Чужие интересы. Окталогия (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич

Трое магов, стоявших чуть дальше от центра купола, даже не шелохнулись, завидев нас. Они лишь позволили себе оторвать свои взгляды от старательно начерченного перед ними круга. Когда я был тут зимой, ничего подобного на грязном полу не было. А сейчас пыль была расчищена, а на шершавой поверхности красовался сложный рисунок, состоящих из подозрительно багрово‑красных линий. В круге лежал целый ворох жертвенных камней, шипящих и таявших, словно ледышки, брошенные на сковородку. А дальняя стена рябила цветными перламутровыми всполохами, словно неисправный прибор. И именно оттуда тянуло этой давящей мерзостью, терзающий саму суть человеческого естества. Словно в наш мир проникало что‑то, пытавшееся вытеснить его законных обитателей и занять их место.

А в голову запоздало лезли слова Малека, о которых я напрочь забыл до этого момента. «Мост может открыть лишь маг 5‑й ступени или полный круг магов 4‑й». Круг был, прямо перед нами, или же…

– Мастер, – обреченно выдохнул Кромвель, подтверждая мои самые страшные опасения. – Мазай держи проход от тварей, Тиммель, попробуй ненадолго занять этих двоих по краям. Главное не дайте им ударить нам в спину. Лавлиен, вместе мы сможем его одолеть, верь в нас.

Кромвлель решительно посмотрел на своего старого друга, а тот на него.

– Может и так, старина, – ответил Лавлиен. – Может и так… Но не в этот раз.

Что‑то переменилось в нём, а может Кромвель слишком хорошо его знал. Но когда бывший главный маг Заставы ударил, мой наставник был готов. Хитрый щит не стал поглощать впечатавшееся в него заклинание, полное всё того же мерзкого дерьма. Вместо этого его раздробило на мелкие осколки, которые швырнуло ядовитыми брызгами во все стороны. Я и Тиммель успели прикрыться щитами, а Лавлиен и Кромвель разорвали дистанцию.

Вдруг о себе заявил колдун, стоящий по центру.

– Я вижу ты окончательно определился с выбором! – его голос был низким и обволакивающим, заставляющий прислушаться. – Но не повреди ценного гостя. Ему тоже уготована особая роль.

Я было подумал, что так он окрестил Кромвеля, но взгляд его почему‑то был чётко направлен на меня. И что‑то в его голосе, а затем и во внешности, показалось мне до боли знакомым. Да это же тот самый ублюдок из Корпугара, который отдал приказ резать нас на том алтаре!

– Вам же двоим я предложу лишь раз, – невозмутимо сказал он, обращаясь уже к Кромвелю и Тиммелю. – Вы покорно склонитесь пред нашим повелителем и вверите свои жизни в его руки. Или же умрёте здесь, и всё равно послужите ему, пусть и в качестве свежего корма для вон тех зверушек.

В подтверждение сказанному, из коридора раздался слаженный не то скрип, не то рёв, изрыгаемый из более чем десятка мерзких глоток тварей, прослышавших про обещанную добычу. Они уже вовсю скребли входную арку своими когтями, но пока не решались зайти внутрь, будто ожидая приказа или разрешения.

И если взвесить все расклады, то именно этот путь оставался единственной возможностью к бегству. В то, что я смогу прорваться наружу через ещё не окрепших демонов, верилось куда больше, чем в нашу победу над колдунами и предателем. Каким бы превосходным боевым магом не был Кромвель, но совладать со всеми сразу, он точно не сможет. Не говоря уже о том, что перед нами мастер, а мы с Тиммелем лишь…

– А у меня к тебе другое предложение, – вдруг юный маг сделал шаг вперёд. – Как на счёт того, чтобы перед смертью хорошенько помучаться? Тебе уже скоро будет всё равно, а мне станет чуточку приятней, глядя на твои гримасы и кривляния. Считай это своим покаянием передо мной. Ведь есть же за что, не правда ли?.. Хирузен.

– Кто ты, **#*#**, такой?..

Впрочем, ответа колдун, названный Хирузеном, ждать не стал, обрушив сразу два заклинания на удивившего всех нас Тиммеля. Прямо под ногами старшего слуги ковена образовалось тёмное пятно, из которого, извиваясь по полу, на юного мага ринулись щупальца‑тени. Над головой же вражеского мастера сформировалась целая плеяда разноразмерных фиолетовых и чёрных сфер, без промедления устремившихся туда же.

