Договор (СИ) - Видум Инди

— Дела… — почесал он затылок. — В домах редко искаженья-то открываются. Хорошо хочь, не загрызли.

— Смотря кому, — намекнул я. — Мне — хорошо, а вот вам не надо было бы долг отдавать.

— Ой, да скока там долгу того, — усмехнулся он. — Ты ж к Коломейке ходил? Список он тебе выдал? Деньгами тебе отдать али сырьем?

— Второе, — вздохнул я. — С контейнером я пришел. И со списком.

Он расцвел в улыбке

— И правильно. Тебе любой скажет — у Демина самые качественные потроха. Мы завсегда сразу в контейнеры пихаем, чтобы не портилось. Токма сейчас не все есть, но послезавтра в зону идем, можа, и принесем чегось. Был бы ты алхимиком, было бы проще.

Мой контейнер заполнился костями, пластинами, зубами, перьями и шерстью. Каждый компонент Егор Ильич называл, но я заполнил отнюдь не все.

— А есть такие книги, где описаны все местные твари и что с них падает?

Потому что будь у меня такая книга и контейнер, я бы и ночью чего-нибудь набрал, а так всё в удобрение пойдет.

— Не запомнил? — хохотнул Демин. — Есть. Токмо не на развале рыночном смотреть надобно, а в книжной лавке. Она недалеко от въезда в город, найдешь.

— А где какие-нибудь зелья купить можно против яда тварей? Меня ночью чудом не подрали.

— Это тебе в лавку нужно, что артельщиков снабжает, — прикинул Егор Кузьмич. — Она совсем рядом с книжной, не промахнешься, там чучела бунака в окне торчит. Раньше можно было дешевле у алхимиков напрямую брать, но счас токмо там. Впрочем, ты человек новый, тебе мимо гильдии побоялись бы продавать, а с гильдейской наценкой то на то и вышло бы, а мож, и хужее, потому как в лавке зелья проверенные, а у алхимиков — как повезет.

Набрал я всякого на двадцать восемь с небольшим рубликов. При виде остающейся суммы Егор Кузьмич загрустил и предложил:

— Мож, кристаллами заберешь?

— Сто семьдесят с лишним рублей? Нет уж. Лучше я дальше буду брать сырьем. Отметим на вашей расписке, что часть погашена.

— Кристаллы брать не будешь? — удивился он. — Они ж у артефакторов самое ходовое.

— Мне пока хватит того, что ночью нападало.

— Ты что! Сколько там нападало-то? А у нас отборные кристаллы наилучшего качества. Посмотришь — другие не захочешь.

Посмотреть мне захотелось. Мало ли, вдруг угляжу что-то интересное, поэтому я согласился. И Егор Ильич приволок два ящичка маленьких кристаллов, которые я начал с интересом перебирать, делая вид, что разглядываю на предмет трещин, мутностей и пузырьков воздуха. В результате нашел два с начинкой: Переключатель, требовавший сродство к артефакторике, и опять Искра. Чтобы замаскировать свой интерес, отобрал еще восемь до десятка, за который с меня обрадованный Егор Ильич слупил еще двадцать пять рублей.

— Больших нет? — поинтересовался я на всякий случай.

— Не, большие сразу князю уходят. Их так не купишь.

— Коломейко сказал, что их десяток будет нужен.

— Мимо князя их за полторы тысячи продают.

Я невольно выругался, прикинув, сколько потребуется денег. Нет, семь больших кристаллов у меня было, но за три придется выложить четыре с половиной тысячи. Понятно, почему артефакторы прутся за стену в надежде получить халявный кристалл — не каждый найдет такую сумму.

— Во-во, — поддержал меня Егор Ильич. — Степа тож так говорил. Но артефакторское дело такое, можно схему попроще с кристалла получить, коли повезет. Тогда большие не понадобятся. Коломейко эту схему специально ставит в обучение, чтобы затянуть.

— А второй?

— Тот другую ставит с большим кристаллом, и на сродство к Огню ничего не дает, поскольку у самого ентого сродства нетути. Невыгоден тебе другой-то. А жадные они оба, менять шило на мыло смысла нету. Степа Коломейку хвалил, говорил, толково объясняет. Лучше второго.

