Возвращение Безумного Бога 14 (СИ) - "Архимаг"

Айсштиль последовала за ним, ее лицо было полно решимости, а в руке сиял амулет.

Я бросил последний взгляд на Никталию и Пугливку.

— Не скучайте! И постарайтесь не разнести тут все до нашего возвращения! — крикнул я им и шагнул в мерцающую рябь.

Ощущение было странным. Не мгновенный переход, а словно протискиваешься сквозь плотный, вибрирующий силой слой энергии. Секунда дезориентации, вспышка золотого света…

И мы оказались там.

Небесный Чертог Громовержца. Точнее, то, что от него осталось.

Мы стояли посреди огромного разрушенного зала. Когда-то, видимо, он был великолепен — обломки колонн из белого мрамора с золотыми прожилками, осколки витражей, изображавших божественные подвиги, фрагменты небесно-голубых фресок. Но сейчас все было покрыто пылью веков, паутиной и… странными черными пятнами, похожими на плесень или застывшую кровь Бездны.

Воздух был тяжелым, неподвижным, но в нем все еще чувствовалась остаточная мощь Громовержца — как запах грозы после того, как она уже прошла. И еще… что-то чужое. Холодное, злобное, затаившееся.

— М-да… — протянул Карнакс, оглядываясь и брезгливо пнув носком сапога какой-то обугленный обломок, — Похоже, Громовержец не особо заботился об уборке после вечеринки.

— Осколок… он где-то в этом измерении, — прошептала Айсштиль, ее голос дрожал от волнения. Амулет в ее руке светился ровным, сильным светом, — Я чувствую его… в том направлении.

Она указала на огромную груду обломков в дальнем конце зала — остатки какой-то статуи или алтаря.

Атмосфера давила. Тени в углах зала казались неестественно глубокими, а тишина — слишком звенящей. Взгляд скользнул по Айсштиль, которая сосредоточенно смотрела в сторону завала, ее фигура была напряжена, как струна. Ее тень, отбрасываемая тусклым светом, пробивающимся сквозь проломы в потолке, легла на пол причудливым узором. И на какое-то неуловимое мгновение, пока она чуть сместилась, мне показалось… показалось, что в самой густой части этой тени мелькнули два крошечных, озорных фиолетовых огонька. Они тут же исчезли, словно их и не было.

Я моргнул. Наверное, усталость после Мира Мертвых и ментальной дуэли. Или игра света и тени в этом проклятом месте. Или…

«Да нет, бред какой-то», — мысленно отмахнулся я. Никталия осталась в замке Аймоса. Уж она-то не рискнула бы сунуться сюда без приглашения… или рискнула бы?

— Значит, будем копать, — сказал я, отгоняя странное видение, — Карнакс, как насчет небольшой разминки? Только аккуратно. Нам не нужны обвалы или случайно активированные ловушки Громовержца. Зная его, он мог заминировать даже пыль на полу.

— Принято, — Карнакс хрустнул костяшками пальцев и решительно двинулся к завалу. Мы с Айсштиль последовали за ним.

Экскурсия в Небесный Чертог обещала быть интересной. И, скорее всего, очень короткой, если мы не будем осторожны. Надеюсь, у Громовержца не появилось новых привычек… например, оставлять после себя не только мусор, но и особо злобных домашних питомцев.

Глава 17

Упс…

Карнакс начал работу. Он не просто крушил камни — он действовал с хирургической точностью. Лезвие Заката отсекало ненужные фрагменты, превращая их в пыль, а Рассвет аккуратно подсвечивал и стабилизировал неустойчивые конструкции. Несмотря на свою репутацию Разрушителя, он умел быть и созидателем, когда это требовалось. Или, по крайней мере, очень аккуратным демонтажником. Все-таки обмен божественными полномочиями сказался на нем в лучшую сторону.

Продвигались мы медленно, чтобы избежать риска обрушения. Завал был огромен. Под слоем обычных обломков начали попадаться странные находки. Оплавленные куски металла, явно бывшие частью каких-то механизмов или доспехов. Камни со следами от энергетических клинков — причем не только голубых, как у Айси, но и золотых, и даже… черных, похожих на удары моего собственного клинка, но с другим «почерком».

— Похоже, здесь была серьезная битва, — заметил я, поднимая оплавленный наруч с символом золотого крыла, — И не только с Бездной.