Когда оба заклинания достигли цели, Тиммеля окутал щит, похожий на мыльный пузырь молочного цвета, поглотивший всю силу колдовства, и ставший от этого на несколько тонов темнее. Тут и там в его переливающемся полупрозрачном полотне теперь можно было заметить грязные разводы.

– А ты не терял времени зря, Хирузен. Выучил что‑то новое. Или получил очередную подачку от своего хозяина?

– О, у меня найдётся чем ещё тебя удивить, – спокойно ответил тот. – Я смотрю, ты всё ещё скучаешь по своей дочурке, Протерус. Так сильно, что всё это время не оставлял надежды меня поймать? Ну так может не стоило тебе тогда её убивать?

На этот раз ударил магистр. Не было никаких внешних проявлений, он лишь повёл рукой в сторону колдуна. Но тот в ответ нагло осклабился, давая понять, что ему всё нипочём.

– Не так просто, старина. С тех давних пор повелитель приблизил меня на ещё одну ступеньку к себе. Теперь твоя хвалёная воля не сможет забраться ко мне в голову. Ты просчитался, когда потратил столько сил, чтобы меня поймать. Здесь ты играешь по моим правилам!

– Ну нет, так нет, – как‑то наигранно и по‑старчески прокряхтел магистр. – Но я должен был попробовать. Что ж, придётся вспомнить молодость. Как там это делалось‑то?..

И на этот раз его удар сотряс весь купол, сметая со своего пути и выставленный Хирузеном тройной щит, и его самого, протащив метров 7 волоком по пыльному полу.

– Убейте их всех! – было первое, что заорал Хирузен, вскочив на ноги.

События завертелись с ошеломляющей скоростью. Вот буквально только что мы были зрителями этой разыгравшейся на наших глазах драмы, о предыстории которой ровным счётом ничего не знали. А теперь стали её непосредственными участниками. Хотя вру, конечно. Всё это время, подаренное нам магистром, я пытался придумать хоть какой‑то план. Но сколько бы не решал это уравнение с двумя неизвестными, ответ выходил скверный. Под двумя неизвестными я подразумевал двух помощников Хирузена и толпу изменённых за нашими спинами. Впрочем, не долго я был в одиночестве.

Может маг я был и не самый сильный, но опыта влезать в передряги у меня было предостаточно. В том числе, когда со всех сторон летят пули и фугасные снаряды, по своей сути мало отличимые от некоторых магических техник. Накинув на себя «прилив», я рванул по периметру, не дожидаясь, когда на меня нападут твари или приложат заклинанием маги. Колдуны уже были готовы ударить, но между нами оказался Хирузен, во всю поглощённый сражением с магистром Протерусом. Секундное замешательство позволило мне первому атаковать, но и «лезвия» и «град» поглотили щиты, как я подозреваю, магов третьей ступени.

Не успела мысль, что мне **#*#**, окончательно сформироваться, как в левого мага начали впиваться силовые иглы. Они летели одна за одной со стороны арки прохода. В зал вбежала Полема и с ходу вступила в бой. А судя по всполохам и грохоту за её спиной, молчаливый спутник остался в коридоре прикрывать нас от тварей.

Я резко сменил направление и помчался на второго противника, выставив перед собой сферу щита, тут же разлетевшуюся от удара «плети». От следующего удара разлетелся щит моего амулета, ну а третий удар не последовал, так как я сам обнулил его защиту, влепив почти в упор сразу два заранее подвешенных «града», а затем и «раскол» аккурат в то же место. Колдун, попятился назад и выбросил защитное заклинание, веером разлетевшееся перед ним. Я, уже не надеясь на свою защиту, припал к полу, пропуская его над собой, и тут же снова бросился вперёд, сшибая мага с ног и валя на землю. Как я и полагал, его второй менее чувствительный слой защиты не среагировал на это, в результате чего мне удалось оказаться сверху и начать его душить, молясь чтобы за это время в меня не прилетело что‑нибудь ещё.

Вместо этого я почувствовал, как моё нутро обжигает какой‑то дрянью, исходящей из моей жертвы. Последний рубеж обороны? Всё тело начало жечь, боль заволакивать сознание, но я продолжал сжимать свой захват на горле жертвы. Я помнил, насколько могут быть живучи колдуны, продавшиеся ковену и получившие взамен какую‑то странную силу. А ещё помнил, что у них может быть припасён запас на чёрный день. И точно, вот же он! Я дотянулся рукой до ворота его нательной рубахи, стараясь не ослабить при этом собственную хватку, и выдернул искрящийся камушек, уже отдающий свою силу.