Я спереди! (ЛП) - Секстон Мари

- О Боже, - простонала Наоми, как будто мы предложили ей побриться налысо. - Зачем мне усиливать свою боль?

- Все не так уж плохо, - сказал я ей.

- Да, плохо, - ответила она. - Бабушка Мартинес готовит тамалес и курицу моле на День благодарения, что просто неправильно. А у бабушки Якобсен слишком много народу. Я застряну за столом с детьми. А потом бабушка и тети будут ждать, что я помогу им все убрать, потому что это то, что делают девочки, хотя я бы предпочла посмотреть футбол. Никто никогда не говорит мальчикам, что они должны помогать мыть посуду после ужина! Они все могут лечь и вздремнуть!

Я не мог спорить с ней по этому поводу.

- Кроме того, - продолжила она, - кто-нибудь всегда с кем-нибудь ссорится, и потом до Рождества приходится мириться.

Мы с Еленой снова обменялись взглядами, пытаясь решить, кто из нас заговорит. По ее озадаченному выражению лица я понял, что это должен быть я.

- Хорошо, - сказал я Наоми. - Тогда что ты предлагаешь?

Ее глаза заблестели, и она взволнованно заерзала на стуле. Она отложила вилку и наклонилась вперед, облокотившись на стол.

- Почему бы нам самим не отпраздновать День благодарения? – спросила она. - Мы втроем, плюс Грег. Что думаешь?

Это звучало просто, но семейная политика могла быть какой угодно, только не такой.

- Я не знаю, - сказал я, глядя на Елену.

- Может быть, - задумчиво произнесла Елена. - В этом году на День благодарения у Грега день рождения дочери, а ей никогда не нравилось бывать в гостях у моей мамы. Я уверена, ей было бы удобнее быть с нами.

- Это было бы здорово, - сказала Наоми. - И, папа, ты мог бы пригласить и мистера Франклина, ведь он больше никого в городе не знает.

В глазах Елены промелькнуло веселье, но она спрятала улыбку, вытерев рот салфеткой.

- Мы с твоим папой поговорим об этом.

- Но, мам…

- Разве тебе не нужно сделать домашнее задание?

Елена сжалилась надо мной и подождала, пока со стола не уберут все, кроме открытого, но несъеденного печенья с предсказаниями, а Наоми надежно укроется в своей спальне, прежде чем наброситься на меня.

- Что думаешь? - спросила она.

- Насчет Дня благодарения? - Я колебался. Я знал, что мои родители будут расстроены. С другой стороны, Наоми оценила ежегодный праздник моей семьи, и провести этот день с людьми, которых я любил больше всего, звучало заманчиво. Но я беспокоился, стоит ли приглашать Ламара в наш круг. - Это идея.

- Кажется, ей нравится Ламар.

Я пальцем собрал крошки печенья в аккуратную кучку перед собой, стараясь не встречаться с ней взглядом.

- Он проводит здесь немного времени.

- Я слышала.

Достаточно простое утверждение, но за ним скрывался вопрос. Я предпочел промолчать.

- Ну? - подтолкнула она.

- Ну, что?

- Не прикидывайся дурачком. Что между вами происходит?

- Ничего. Мы друзья.

Минута молчания. Ровно столько, чтобы дать мне понять, что она на это не купилась, но она промолчала.

- Кстати, о Ламаре, сегодня меня навестил великолепный представитель Коды.

- Да, я хотел спросить, как все прошло. Тот коп был для тебя полной задницей?

- Нет, с ним все было в порядке. - Она разложила свое предсказание на столе, разглаживая его пальцами. - У Ламара есть преследователь?

- Да, похоже на то. Я сказал ему, что это не можешь быть ты, но...

- Я поняла. - Она пожала плечами и начала сворачивать полоску бумаги в тугой рулон, улыбаясь мне при этом. - Для него это был логичный шаг. Я могла быть отвергнутой бывшей, пытающейся удержать тебя при себе. Думаю, он был немного удивлен тем, как много я знаю, и тем фактом, что я вроде как болею за то, чтобы вы были вместе.

Я предпочел проигнорировать этот последний пикантный момент.

- Что ты ему сказала?

