Основатель 3 (СИ) - Шиленко Сергей

Мури не стала спорить со мной по этому поводу, она просто молчала и обдумывала мои слова. Я продолжил, нажимая сильнее.

— Война планируется зимой, поэтому времени у вас в обрез. Даже если вы попытаетесь поддержать Германа без моих дорог, то будете двигаться так медленно, что можете вообще не участвовать, толку-то! Насколько я понимаю, эти двое сейчас примерно равны по силам, так что это игра в рулетку. Победитель может определиться просто тем, у кого большее преимущество, а я точно знаю, что Держава производит далеко не только вино, но и лучшее оружие, броню и магические предметы. Ваши железки и колдовство — мощный аргумент на весах.

— Я… я ничего не могу обещать, — наконец произнесла Мури, в её голосе слышались усталость и неуверенность. — И я не могу гарантировать, что тебе позволят просто так уйти отсюда, но ты привёл убедительные аргументы по крайней мере для меня. Оставайся здесь и жди, пока я не вернусь, даже если это займёт сутки, двое, трое! Ничего не ешь и не пей, понял? И самое главное, ни с кем, кроме меня, из этой комнаты не выходи. Это не шутки, Морозов.

Впервые в её красивом и совершенно неискреннем голосе послышалась нотка заботы.

…

Сколько я так проторчал в ожидании Мури Лот, одному богу известно. Из конуры, куда меня запихнули, ни черта не было видно, так что о ходе времени оставалось только догадываться, как в одиночке без окон. И что больше всего бесило, так это то, что Стратегическая карта ни в какую не открывалась, хоть ты тресни.

Какая-то магическая блокировка, будь она неладна, препятствовала связи.

То ли это сделали специально, чтобы я не сбежал из их гостеприимной ловушки, то ли наоборот, чтобы оградить меня от других колдовских приколов, хрен его знает. В любом случае, ощущения были, мягко говоря, паршивые, как будто тебе интернет отключили в самый ответственный момент, а у тебя там все контракты горят.

Наконец словно черти из табакерки в комнате материализовались Мури Лот и знакомый мне Херт Ту. Прямо передо мной, будто телепортировались, фокусники хреновы! Воздух едва заметно качнулся, и вот они, стоят.

— Эльфийской Державе очень не нравится сложившаяся ситуация, — без предисловий заявил Херт, плюхаясь на стул рядом со мной. Он немного развернул его, чтобы смотреть мне прямо в глаза, отчего стало ещё неуютнее. На его лице отразилась этакая суровость, знаете, как у налогового инспектора перед проверкой. Сразу видно, мужик переживает, и похоже, не зря. Вписавшись за меня, эти двое ушастых, похоже, огребли больше, чем рассчитывали заработать.

Где-то в глубине души кольнула запоздалая игла вины за то, во что я их втравил. Но с другой стороны, может, вообще-то всё было наоборот? Может, это они мной манипулировали?

— Но, — встряла Мури, усаживаясь за свой стол и откидываясь на спинку с видом деловой женщины, у которой каждая минута на счету, — наши руководители видят определённый смысл в том, чтобы встать на сторону Германа Дурнева. Эльфийский народ, конечно, использует шпионские игры, как вспомогательное средство. Мы в большей степени полагаемся на себя, чем на ненадёжных союзников.

— Не эльфов? — вставил я.

— По крайней мере так случалось, когда мы были на пике формы, — вставил Херт, и в его голосе проскользнула нотка то ли сожаления, то ли застарелой обиды. — Но теперь всё изменилось, мы стали проводить мирную политику. К чему это привело? Наш прибрежный город снесли к такой-то матери, мы потеряли в финансовом плане, а люди перестали нас боятся. Эльфийская Держава хочет вернуться к старым порядкам, иметь два города, один для торговли, другой для войны и контроля над морскими путями. Такая вот стратегия возвращения былого величия.

