Дочь богини - сердце палача (СИ) - Богданова Екатерина (1)

— Любима? — повторила я, но Дикастиас вдруг замер. Словно забылся на одно долгое мгновение.

А потом сжал кулаки, резко встал, проговорил «Жди меня здесь» и вышел, даже не взглянув на меня. Я последовала за ним, но, открыв дверь, увидела только глухую стену. Вот это поворот!

Вернулась к кровати, оделась, и опять попыталась найти выход. Не удалось! Все двери будто спаялись со стенами.

Я оказалась в западне! Спальня судьи стала непроницаемой тюрьмой. И только за большим окном виднелся широкий балкон. На него и устремился мой взгляд, когда на балконе вдруг возникли две мерцающие фигуры.

Я замерла, будто смотрясь в кривое двойное зеркало. Мои сёстры! Это они! Подбежала к стеклу и улыбнулась, положив на него руки.

Как отражения! Те же лица, те же улыбки, только волосы другие. Мои сёстры… Моя кровь. Я помню их крики, когда мать нас только родила. Помню, как мы вместе бились за жизнь! Всё помню…

***

— Ты как знаешь, Дэйр, а я с сестрёнкой познакомиться хочу, — заявил Кейра и пошла к стеклянной преграде.

— Удачи, идиотка, — тихо прошептала Дэйра, исподлобья разглядывая свою белокурую копию, так беззащитно кутающуюся в чёрную шёлковую простынь. — Ты мне и не нужна. Обеих подомну.

А Кейра тем временем уже подошла к стеклянной двери, склонила голову набок и постучала.

***

Я попыталась открыть дверь, но она тоже будто приросла, не желала поддаваться. Моя копия, только с более короткими волосами, в которых пестрели разноцветные пряди, сложила руки на груди и обиженно поджала губы.

Я растерянно улыбнулась и развела руками. Мол, извини, не открывается.

И тут к двери подошла ещё одна моя сестра. Её длинные волосы будто переплетались с тьмой, когда-то они возможно были такими же светлыми, как и мои, но сейчас стали чёрными, словно смоль, такими же жуткими, как и её сердитый, сверкающий неприязнью взгляд. Она ударила ладонью по стеклу, дёрнула ручку, опять ударила по двери.

Другая, с яркими волосами, что-то сказала черноволосой, за что получила тычок в бок. А потом её и вовсе с силой оттолкнули, и она скрылась из поля моего зрения. А черноволосая ударила по стеклу уже кулаком и что-то злобно прошипела сквозь зубы.

Я отпрянула от двери, удивлённо глядя на неё. Только сейчас я поняла, что сёстры пришли не просто познакомиться со мной. Они хотят мне навредить! О крайней мере, одна из них…

Но почему? За что? Ведь мы даже незнакомы! Откуда такая ненависть во взгляде черноволосой? Дэйра — всплыло в памяти, твёрдая, как алмаз. И такая же холодная.

А вторая, значит, Кейра — дерзкая, как огонь. От неё я угрозы не чувствовала. Она, скорее, сама опасалась своей спутницы. А по отношению ко мне испытывала какой-то детский, заразительный интерес. Дэйра же буквально пылала ненавистью, жаждой подавить, подчинить и возвыситься.

Стоп! А откуда я знаю, что они чувствуют? Посмотрела через стекло и натолкнулась на такой же недоумённый взгляд. А потом и Кейра подошла, встала рядом с Дэйрой, то удивлённо поглядывая на меня, то с опаской косясь на черноволосую сестру.

Сёстры! Мы сёстры Сяоры и впервые с рождения оказались рядом. В этом, наверное, и причина. Мы чувствуем друг друга. Эмоции, помыслы, настроение.

Как же это захватывает! Так непривычно, неожиданно, но почему-то и приятно. Будто я вдруг, впервые в жизни, не одна. Не потерянная, отвергнутая девочка, словно одинокая песчинка на ветру, а часть чего-то большего, важного, сильного.

Так мы и стояли, всматриваясь в лица друг друга, как в зеркало, когда за моей спиной резко отворилась дверь и послышался приказ судьи:

— Лейра, в сторону!

Я напротив, прикрыла сестёр собой и прошептала одними губами «Бегите».

«Мы вернёмся» — так же беззвучно ответила мне Кейра. И сёстры растворились в сине-зелёном тумане, будто сами в него превратились. А потом и вовсе развеялись, на балконе не осталось и следа их присутствия.

— Ушли, — тихо выдохнула я.

