Код идеальной магии 2 (СИ) - Котляров Лев

— У меня нет желания возвращаться туда, где меня взрывом на крышу забросило.

— То ритуал был. Если перед домиком не появляться, то вы и не заметите ничего, — щеки у Матильды пылали. — Ну и еще там комнат много, можно не тесниться.

Она снова бросила быстрый взгляд на Ежа, но тот смотрел на меня. Я едва заметно прикрыл глаза. Водник просиял и сел рядом с Матильдой.

— Я не против, — сказал я, — но без глупостей. Мне не нужны ссоры и разлад внутри клана.

Теперь покраснела ведьма.

— У дома богатая история. Он построен во времена Вильгельма четвертого. Там есть потайные ходы, искусные фрески, уютные балкончики…

С каждым словом голос ее затихал от наполненных нежностью объятий водника. Мне оставалось только покачать головой.

День плавно превращался в вечер, а я не хотел терять ни минуты свободного времени. Мне нужно было проанализировать все, что смогла сохранить Алекса. Да и хотелось еще раз взглянуть на структуру ритуала. Уж больно необычной она была.

Мы с помощницей засели в кабинете, обложившись моими записями. С помощью новой способности у меня получилось воссоздать блеклый образец ведьминской магии. Алекса выступала гарантом безопасности, чтобы код не сработал, и давала возможность подробно его изучить.

Я копался в нем без особой цели, мне нравился этот массив данных с четкой структурой и логичными последовательностями. Над ним будто поработала стая перфекционистов, так он был хорош.

Дошли руки и до бреши, которую я восстанавливал. Матильда была права — именно мы испортили ритуал. Если у меня не получилось закрыть дыру, мы бы все погибли.

Еще меня очень интересовало, почему богиня выбрала именно меня. Сначала я решил, что это все из-за того, что на мне были остатки проклятья Матильды, пусть и немного видоизмененные.

Или тому виной протокол Алексы.

— А что за код ты активировала, чтобы та слизь на мне не закрепилась? — спросил я у аватара помощницы.

— Аналогом можно назвать водоотталкивающие свойства ткани. По результатам поверхностного анализа, я сделала вывод, что энергетическая структура взаимодействует с…

— Проще, Алекса, пожалуйста. Мы не на конференции.

— Хорошо, Тимофей Викторович. Я посчитала, что если блокировку и рассеивание энергии распространить по всему телу, это не даст субстанции на нем закрепиться.

— Но как бы обошла нестабильность магии? То есть, энергии.

— Я не создавала его заново, как сделал это Владимир. Я усилила действие того, что уже был на вас. А также приняла во внимание принцип работы субстанции.

— То есть, ты все же распознала структуру этой энергии?

— Нет, к сожалению. Ориентировалась на механику работы.

— Что еще интересного обнаружила?

— И какой категории вас интересует информация?

Мы снова погрузились в обсуждения, анализировали, перебирали детали кода. Я был в своей излюбленной стихии, среди данных и информации.

Несколько раз ко мне заглядывала Тень, говорила что-то, я даже поднимал голову от записей. Но увидев мои ошалевшие глаза, Оксана захлопывала рот и уходила.

Не сейчас! Мне казалось, что я вот-вот раскрою тайну магии ведьм, и ничто не должно было меня отвлекать.

Когда Тень заглянула в очередной раз, мне пришлось рыкнуть на нее и заблокировать дверь.

Я ощущал себя на пике возможностей, моя голова работала на повышенных оборотах на подпитке заклинаний бодрости и концентрации.

В какой-то момент я понял, что магия богини мне что-то напоминает. Ведьминская сила была очень похожа на обычную, с вкраплениями чужих символов.

Они походили на примесь в золоте, едва извлеченного из породы. Я раз за разом разворачивал перед собой структура кода, любовался стройными рядами данных, но так и не мог понять, что ищу.

Это напоминало картинки, где нужно было найти отличия. Их я находил, но никак не мог уловить их сути. Мелкие частицы меняли принцип работы магии ведьмы.

Именно поэтому Матильда могла видеть тех, к кому применяла силу, и могла отследить Тень. Я пользуюсь этим же слепком заклинания, пусть и на свой лад.

К этому всему я пытался привязать слова Трубовой об абсолютной магии. Валил все в кучу, надеясь, вытащить из кучи грязи сверкающий бриллиант знаний.