- Я сказала ему, что ты никогда этого не сделаешь, потому что без ума от Ламара. И я рассказала ему, что ты весь наш выпускной год только о нем и говорил, и что последние пятнадцать лет ты был немного одержим им, но не в том смысле, что «давай разнесем его машину», и я сказала ему, что уверена, что ты все еще влюблен в него, и…

- Господи, Елена! - воскликнул я, потрясенный и смущенный. - Ты рассказала тому здоровенному, крепкому полицейскому о том, что я был влюблен в Ламара пятнадцать лет назад?

- Я сказала этому здоровенному, крепкому полицейскому-гею, да. Почему бы и нет?

Гею или нет, но я был уверен, что все уважение, которое мне удалось заслужить у офицера Ричардса, теперь было смыто в унитаз глупой школьной одержимостью.

- В следующий раз переходи к делу и скажи ему, что у меня самый маленький пенис на свете, хорошо?

Она закатила глаза, еще раз напомнив мне, что у Наоми вошло в привычку быть честной. Она обрушила на меня свое состояние.

- Не будь ребенком. Я просто помогала.

- Ну и дела, спасибо.

Она отодвинула стул и встала.

- Мне нужно домой. Грег, наверное, гадает, где я. Увидимся в воскресенье, да?

- В воскресенье?

- Да, у дяди Марио день рождения, помнишь?

Я хлопнул себя ладонью по лбу.

- Я совсем забыл. - Марио был братом моей матери, и его день рождения всегда был главным семейным событием. Это займет у меня все воскресенье.

По крайней мере, субботу я проведу с Ламаром.

В субботу Наоми ушла из дома в одиннадцать, сказав, что вернется около семи. Она проводила день со своими двоюродными братьями и сестрами.

- Не крась больше брови, - сказала я ей, когда она выходила за дверь.

Она закатила глаза.

- Боже, папа. Ты ведь никогда не забудешь об этом, правда?

У меня была пара часов до приезда Ламара. Нужно было помыть посуду, и у меня была гора белья для стирки. Я пошел в ванную, порылся под раковиной, вытащил маленькую жестяную коробочку, прикрепленную сзади, и отнес ее на кухню. Я не курил травку регулярно, но иногда, когда я весь день был дома, а Наоми не было, и мне приходилось по восемь часов заниматься только работой по дому и смотреть по телевизору плохие дневные передачи, я все равно курил. А теперь, когда в Колорадо это стало легальным, чувство вины стало меньше.

Я достал один из купленных в магазине косяков. Он был намного крепче, чем травка, которую мы употребляли в старших классах, и я курил ее недостаточно часто, чтобы привыкнуть, поэтому я затянулся одной затяжкой, а остальное оставил на кухонном столе, пока занимался своими домашними делами.

Сначала вымыл посуду, потом сделал небольшой перерыв, чтобы съесть сэндвич на обед, затем занялся стиркой. Наоми занималась своей ванной, а я почистил свою и поставил еще одну стирку. Я некоторое время смотрел во двор, решая, насколько амбициозным я себя чувствую. Скоро мне придется залезть на стремянку и прочистить водосточные трубы, но не было смысла делать это до того, как опадут все листья.

Что теперь?

Мысль о порно и быстром самоудовлетворении пришла мне в голову, и я поежился от резкой боли в паху. Я был на взводе с тех пор, как ушел от Ламара прошлым вечером, но не позволял себе заниматься мастурбацией. Я знал, что, в конце концов, буду думать о Ламаре, пока буду это делать, и это казалось неправильным и опасным во многих отношениях.

Я был удивлен, когда в мою дверь позвонили. Я взглянул на часы и понял, что уже почти два. Я совершенно потерял счет времени.

Ламар расплылся в улыбке, когда я впустил его. Я был поражен тем, насколько легче я вдруг почувствовал себя в его присутствии. Я не мог не вспомнить предыдущую ночь, когда он пригласил меня остаться.

Он пригласил меня разделить с ним постель.

Я не осмеливался даже подумать об этом.

- Хочешь чего-нибудь выпить? - Спросила я, когда он последовал за мной на кухню.

- Что угодно.

- Бурбон?

- Еще слишком рано для этого. Как насчет... - Он замолчал, уставившись на металлическую коробку на столешнице, рядом с которой лежала перевернутая крышка, а в ней - раздавленный косяк.