Дитя для двух королей (СИ) - Олешкевич Надежда "AlicKa"

– Он вымещал на вас злость?! – вернулся я к ней и даже встряхнул за плечи.

– Да, когда увидел вашу метку.

Дегра вспыхнула с новой силой. Я почувствовал, как побежала вместе с кровью, заискрилась на кончике косы, появилась уже на запястьях. Заполнила воздух, стала гуще, плотнее. И Наталья, словно единственное, к чему она не могла прикоснуться, разгоняла ее.

Убирала мои руки, снова обнимала меня за шею, целовала в губы. Шептала неразборчиво, в то время как у меня от гнева звенело в ушах. Как я еще держался? Почему не сорвался с места и не ринулся к психу, чтобы показать, что моя женщина неприкосновенна.

– Давир, – прорывалось сквозь всю эту толщу бешеной ярости, от которой меня потряхивало. – Давир, тише. Я здесь, с вами. Обнимите меня. Я соскучилась. Давир, слышите? Боги, да что же это такое? Давир, пожалуйста. Давир! – вдруг закричала она. – Я понимаю, что стала вам после случившегося неинтересна, но прошу, возьмите себя в руки. Вы моя единственная надежда. Я хочу домой! Я хочу вернуться в свой мир и забыть о вас и о нем, вы это понимаете? Вот только не смогу забыть, потому что вы слишком хороший.

Я невольно хохотнул. Не слишком подходящее опиеделение…

– Не верите? Заботливый, ласковый, нежный. Вы самый лучший мужчина из всех, кого я знала. Нет, понимаю, что это громкое заявление, потому что не так уж много я их и знала. Но из них вы на высшем уровне, поверьте мне. Хотя зачем я это вам говорю? Глупости, правда? Само вырывается. Что-то я разволновалась. Давир? Мне страшно, когда вы смотрите в никуда, будто находитесь не со мной, а где-то очень далеко. Вернитесь, а? Это все дегра, да? Давир, вы горите! Что же делать? Подскажите, кого позвать, как это убрать. Ой, она везде! Уже не только на щеках, по всему телу!

Холодные ладошки прикосновением бабочки скользили по моему телу то тут, то там. Наталья усадила меня в кресло. Щебетала. Требовала что-то, кричала, шептала. А я…

Я смотрел на нее. Возбужденная, взволнованная, красивая. Она продолжала светить и согревать, хотя мне не было холодно.

Зато было ясно и хорошо. Не выбрала… а если и так, то не окончательно. У меня есть шанс. Возможно, смогу заполучить ее себе. Главное, не позволить второй метке зажить, иначе моей женщине придется худо.

– Нет, – сказал я, едва она собралась побежать к двери и позвать на помощь.

– Что? – обернулась она.

Я протянул руку. Дождался, пока вложит свою, усадил себе на колени, зарылся носом в густые волосы и прикрыл глаза. Дышал. Горел. И грелся…

– Давир, вы очень горячий. Это ненормально. Я волнуюсь.

– М-угу, – промычал я, прижимая ее плотнее к себе.

– Давир, я могу чем-то помочь?

Пришлось отрицательно покачать головой. Ты уже помогала!

Она вздохнула, прошлась пальчиками по моим волосам, обняла одной рукой. Долго сидела, не шевелилась. Словно боялась нарушить едва воцарившееся в комнате спокойствие. Будто опасалась, что я снова взорвусь и оттолкну. В какой-то момент взяла кончик моей косы, поигралась с ним, не подозревая, насколько это интимно. Хмыкнула, не отпустила, уселась поудобнее и даже положила на меня голову.

Моя ведь, моя! К чему сомнения? Сгрести это податливое тело, унести, запереть, закрыть. Моя! Никому не отдам.

Я упивался ее неповторимым запахом. Грелся. Сам остывал. Не понимал, откуда свалилось на меня это хрупкое чудо.

А все остальное – пустяк, справимся. Главное, что не оттолкнула, вернулась. Да, ее привезли, выкрали мои люди, но ведь я дал возможность уйти. Если бы всецело выбрала его, то не осталась бы, не говорила всех этих глупостей. И не метка тому виной, она почти пуста.

Моя. Моя леди, моя женщина! Только моя, без обсуждений. А второй… нет его, скоро не будет. Я постараюсь. Только я, лишь я, без обсуждений.