И когда, казалось бы, я почти нащупал его, меня снова отвлекли. На этот раз гонцом выступал Ветер. Его хмурый вид заставил мои мозги остановиться и сосредоточиться на его словах.

— Тимофей Викторович, лавку Жан-Поля подожгли, — сказал он, застыв в дверях.

— Как⁈ Пострадавшие?

— Нет, только товар, — он скосил взгляд на часы.

Я поступил так же. Четыре утра! Не удивительно, что Оксане было интересно, когда я закончу.

— Как узнал?

— Прибежал парнишка. Эй ты.

— Надо бы уже узнать его имя, — пробормотал я, поднимаясь из-за стола. — Едем.

В мобиль мы сели вдвоем, остальных будить не стали. Эй ты забрался на заднее сиденье вслед за нами, с восторженным взглядом рассматривая салон.

— И как же мне тебя звать, приятель? — спросил я его.

— Ты ж и так знаешь! Крикни «эй, ты», и я сразу прибегу, — с улыбкой до ушей ответил он.

— Нет, — покачал я головой, вспоминая одну историю из прошлой жизни. — Буду звать тебя Фигаро.

— Ну уж нет, длинно! Лучше Фиро, — он исковеркал имя на свой лад и повторил. — Фиро, а что мне нравится!

— Ну так, что, Фиро, расскажи, что ты видел?

— Да мало чего, — расстроенно сказал он. — Я ж спал. Но проснулся от вони. Запах горелого ни с чем не спутаешь! Подскочил, побежал, увидел дым. Крикнул сторожа. Он, в отличие от меня, дрых без задних ног. А потом уже помчался к вам.

— А почему не к Жан-Полю?

— Его ребята поднимут, — махнул он рукой. — Я всех на уши поставил.

— Молодец, держи, — я протянул ему монетку, которая мгновенно исчезла в мозолистых руках Фиро.

— Думаю, там уже все потушили.

— Ничего необычного не видел? Может, кто ходил чужой?

— Не-а, — парнишка погладил обивку сиденья. — Я же всех знаю.

— Это наводит меня на мысль, — я переглянулся с Ветром, — что это сделал кто-то из своих.

— Да зачем им это? Могло же все сгореть. Везде дерево, пыль, ткань. Вспыхнуло бы за секунды.

— Но не вспыхнуло, — резонно сказал я.

— Я успел вовремя! — гордо ответил Фиро.

— Весьма и весьма подозрительно, — тихо сказал я, глядя на дорогу.

Ветер кивнул, и остаток пути мы провели в тишине.

На улице едва рассвело и было пустынно. Мне вдруг подумалось, что города ранним утром прекраснее, чем днем. Безлюдные мостовые и слепые окна витрин навевали на меня очарование, а тишина добавляла покоя.

Но это все кончилось, когда мы свернули к рынку. Перепачканные в саже люди, перепуганные лица и разлитая вода — вот что нас встретило у главной арки.

Фиро вылетел из мобиля первым и быстро скрылся в переулках, собирая информацию по моей просьбе. А я поискал глазами Жан-Поля.

Он сидел на каменной скамейке, схватившись за голову. Он был в домашней рубахе, штанах и в одном тапочке.

— Тимофей Викторович! Все пропало! — воскликнул он, увидев нас с Ветром.

— Совсем все или что-то осталось? — спросил я.

— Все, что было в магазине. Будто огонь знал, что уничтожать.

— То есть за порогом — ничего?

— Абсолютно. Даже тушить не нужно было.

— Тогда это был поджог, — нахмурился я. — Кто мог желать вам такого?

— Да многие! Мало кто был доволен тем, что я выкупил лавки и что торговля пошла вверх.

— А не могла это так сработать артефакт? — на всякий случай спросил я.

— Нет, что вы! Я не держу такие вещи в магазине. Да и не думаю, что Аннабель умеет такие делать.

— Хорошо, я разберусь, — я поискал глазами Фиро, но не нашел. — Вам нужна помощь? Деньги на восстановление?

— Я не могу просить у вас деньги, после всего, что вы сделали для моей семьи.

— Бросьте, Жан-Поль. Я буду рад помочь.

— Спасибо, Тимофей Викторович! — мы пожали руку, и тут к нам подошел один из торговцев. — Семен, что это?