Дикастиас же схватил меня за плечи, резко отодвинул в сторону, распахнул дверь и выбежал на балкон. Поздно, я перестала чувствовать своих сестёр, они уже далеко. Ему их не настигнуть, и это хорошо. Вряд ли с ними судья богов Дикастиас Тэос будет так же нежен, как со мной…

Когда Дикастиас вернулся с балкона, это был уже совершенно другой мужчина, не тот, который шептал мне приятные слова и признания. Нет, это был жёсткий, непримиримый судья. Будь я прежней, маленькой забитой Лейрой, задрожала бы, как лист, от одного его ледяного взгляда. Сейчас же просто насторожилась, не зная, чего от него ждать.

— Ты что творишь? — прорычал он, впившись пальцами в мои плечи и встряхнув. — Жить надоело? Думаешь, они просто поболтать с тобой пришли? Им явно кто-то помогает, а значит, духи затеяли свою игру. И можешь мне поверить, тебе не понравится в неё играть!

— Отпусти, мне больно, — проговорила я как можно более спокойно.

Он отпустил, отошёл на пару шагов и, хмурясь, запустил руку в волосы. Было видно, что Тэос очень нервничает. И это слегка отрезвило меня. Никогда раньше не видела, чтобы он так переживал. Судью вообще сложно было вывести из равновесия, а тут он прямо рвать и метать был готов. Неужели так сильно беспокоится обо мне?

Подошла, положила руку ему на плечо и тихо произнесла:

— Всё изменилось. Меня больше не нужно защищать, я сама могу постоять за себя.

— Маленькая, глупышка Лейра, ты так наивна в своей чистоте, — улыбнулся он, погладив меня по щеке. — Но тебе и невдомёк, что стоит на кону, и какие силы участвуют в этой борьбе.

— Так расскажи, — предложила я.

— Обязательно расскажу, — пообещал он, опускаясь поглаживаниями со щеки на шею, а потом ниже, к обнажённым плечам и едва прикрытой простынёй груди, — но позже.

И Дикастиас начал склоняться к моим губам. Первым порывом было позволить ему опять утянуть меня в дурманящий омут наслаждения, но я всё же отстранилась. Если он не готов к откровенности, то и я тоже не готова полностью довериться ему.

— Мне нужно побыть одной. Подумать. Принять себя новую, — улыбнулась судье, мысленно добавив «и понять, что произошло со мной и сёстрами».

Рассказывать Тэосу о той глубокой связи, что в мгновение возникла между мной и другими Сяорами, я пока не собиралась. Ему это явно не понравится. Ведь в пророчестве говорится о том, что Сяоры едва ли не уничтожат мироздание, если объединятся. Об объединении пока речи и не идёт, но убивать своих сестёр я совершенно точно не собираюсь. Ведь это будет равносильно собственной смерти.

Даже сейчас, когда они далеко, я чувствовала незримую нить прочной связи между нами. Той связи, которую не оборвать никаким расстояниям и преградам. И я буду бороться за свою семью, о которой раньше не могла и мечтать. Я никому не позволю обидеть сестёр, даже судье Тэосу! Пусть он и стал мне очень дорог, настолько, что сердце замирает, когда он прикасается ко мне, и пускается вскачь, когда смотрит с такой нежностью. Если понадобится, я встану между ним и Сяорами, приму удар на себя, но не ударю сама.

Остаётся только надеяться, что до этого не дойдёт. Потому что я не уверена, что это остановит Тэоса. По его же словам, на кону очень многое. Нечто гораздо более ценное и важное, чем его чувства ко мне… если они вообще искренни. Быть может, всё это обман, лишь очередное средство контроля и попытка заставить меня делать то, что ему нужно. Если это так, мне будет очень больно, но ведь боль это хорошо, она не позволяет мне забыть, кем я была.

Тэос отпустил меня, хоть и очень неохотно. Оказалось, что моя новая спальня находится совсем рядом с его, буквально напротив. Всего пара шагов и я с облегчением закрыла за собой дверь. Но перед этим не удержалась и обернулась. Дикастиас смотрел на меня с какой-то затаённой тоской и… сожалением? Надеюсь, показалось.

Первым, что я заметила, оказавшись в своей комнате, была закрытая балконная дверь. Хотя я точно помнила, что оставляла её открытой. Может Рьяна закрыла?

Проверка показала, что нет, не она. Дверь была заперта и запечатана, как в комнате Дикастиаса. И да, за ней по-прежнему царила непроглядная мгла. Судья отрезал меня от всех миров и сфер. Он больше не верит мне, опасается, что я могу переметнуться к сёстрам. И тогда воплотится предсказание — мы перекроим мироздание под себя.