Наталья спала. Тихо сопела мне в шею, хваталась за меня. Была такой маленькой, нежной. Бесстрашной!

Не побоялась, взглянула мне в глаза. Да на такое в приступе моей ярости не каждый осмелится. Возможно, просто не знала всей сути этого приступа, не догадывалась, насколько опасен в такой момент. Пришла, сама обняла.

Моя женщина…

Так приятно было понимать, что моя. Единственная, неповторимая. Особенная очень. Со своими тайнами, прошлым. Но ведь у нас впереди много времени. Все разрешим, со всем справимся. И с завесой, и с психом. Но не отдам, не отпущу, пусть не думает.

Да, правильно поняла, собственник. Не считаю, что плохо. И делиться не стану. Да и не с кем делиться. Со смертником?!

На губах заиграла кровожадная улыбка. Я перенес Наталью на кровать, накрыл одеялом, лег рядом.

Грелся…

Глава 14

Я смотрела на Давира из-под полуопущенных ресниц. Делала вид, будто увлечена чтением. Поглаживала умостившегося на моих коленях линая, который во сне подергивал передними лапами. Наблюдала.

Правитель занимался вопросами подданных. Просматривал донесения, оставлял заметки. А ведь я ни разу не воспринимала его, как короля. Да, мужчина, сильный опасный. Но управление страной… это что-то за гранью. И теперь я стала свидетельницей, как к нему приходили люди, отчитывались о проделанной работе, приносили донесени, просьбы. А он выслушивал, отдавал приказы. Решения принимал незамедлительно, был строг, хмур, грозен. Подчиненные его побаивались и с нескрываемым удивлением поглядывали на меня, задаваясь вопросами.

Что я забыла в его кабинете? Почему сидела в отдалении с линаем на коленях и читала? Кто я вообще такая?

Признаться, я тоже мысленно спрашивала себя о чем-то подобном. Но ответ был прост, и Давир озвучил его сразу: я не спущу с вас глаз.

И верно, все три дня мы были вместе. Я ни на миг не оставалась одна. Постоянно была в поле его зрения, даже в уборную ходила с открытой дверью, что особенно раздражало меня.

Однако монахини не дремали. Они напомнят о себе в любой момент и заберут меня. Правда, совсем не их опасался Давир.

Мужчина больше не срывался. Нет, порой его глаза снова наливались алым, а вокруг них появились пугающие нити вен, однако до крайности больше не доходило. Он утром и вечером наносил на вторую метку охлаждающую мазь, благодаря которой она не чувствовалась вообще. Целовал в шею, плечи. По-прежнему называл своей леди, но в остальном ко мне не прикасался. При этом заверял, что не брезгует и понимает свойство арис, что попросту не хочет подпитывать свой знак на мне, чтобы он не созрел окончательно. Словно давал мне шанс на отступление.

Как выяснилось, если бы я пробыла с ним ту неделю, то потом стала бы от мужчины зависима. Метка начала бы влиять на меня. Я страдала бы в отдалении, не могла бы провести без него и пары дней, потому что чувствовала бы эмоциональное напряжение.

Это возмутило!

Я долго злилась на правителя, как только услышала о его намерении таким грубым образом привязать меня к себе, и даже не поверила, что все работало бы в обе стороны.

Да это просто глупо! Зачем ему самому ограничивать свою свободу? Можно хоть двадцать таких меток поставить, сделать гарем из жены, любовниц и жить, утопая в ласке и любви, ничего взамен не отдавая.

Однако Давир не такой. Не будет у него много любовниц, уверена. Да даже одной не будет.

– Моя леди? – отвлекся от своих бумаг мужчина, заметив мое повышенное внимание на его руках.

Я решила отвести взгляд, но не смогла. Не хотела. Мне нравилось наблюдать за ним, нравилось его присутствие, само понимание, что я под надежной защитой. Это упоительное чувство, когда любые невзгоды казались пустыми, даже монахини и болезнь сестры. Давир пообещал, что найдет путь в мой мир, хотя про лекарство не обмолвился ни словом. Не верил в его существование.

Он решительно направился ко мне, сел передо мной на корточки. Взял обе мои руки в свои. Трепетно и нежно.

Вот как можно быть таким, а?!

– Хочу преподнести вам подарок, моя леди, – улыбнулся.

Казалось, делал мужчина это лишь в моем присутствии, пока никто другой не видел. Словно это была наша маленькая тайна, что он вообще умеет улыбаться.