Служанка царского лекаря (СИ) - Семина Дия

— Ты предала не только меня, Ольга, ты предала наших детей, и фамилию. От этого позора не отмоешься.

— Именно поэтому я попросила Её Величество дать отсрочку на пять часов. В полночь за вами приедут люди канцлера и царицы. Я говорила вам, что отомщу, и я своё слово сдержала. Мне не нужен развод, а вы уезжайте из страны, прямо сейчас, чтобы духу вашего больше не было. Ненавижу, предатель!

— Это ложь!

— Вот предписание! — она швырнула в лицо ненавистного мужа конверт с предписанием об аресте, это первая повестка, и она просрочена. Следующую конвоир вручит лично в полночь.

— Дура! Ты пустое место без меня.

— Я пустое место с тобой! Через год смогу появляться в обществе, и наши дети вырастут приличными людьми. Уезжай!

Орлов махнул рукой, грязно выругался и кинулся собирать багаж: драгоценности жены, деньги, бумаги, личные вещи, и через час гружёная карета помчалась в сторону дальнего порта, успеть на небольшой корабль до Пруссии, пока беглого советника не объявили в розыск.

Карета без задержек выехала за пределы столицы, до малого порта двадцать вёрст. При удачном стечении обстоятельств утром он уже будет испытывать тошноту от качки.

— Какие бабы стервы! Все. Даже рохля и мямля Ольга — ведьма, они как сговорились! — проворчал и вдруг почувствовал неприятное кручение в животе. Пришлось потребовать у кучера остановиться и бежать в кусты, чертыхаясь, что только этой беды и не хватало.

В потёмках присел, и в следующий миг в его плоть впились острые, ядовитые зубы змеи…

— Ведьмы! Будьте вы прокляты.

Глава 24

Моя, не твоя

Я трижды за ночь просыпалась от стонов Волка и вновь целовала его в сухие, потрескавшиеся губы, заставляя боль отступить. Теперь нужно только время, его силы, терпение, желание выстоять и моя способность активировать регенерацию.

Под утро открыла глаза и ощутила спокойствие, не такое, каким могут похвастаться обычные люди. А скорее хладнокровие, и абсолютную уверенность в себе и своих силах.

За ночь, проведённую рядом с Волком, магическая сила перекроила, переиначила, изменила меня полностью, оставив неизменным только образ.

Лежу рядом с мужчиной мечты и понимаю, что вчерашние его слова — следствие потрясений. Сегодня он этот бред и не вспомнит, к великому моему огорчению.

Чтобы избежать неловкости, тихонько пытаюсь сползти с постели, но он успевает поймать мою руку.

— Стой, не уходи. Пока ты рядом мне хорошо, — не поняла, это приказ или просьба, да какая разница, я всего лишь сиделка.

— С добрым утром, у вас что-то болит? Могу немного подправить настройки, регенерация идёт вполне успешно, видать, у змей, как и у ящериц есть эта способность отращивать потерянные конечности и органы. Я вчера именно так попыталась заставить раны и внутренние повреждения восстанавливаться, надеюсь, это не плод моего воображения и лечение действительно идёт полным ходом.

Волк хмыкнул, повернул голову в мою сторону, и его глаза открылись, отёк спал, остался едва заметный желтоватый синяк. Всё, что я вчера намудрила — реально работает.

Но его такие мелочи не волнуют.

— Мне хорошо с тобой, Ева…

— Не говорите глупости, вы забудете меня, как только встанет солнце, — надеюсь, что он понял намёк. Но он не понял.

— Есть вещи, нет не вещи, а моменты, какие мужчине невозможно забыть…

— Вот как? И какие, например?

— Сияние солнечного света в твоих волосах. Взгляд, сначала дикий, испуганный, потом удивлённый и, наконец, волнующий, и желанный вкус твоих губ, улыбка. Такое не забывается никогда.

Вздрагиваю от его пристального, пронзающего взгляда, вспоминаю, что он голый под тонким одеялом и я совсем рядом, это слишком, слишком пикантная ситуация. Его слова такие пронзительные, они проникают прямиком в сердце, разве ж такое признание можно забыть. От опрометчивых поступков нас спасает только его слабость и моя сила воли.