— Я… я не помню этого, — прошептала Айсштиль, ее лоб нахмурился, — Мои воспоминания обрываются… вспышкой… болью… и потом тьма Мира Мертвых.

Карнакс молча продолжал разбирать завал, но его золотой глаз сканировал обломки с не меньшим интересом, чем я. Он тоже чувствовал, что здесь произошло нечто большее, чем простое вторжение Бездны.

И тут я снова ощутил это. Легкое, почти незаметное движение на периферии зрения. Тень скользнула за уцелевшей колонной. Я резко обернулся — никого. Но на мгновение мне показалось, что я уловил едва слышный шепот, похожий на… смешок?

«Никталия?» — мысль сверкнула в голове, но я тут же отмахнулся от нее. Невозможно. Она осталась с Пугливкой. Это просто игра воображения. Это место… оно давит на разум.

Мы продолжали раскопки. Айсштиль все ближе подбиралась к источнику сигнала. Амулет в ее руке светился все ярче.

— Почти… — выдохнула она, — Осколок где-то здесь… под этой плитой…

Карнакс аккуратно сдвинул огромную мраморную плиту, бывшую, видимо, частью алтаря. Под ней оказалась небольшая ниша, почти не тронутая разрушением. И в этой нише, зажатый между двух плит, лежал он — крошечный осколок кристалла, похожий на застывшую слезу. Он слабо пульсировал голубым светом, в точности повторяя ритм сияния амулета в руке Айсштиль.

— Мой… — Айсштиль протянула дрожащую руку к осколку.

И в этот момент из-под соседних плит с шипением и скрежетом вырвалось оно… Искаженный конструкт. Когда-то, возможно, это был величественный голем-страж в золотых доспехах, теперь же — кошмарное порождение Бездны и больной фантазии Громовержца. Черный, оплавленный хитин покрывал его тело, сквозь прорехи виднелись пульсирующие фиолетовые жилы. Вместо одной руки — клешня, похожая на клешню гигантского краба, из другой росли костяные шипы. А голова… головы не было, вместо нее — клубящийся сгусток тьмы с тремя красными огоньками, полными слепой ярости.

— Охрана периметра… активна… — проскрежетало оно голосом, похожим на скрежет ржавого металла, — Нарушители… будут… уничтожены…

— Я так и знал, что без охраны не обойдется! — рявкнул Карнакс, мгновенно разворачиваясь и встречая удар клешни своими мечами. Искры посыпались во все стороны.

— Айси, забирай осколок! — крикнул я, заходя с другой стороны.

Конструкт не был опасен… но его буйство может вызвать обрушение. Его удары сотрясали пол, а из костяных шипов вылетали сгустки темной энергии, которые прожигали даже камень. Карнакс сдерживал его натиск, его клинки оставляли на хитине глубокие отметины, но тварь, похоже, не чувствовала боли и тут же регенерировала, зарастая черной слизью.

Айсштиль, игнорируя бой за спиной, потянулась к своему осколку. Ее пальцы почти коснулись его…

И тут я почувствовал слабый, но отчетливый всплеск магии. Не Бездны, не Громовержца, не нашей троицы. Что-то знакомое… неуловимо лунное и теневое. Оно исходило откуда-то слева, из-за полуразрушенной арки, ведущей, видимо, в другой коридор.

«Никталия! Какого Хаоса⁈» — мысленно взревел я, — «Она все-таки пробралась сюда!»

Похоже, моя неугомонная богиня ночных желаний не смогла устоять перед соблазном «экскурсии» и, пока мы были заняты, решила провести собственную разведку.

В тени одной из гигантских, чудом уцелевших колонн, затаилась Никталия. Она проскользнула сквозь портал последней, слившись с тенью Айсштиль в самый последний момент.

Ну а что? Не сидеть же ей в скучном Мире Мертвых, пока тут такое веселье — руины, тайны, возможно, сокровища! Пугливка, конечно, милая, но в качестве компании для исследования древних развалин она подходила так себе.

Сначала Никталия вела себя тихо. Она скользила от тени к тени, как фиолетовый призрак, с любопытством осматривая следы былого великолепия и нынешнего запустения.

«М-да… Громик, конечно, любил помпезность», — думала она, разглядывая остатки золотой лепнины, — «Но вкус у него всегда был… специфический. Слишком много золота и молний. Безвкусица. А вот Бездна… ну, тоже не Версаче, конечно, но хоть какой-то стиль есть. Мрачненько, готичненько».