Он вздохнул и спросил с надеждой:

— Лом будешь брать? Степан брал. Так-то кристаллический порошок идет, но Коломейко за него дерет дай бог. Степа сам делал. Ступка токма нужна, и все. Я за рупь весь мешочек отдам.

Мешочек был небольшим, но я согласился, даже не разглядывая особо. Егор Ильич проследил, чтобы я четко отметил всю выплаченную сумму на расписке и попрощался только после этого. Я же пошел искать книжную лавку, о которой он упомянул в разговоре.

Первой я обнаружил ту, что с «чучелой в окне». Окно оказалось огромной витриной, а «чучела» — расправившей крылья гигантской птицей. Хищный клюв был приоткрыт в крике, а когти были такими, что другого оружия птичке и не было нужно: затопчет и не заметит. Но она в прямой бой вступала редко, в основном противников прицельно обстреливала перьями, имеющими прочность металла.

В самой лавке оказалась еще одна «чучела», гигантской кошки с загнутыми длиннющими клыками. Долго осматриваться мне не дали.

— Чего угодно? — подскочил ко мне приказчик.

— Лечебные зелья бы мне, — пояснил я. — А то ночью искажение рядом открылось, а утром я сообразил, что меня могли цапнуть и я до утра не дожил бы.

— Есть универсальное противоядие. Менее действенное, чем от яда конкретной твари, но если укусов несколько и от разных тварей, то предпочтительнее принимать универсальное. Еще бы я вам посоветовал следующие. Для поверхностной обработки ран. Для заживления. — Всего он выставил на прилавок три флакона. — По пять рубликов каждый. Срок годности неограничен. Бутыльки принимаем обратно по десять копеек.

— А принимать его как? — поинтересовался я, разглядывая бутылек темного стекла с противоядием.

— Делаете большой глоток. Надолго хватит, даже если раз в сутки принимать. Чаще смысла не имеет.

Взял я два зелья: противоядие и для поверхностной обработки. Поскольку в зону идти я не планировал, то брал скорее как страховку, куда лечение не входило. А вот если цапнет, тогда за заживляющим приду. Или к целителю — здесь они были, Степан Ильич рассказывал.

— Противоядие принимается внутрь, для обработки — только наружно, — проинструктировал меня приказчик.

— А если его тоже внутрь?

— Не советую. Не умрете, конечно, но заработаете кишечное расстройство надолго. И главное — бессмысленная трата зелья. Что-то еще будете брать?

Я огляделся. Ассортимент здесь был для тех, кто в городе не засиживается. И ценники не слишком гуманные.

— В зону не планирую ходить.

— У нас не только охотники берут, — снисходительно заметил приказчик. — Вон, гляньте ботинки из кожи нанкапа. Мягкие, удобные, летом в них не жарко, зимой не холодно. В продаже бывает нечасто, но сейчас как раз новую партию сделали. Ваш размер есть.

Ботинки действительно выглядели классно. Высокие, аккуратные, со шнуровкой. И кожа не дубовая, мягко ластящаяся к руке.

— Всего пятьдесят рубликов, — охладил мое желание прибарахлиться приказчик. — Зато кожу проткнуть невозможно.

В доказательство своих слов он ткнул ножом в ботинок, который как раз показывал, на нем не осталось ни царапинки. Это впечатляло.

— Как же их тогда шьют?

— О, это целая система. Нанкапы — мирные существа, первыми не нападают, но если уж напали — отбиться от них практически невозможно. Кожа не пробивается ни сталью, ни магией. Только в глаз бить, чтобы сразу повредился мозг, — увлеченно принялся рассказывать приказчик. — После смерти животного в местах будущих надрезов обрабатывают шкуру специальным зельем, после чего ее можно снять. Дальнейшая обработка тоже специфическая. Но вся соль в том, что после того, как размягчающая алхимия из кожи удаляется, обувь становится практически вечной. Не пожалеете, если купите. Надоесть может — сноситься никогда.

Разумеется, это был всего лишь рекламный слоган, но очень уж эти ботинки напоминали берцы из моего прошлого мира так, что я невозмутимо спросил:

— То есть вы даете на них пожизненную гарантию?

— Пожизненную вам никто не даст, — усмехнулся он. — На все наши товары есть гарантия от пяти до десяти лет. На эти ботинки десять.