— Итак, вот что нам удалось согласовать, — произнесла Мури, извлекая из объёмной сумки у своего бока какие-то бумаги. Она положила их на стол, как будто это не судьбоносные документы, а так, рекламные проспекты, и небрежно подвинула их ко мне. — Мы готовы признать, что Ваши предыдущие, гм, усилия составляли часть более крупной кампании, направленной на дестабилизацию Лекса Могучего, и как таковые своей цели достигли. В обмен Вы предоставите беспрепятственный проезд для всех эльфийских торговых караванов по всему Югу Истока и построите торговый пост по нашим спецификациям за стенами Вашего Града Весёлого.

Я пробежался глазами по документам. Буквы плясали, но суть улавливалась. Типичный договор в стиле «ты — мне, я — тебе, но ты мне больше».

— Я так понимаю, это ещё не все хотелки? — спросил я, поднимая на них взгляд. Что-то мне подсказывало, что самое интересное впереди.

На этот раз заговорил Херт, его низкий голос рокотал, как дальний гром.

— Лекс Могучий до сих пор контролирует территорию, которая когда-то принадлежала нам. Если он будет захвачен или уничтожен, победитель в войне получит контроль над этой территорией. Мы хотим гарантий, что прибрежные земли вернутся нам. В обмен мы отменим все транспортные накрутки и станем продавать вашему альянсу любые необходимые товары по себестоимости.

От такого предложения у меня аж дух перехватило.

С одной стороны, прибрежные земли, о которых они говорили, не какой-то там клочок суши. Древний эльфийский город контролировал здоровенный кусок юго-восточного побережья, а это актив невероятной ценности.

Ведь контролировать побережье означало получить возможность торговать или вторгаться к кому угодно на другой стороне Истока. А морем-то всегда быстрее и дешевле перебрасывать грузы и войска, чем тащиться пешкодралом по суше, что понятно любому логисту.

В стратегическом плане та земля ценнейший актив. А ещё они, похоже, только что приоткрыли свои карты. Выходит, ими движет не только личная неприязнь к Лексу Эльфобою, у них заиграли политические амбиции, всякие там Эльфаноры от океана до океана.

— В конечном счёте, решать Герману, — сказал я, стараясь, чтобы голос не дрогнул. — Я не могу гарантировать ничего подобного, пока не поговорю с ним. Это его война, его земля, его риски.

Согласится ли Герман? Чёрт его знает! Меня глодали смутные сомнения. Этот тип тот ещё хвастун и вояка, обожающий расширять свои территории, как какой-нибудь коллекционер марок. И хотя он мне премного обязан за то, что я состряпал мир между ним и его жёнушкой Сюзанной, захочет ли он отказаться от такой мощной позиции на побережье просто ради эльфийского оружия?

Его собственная самоуверенность, раздутая до небес, могла подсказать, что он и без эльфийских цацак справится. Если так, то вся сделка накроется медным тазом, а я окажусь… ну, в очень неприятном положении.

Мури и Херт переглянулись при моих словах, и на их лицах отразилось такое страдание, будто я им только что сообщил о повышении налогов втрое.

— Что, э-э, ну… — Мури замялась, доставая из кармана узкое серебряное мерцающее колечко, но потом положила его на стол. Выглядело оно, конечно, симпатично, но что-то в его холодном блеске чувствовалось зловещее. — Что подводит нас к следующему набору условий. Эльфийская Держава не простит Вам Ваших действий, пока сделка не будет заключена. И тот факт, что Вы явились сюда после такого, мягко говоря, эпического провала без должного покаяния, да ещё и пытаетесь заключить новую сделку, наше руководство сильно… раздражает.

— Даже больше, чем обычно, — буркнул Херт, мрачно глядя на кольцо. — Итак, нам приказано предоставить Вам это кольцо. Оно доставит Вас во владения Германа на срок не более двадцати четырех часов.

— Вам предоставляется именно столько времени, чтобы с ним договориться, — добавила Мури, — прежде чем кольцо телепортирует Вас обратно сюда. Тик-так, время пошло, как говорится.

— И… нужно ли говорить, что произойдёт, если Вы вернётесь с пустыми руками? — с плохо скрытой угрозой в голосе спросил Херт. Взгляд у него был такой, что сразу стало понятно, шутки кончились.

Глава 15

Я покачал головой.

— Непонятно?

— Очень даже понятно. Либо я возвращаюсь с подписанным контрактом, либо вообще не возвращаюсь домой.