трахаться уже совсем не хотелось. Тело, будто разбито, душа и подавно.

«Ценарит мой… где же ты? Я думал что здесь, но тебя нет. Ты – жива! Знаю, верю, нет, уверен – жива! Я найду тебя. Буду ласкать твоё прекрасное тело. Целовать каждый сантиметр. Мой язык побывает в твоём нераскрывшемся бутоне. А если? Если тебя уже долбят во все дыры также как я ночью этих девок?»

– Нет! – заорал. – Не может быть. Ворганг не уничтожит так меня. Моё сердце, душу.

– Повелитель… – Крак уже стоял в покоях.

– Девок разместил? – рявкнул.

– Да, они моются, после позавтракают и я отдал приказ, чтобы коринийцы в замке выдали для них паланкины и вогов. А как вы?

– Плохо. Долбал их всех всю ночь. Член болит, а она перед глазами. Да, не нужны для них паланкины, пусть так идут.

– Понимаю. Что дальше? На кого пойдём?

– Отбери пару десятков крепких рабов и со всеми бабами отправь кого–то караваном в Аравию. Я хочу, чтобы ты стал повелителем Коринии.

Крак опешил.

– Что вы, повелитель? Моё место рядом с вами. Я верен вам всей душой.

– Вот именно. Ты нужен мне здесь. Я принял решение. Вечером всем озвучу. Оставь кого–то кому доверяешь наместником, пока мы ищем валийку. А после вернёшься сюда уже в качестве повелителя. И здесь тебя коронуют. Вечером выдвигаемся на Линирию.

– Как скажете, повелитель. А я смогу приходить к вам в Аравию с караваном?

– Сможешь. Иди. Я устал. Мне нужно отдохнуть. И распорядись, чтобы принесли пожрать и выпить.

Вечером Касий объявил о своём решении сделать Крака повелителем Коринии. Его воины встретили эту новость победными кличами, а коринийцы совсем сникли, видя до этого жестокость этого аравийца.

– Выдвигаемся в Линирию!

Эта страна встретила их совсем неподготовленной, и они легко её взяли.

– Найдите валийку! – Проорал Касий.

Его воины перерыли весь город и на удивление – нашли.

Девушку выволокли на площадь и подвели к главнокомандующему.

– Это она?

Крак уже издалека заметил, что эта девушка не Аланда, но всё же приподнял её лицо за подбородок и заглянул в глаза. Ему было очень интересно у всех ли валиек они с двойной дужкой как у принцессы. Она сверкнула карими глазами, и, не смотря на их темноту, они показались ему какими–то глубокими и будто зеркальными. Невольно залюбовался пухлыми губами и маленьким чуть вздёрнутым носом. Это придавало ей вид некой лукавой девчонки.

– Нет, не она… – Перевёл взгляд на золотистые длинные волосы и опустил на высокую крупную грудь. – Но тоже очень красива. Ответь: ты девственница?

Девушка молчала, тогда он сдавил ей щёки до боли, приоткрывая рот.

– И зубы белые. Скоро здесь побывает мой член, а если ты не девственница, то буду иметь в зад, пока не порву его.

От этих грубых слов она содрогнулась.

– Я – никогда ещё не была с мужчиной.

Глаза Крака хищно полоснули по ней, а руки разорвали верх платья и начали сминать грудь.

– Не надо! – прокричала, пытаясь вырваться, однако это было не возможно. Аравиец уже оставлял на нежной коже синяки, разрывая платье дальше и, захватывая другой рукой лобок.

– Красивая девочка. Ты станешь моей личной рабыней. Не кричи. Если сказала правду, не буду рвать твой зад. Будешь принимать меня только твоей маленькой щелочкой.

– Стой! – за его спиной раздался голос повелителя и тяжёлые взмахи крыльев годжака.

Крак повернулся и, продолжая держать кричащую пленницу, склонил голову.

– Повелитель… это валийка, может, вы хотите быть первым?

– Да, оставь её мне. – Он спрыгнул со зверя. Подошёл и схватил девушку за горло. – Все валийки имеют такой цвет волос и пухлые губы?

– Да, – простонала.

– Откуда ты здесь?

– Меня схватил годжак прямо у дома и сбросил сюда. Я не убилась, упав в сено, а только сломала ногу.

– И?

– Меня выходили. Семья, которой принадлежали те снопы сена. Но я осталась хромая.

– Хромая? – Левая бровь Касия изогнулась.

– Да.

– Пройдись.

Крак выпустил её, и она сделала несколько шагов, заметно прихрамывая.

– Ясно. Это уже уродство и по нашим законам такая рабыня не может войти в мой гарем. Она – твоя. – Отвернулся и направился в главную башню. Здесь, как и в Коринии выбрал красавиц. Жёстко отимел троих, совершенно не заботясь об их чувствах. А непокорную – вытащил на площадь и заставил брать в рот прямо перед всеми воинами. Он бил членом так, что она то кашляла, то делала рвотные порывы, но аравиец крепко держал за затылок и не остановился, пока не залил ей рот спермой. После загнул спиной. Всунул руку во влагалище, раскрывая половые губы. Член снова окреп. Расставил ноги ногой и вонзился. Девушка заголосила.

– Ори, непокорная сука, скоро будет хуже.

Кончил и оттолкнул её.

– Она ваша.

Пленницы, предназначенные ему, стояли неподалёку и всё видели, также как и в прошлый раз в Коринии. Крак с двумя другими воинами, не давал отвести им взгляда.

Несчастная девушка прошлась по нескольким десяткам мужчин и так и осталась лежать в пыли с расставленными ногами. Сердце не выдержало боли и отчаянья, и она умерла. Аравийцы были жестоки только с непокорными женщинами. Покорных девственниц ценили и сильно не обижали. Обычно такие тихие девушки становились рабынями одного мужчины.

Касий сидел напротив в троне, который по его приказу, вынесли из главного зала, пил вино и с холодным спокойствием наблюдал за такой изощрённой казнью. В голове носилось, как грязные мужчины насилуют его прекрасную валийку. Один даёт в рот, другой – трахает во влагалище. Третий наматывает волосы на руку и входит в зад. Его пальцы вонзились в спинки линирского трона и побелели.

– Ненавижу. Всем оторву члены. Всем кто её тронет.

– Повелитель. О ком вы? – Подошёл главнокомандующий, хотя и так понимал, о ком он говорит.

Касий посмотрел на него как–то отрешённо.

– Её тоже могут сейчас где–то так насиловать.

– Повелитель. Не думайте об этом. А эта непокорная девка, что вы отдали нам, испустила дух.