Моя чокнутая еврейская мама - Сигел Кейт

– Мама!

– Ой, да расслабься ты! Я ему понравилась. Мы переписывались весь день, и он хочет, чтобы ты пришла сегодня вечером! – (Это очень-очень плохо!) – Алло?! Ты не ответила на мой вопрос!

Хотя мне почему-то показалось, что это был не вопрос, а, скорее, приказ. И я не планировала никуда выходить. На самом деле дома меня ждали бокал каберне, остатки тайской еды и мой теперешний бойфренд детектив Эллиот Стаблер [37].

Я вздохнула:

– Да, о’кей? Да! Я пойду.

– Хорошо. Я попросила его знакомить тебя лишь с лучшими парнями. А ты должна ходить на все вечера, которые он устраивает. Он сказал мне, что ты была лишь на нескольких. И обещал докладывать мне, если ты будешь манкировать, мисс «Мой Муж Нетфликс» [38] Фридман-Сигел.

Здорово! Раввин уже начал стучать на меня моей маме.

Теперь, когда они стали друзьями, мама скакала в Facebook от меня к принстонскому раввину. Даже и не сосчитать, сколько раз она путала строку поиска со строкой обновления статуса, в результате обозначив свой статус в Facebook так: «Ким Фридман, она же Эйтан Уэбб».

Получив свободный доступ к информации о всех передвижениях раввина, мама решила извлечь из этого максимум пользы. Так, например, я могла сколько угодно думать, что проведу вечер, выщипывая вросшие волосы на лобке и распивая в кровати вино из коробки, и при этом жестоко ошибаться. Все зависело от того, сообщил ли рабби в Facebook о каком-нибудь намеченном на сегодня мероприятии. Одно упоминание о вечере встречи на крыше – и вот я уже потягивала безумно дорогие коктейли, которые были мне явно не по карману, и часами вела вымученные беседы с незнакомыми людьми. Ой, значит, у тебя четыре брата? Потрясающе! У нас нет ничего общего, и я больше не хочу с тобой разговаривать! МОГУ Я НАКОНЕЦ ВЕРНУТЬСЯ ДОМОЙ И ПОБРИТЬ ПАЛЬЦЫ НА НОГАХ?!

После нескольких месяцев бесплодного хождения по спонсируемым рабби вечеринкам моя матка так и осталась пустой, а мама стала терять терпение. И вот как-то в конце ноября она позвонила мне, когда я вернулась к себе после тяжелого рабочего дня.

– Ты по-прежнему собираешься приехать домой на Хануку? И привезти с собой друзей?

– Да.

– Отлично. Ух ты! Я страшно взволнована. У меня для тебя сюрприз! Ты не поверишь, кто к нам приедет отмечать Хануку!

У меня все волосы сразу встали дыбом. Я уже давно не слышала ее такой возбужденной. И теперь судорожно пыталась угадать, кто наш загадочный гость. Неужели бродвейская дива Этель Мерман восстала из мертвых и по счастливому стечению обстоятельств приехала на праздники на юг Нью-Джерси? Или Мик Джаггер начал играть на вечеринках в честь Хануки в отчаянной попытке получить-таки «Удовлетворение»? А может, Хиллари Клинтон уже начала предвыборную кампанию 2016 года и теперь пытается обеспечить себе голоса евреев? Для моей мамы нет ничего невозможного.

– И кто же?

– Принстонский раввин с женой! И они будут ночевать в нашем доме!

Естественно будут. Окружай себя друзьями, а еще лучше – глубоко религиозными евреями, которые могут познакомить твою дочь со славным еврейским парнем. Очередное клише, конечно, но клише очень в тему! Я обожаю Эйтана с Гитти и считаю их хорошими друзьями, но то, что они будут ночевать в нашем доме, чревато такими осложнениями, о которых мама даже и не подозревает.

Здесь, по-моему, важно отметить, что рабби Эйтан Уэбб и его жена Гитти – еще раз повторюсь, милейшие люди, – хасиды. А хасиды крайне строго блюдут еврейские традиции – начиная с приема пищи, для которого требуется отдельная посуда для молочного и трефного, и кончая непременным чтением молитв. Уже не говоря о том, что они не могут дотрагиваться до представителей противоположного пола! Что станет наиболее тяжким испытанием для мамы, которая однажды обняла полицейского, когда тот выписывал ей штраф.