— Я в этом мире служанка, которую ты купил на рынке за золотой. Красивые слова останутся лишь словами.

— В этом мире?

— Да, в этом мире. Я иная, это ещё хуже, чем магия змей, или как её там назвать. Мне не место во дворце, и не место с таким знатным мужчиной, как ты. Царица обещала отпустить на волю Михаила Гордеева, если он признает меня своей дочерью — уедем, чтобы не создавать проблем.

— Нет! Я тебя купил. Ты моя. Если тебя не пронять романтичными словами, то не забывай о праве собственности…

В его голосе ирония и непробиваемая уверенность в своей правоте, или это не уверенность, а реальность. Но я решила ещё немного поиграть в эту приятную утреннюю игру: «моя, не твоя».

— Рабство под запретом, насколько я помню, — улыбаюсь, мне самой не хочется оставлять его, но я реалистка, а он романтик, избитый и, наверное, неплохо так стукнутый головой.

— Постой, в ушах звенит, не понял. Что значит в этом мире, не уводи меня от этой странной мысли.

— Евдокию укусила змея, а в её теле оказалась я — Ева. Женщина из другого мира, ты теперь знаешь мой секрет. Между нами всё честно, я видела твоё обнажённое тело, а ты знаешь, что я ведьма и иная.

Он от неожиданности попытался привстать, чтобы лучше рассмотреть меня, но застонал, однако голову приподнял.

— Иная? Восставшая?

— Да, и более не возвращаемся к этой теме. Можешь сдать меня Орлову, он обрадуется.

— Не глупи, я не собираюсь тебя сдавать, ты и без слов знаешь, как дорога мне, ведь чувствуешь? Или после принятия магии ты стала бесчувственной?

— Не знаю, не играй со мной, столько всего произошло. Не удивлюсь, если меня выставят из дворца.

— Тогда остановись в городе, гостиница «Жасмин», как только смогу, я приеду за тобой.

Закатываю глаза, понимая, что он неисправим.

— Уж поверь, если меня выставят, то это будет тюрьма, эшафот или каторга. Я умудрилась оказаться на месте преступления, Орлов меня ненавидит и ждёт, когда цесаревич обо мне забудет, и тогда агенты тайной канцелярии сцапают меня здесь или в гостинице «Жасмин». Я приняла магию змей, ради тебя. Чтобы спасти твоё тело, понимаешь? Ты умирал… и я бы сделала это снова и снова, но это не приблизит меня к тебе, князь северных пределов.

Он протянул руку и коснулся моей щеки, вытирая слезинки, улыбнулся.

— Эти слова должен был сказать я, что сделал бы для тебя что угодно снова и снова, но ты опередила. Ева, моя иная, не отталкивай, не делай глупости, какие я допустил и теперь жутко об этом жалею.

— И какие?

— Оставил тебя одну…

— Да уж, зато я побывала в эпицентре таких событий, на всю жизнь воспоминаний хватит.

— Расскажи, только без утайки, а то…

— Что ты сделаешь? Накажешь меня, если я признаюсь, что цесаревич целовал меня?

— Нет, стяну с себя покрывало, и ты не устоишь.

Откидываюсь на подушку и начинаю смеяться, напугал так напугал.

— Я уже устояла, ладно, отложим это приятное занятие до лучших времён, соблазнитель невинных девиц.

— Ты не оставила мне выбора, у меня ничего нет, я пятый сын князя, от незнатной женщины, княжич, у меня нет вотчины, только место в клане, это тело, знания и магический дар, который я не принял по совету отца, чтобы не накликать на свою голову такого вот фанатика, как Орлов. Показалось, что знаний достаточно, но сейчас понимаю, что нет. Я не многим отличаюсь от тебя, и между нами нет той, пропасти, какая бы разделяла нас. Обременительный титул, и более ничего.

— Ты потому уехал в столицу? Чтобы служить царскому дому? — разговор зашёл в серьёзное русло, я села в постели и взяла руку Волка, скорее за тем, чтобы он не исполнил угрозу с покрывалом.

— Да, княжичи обязаны нести службу. Я призван лекарем.

— Значит, из нас двоих, подневольный — ты?

— Да.

— И магию ты не посмел принять, потому что знал о предстоящей службе?