Иллюстрация уровня религиозности моей семьи: в последний раз мы были в синагоге на бар-мицву в 2002 году, а на бранч мы едим бейгели и гору бекона, с которой соседствуют лососина и мягкий сыр. К сведению тех, кто не знаком с кашрутом: свинина – самый запрещенный из всех запрещенных продуктов.

Свою первую ошибку мама, как еврейка, сделала задолго до празднования Хануки, предложив рабби и его супруге приехать к нам в субботу днем. Вот еще одна выдержка из пособия по еврейским традициям для всех неевреев, которые это читают: правоверные евреи соблюдают Шаббат – не включают электричество и не пользуются машиной с вечера пятницы до заката солнца в субботу.

После столь позорных промахов мама решила исправиться и стать еврейской Мартой Стюарт [39], а наш дом сделать достойным выпуска «Архитектурного дайджеста», посвященного жизни евреев. В день празднования Хануки мама прокрутила в голове разговор с принстонским раввином, а кое-что даже произнесла вслух, причем явно громче, чем следовало. О, у вас есть дети? Как чудесно! Моя дочь тоже очень хочет детей! Но она не замужем.

Мама заказала неприлично много еды в «Бабби», единственном кошерном ресторане в округе, спрятала от греха подальше весь бекон и даже купила шесть дополнительных менор, чтобы наглядно продемонстрировать, какие мы хорошие евреи. Ну и конечно, она раздобыла идеальные бумажные тарелки, не оскверненные свининой. Все мамины лихорадочные приготовления в тот день были настолько целеустремленными, что я сразу представила ее внутренний монолог. Если я выберу неправильные бумажные тарелки, моя единственная дочь умрет бездетной и ее хладное тело съедят ее собственные кошки.

На праздник к нам прибыла толпа шумных гостей, и во время предваряющего приезд рабби обеда в семь вечера мама, вернувшись к своему привычному состоянию легкого безумия, уже вовсю распиналась на тему вибраторов и операций по перемене пола, о которых она тогда снимала документальный фильм. Что, естественно, включало подробное описание того, как пластические хирурги инвертируют пенисы и анатомию. Цитирую: «Вагины совсем как настоящие, и даже лучше моей!» Рабби с женой должны были прибыть не раньше девяти вечера, потому что они опять же были хасидами, соблюдавшими Шаббат, и в субботу не имели права садиться за руль до заката солнца.

К 20:45 об искусственных вагинах почти забыли, и моя мама начала заметно нервничать. А когда до приезда раввина оставалось десять минут, я даже почувствовала необходимость успокоить маму:

– Все будет хорошо. Они отлично проведут здесь время!

– Погоди-ка, может, нам следовало подождать их с ужином? И может, я зря купила для них новые тарелки и столовые приборы? Бумага – это не слишком грубо, а?

Перевожу: Если ты умрешь в одиночестве, это произойдет исключительно из-за того, что я позволила рабби и его жене есть с бумажных тарелок.

– Мам, все будет хорошо. Расслабься. Постарайся особо не возбуждаться и не вздумай обнимать рабби.

– Я НАПРОЧЬ ЗАБЫЛА, ЧТО НЕЛЬЗЯ ОБНИМАТЬСЯ! Боже мой! Это катастрофа! Почему было просто не зажарить посреди гостиной поросенка?!

Когда почетные гости в конце концов прибыли, мама поначалу вела себя непривычно робко. Она взяла у Гитти пальто и пихнула папу локтем в бок, чтобы он не забыл поухаживать за рабби. Я буквально видела, как мама мысленно напоминает себе: Не обнимай рабби. Не обнимай рабби. Не обнимай рабби.

– Я так счастлива наконец встретиться с вами лично! – Мама подвела их к обеденному столу, стараясь не путаться под ногами у рабби. – Надеюсь, что все в порядке. Мы специально для вас заказали еду в «Бабби», и они заверили нас, что у них все кошерное, правда, у нас только бумажные тарел…

Гитти прервала поток маминых сбивчивых оправданий:

– Ой, Ким! Все идеально, спасибо! Все как надо.

На мою беду, Гитти и Эйтан – действительно милейшие люди, и это мгновенно успокоило мамины расшалившиеся нервы. После первого обмена любезностями и парочки очаровательных шуток из уст Эйтана мама оставила дальнейшие потуги казаться настоящей еврейкой. И тотчас же приняла новых гостей в члены семьи. Черт, похоже, инвертированные шланги вполне могут снова стать темой застольной беседы!