Темный феникс. Возрожденный (СИ) - Бойков Федор

Дети тоже молчали. Вика уткнулась взглядом в пол, вцепившись ногтями в обивку дивана. Борис же смотрел на меня с каким-то странным облегчением, словно мои слова наконец расставили всё по местам.

Тишину разорвали тяжёлые шаги за дверью — гвардейцы ворвались в особняк, гремя сапогами по паркету. Я скользнул взглядом по чёрным мундирам с гербом Шаховских на плечах и по вскинутым автоматам.

— Ваше сиятельство! — позвал меня Киреев. — Всё в порядке? Дом окутала тьма.

— Всё под контролем, — сказал я, отзывая ауру. Командир гвардии хотел что-то добавить, но я поднял ладонь, останавливая поток вопросов. — Не сейчас.

Я медленно прошёл между гвардейцами, вышел во двор и, не оглядываясь, махнул рукой.

— Киреев за мной, — сказал я негромко. Мирзоев сделал шаг вперёд, почти обогнав меня, но я остановил его ледяным взглядом. — Остальные — на посты.

Я заметил, как дрогнуло лицо Мирзоева, но он тут же отступил, скрыв недовольство за маской покорности. Теперь, зная о его участии в недавних событиях, я припомнил, что Руслан всегда держался рядом с Киреевым. Ну ничего, скоро он узнает, что случается с предателями.

Когда мы с Киреевым остались одни, я двинулся вдоль особняка. Командир гвардии молча последовал за мной. Под ногами хрустел гравий, напоминая о недавних взрывах.

— Восстановили почти всё, — пробормотал Киреев, глядя на залатанный асфальт.

Я лишь хмыкнул и свернул к тому месту, где раньше стоял гараж для техники. Теперь здесь был лишь пустырь с грудами щебня и вывороченными бетонными плитами. Воздух пах гарью, машинным маслом и чем-то металлическим.

Замерев рядом с развалинами, я ткнул ботинком трещину в бетоне и резко повернулся к Кирееву.

— Мне вот что интересно, Егор, — начал я. Мой голос звучал тихо, но я добавил металлических ноток, чтобы Киреев понял всю серьёзность разговора. — Гвардия моего рода последние сто пятьдесят лет охраняла стену, контролировала врата, разбиралась с прорывами монстров и обеспечивала безопасность Шаховских на этих самых землях. Как так вышло, что спустя две недели после смерти моего отца всё начало рушиться?

— Ваше сиятельство… — он сделал паузу, будто подбирая слова. — После смерти вашего отца многие ушли. Те, кто остался, преданы роду, но численность гвардии слишком мала для выполнения всех задач.

— Вот как… — я медленно обошёл Киреева. Мои шаги отдавались эхом по пустому бетону.

— Я виноват, — напрягся командир гвардии. — Пропустил врагов на территорию особняка, поддался неизвестным чарам и во время нападения не сражался, а был заперт в доме… я приму любое наказание.

— Для начала ответь мне на один вопрос, — я остановился перед Киреевым и заглянул в его глаза. — Кому ты служишь? Кому верен?

— Что? — он побледнел и выпрямился, словно по команде, а потом нервно сжал пальцы на прикладе автомата. — Я служу роду Шаховских! Тридцать лет я…

— Кому именно? — перебил я его. — Мне? Виктории? Борису? Или Юлии Сергеевне? Кто для тебя «род Шаховских»?

— Господин? — его голос дрогнул, а глаза расширились от удивления.

— Ты предан мне, Егор?

— Конечно! — Киреев резко выдохнул, будто сбросил груз с плеч. — Всей душой! Если вы дадите мне шанс, я докажу!

— Хорошо. Тогда слушай меня внимательно, Егор, — я растянул губы в улыбке. — Я стану главой рода Шаховских через пять дней. Затем я поучаствую в бойне, которую устраивает его императорское величество, чтобы отстоять своё право на владение вратами.

Киреев сглотнул и часто задышал. Мои слова явно нашли отклик в его сердце. Что ж, значит ещё не всё потеряно.

— Тебе стоит подумать, хочешь ли ты служить мне, — продолжил я. — Если сомневаешься во мне — уходи. Я никого держать не стану. Если же останешься — забудь о том доверии, которое оказывал тебе мой отец. Моё доверие ты ещё не заслужил.

Не дожидаясь его ответа, я развернулся и быстрым шагом направился обратно к дому. Передо мной сейчас стояло много задач, и я никак не мог отвертеться от неприятной, но необходимой бумажной волокиты. Тем более, теперь, когда я вернул Бориса домой и вроде бы разобрался с остальными родственниками, нужно было подписать запросы для канцелярии его императорского величества.

На всю эту бюрократию у меня ушёл остаток дня. Юлия Сергеевна предоставила мне отчёты по расходам и списки необходимых трат на те же боеприпасы. Заодно я наконец узнал, откуда у рода Шаховских деньги.

Помимо платы за проход через стену, которая показалась мне несколько завышенной, у рода было несколько заводов по переработке леса и налаженные пути сбыта строительных материалов через Иртыш. Так же имелись две кожевенные фабрики — в Тюмени и в Тобольске, где перерабатывались даже шкуры монстров. Ну и конечно же Шаховские имели достаточно земель для выращивания сельхозпродуктов.

Всё вместе приносило стабильный доход, ничуть не меньший, чем у мелкопоместных князей. И теперь мне было ясно, почему соседям хочется откусить от наших земель кусок пирога — сосновый бор на нашей территории покрывал запросы едва ли не четверти империи. Ну а врата за стену, которые я изначально посчитал скорее наказанием, чем наградой, на самом деле были даже важнее всех остальных владений.

В аномальных очагах велась не только добыча ресурсов вроде тех же монстров, растений и энергетических кристаллов. Каждый род был обязан проводить ежегодные исследования очагов и сдавать десятую часть всей добычи в имперскую службу снабжения. Поэтому плата за проход через стену для таких исследований не взималась, а вот обычная охота на монстров заставляла аристократов выкладывать кругленькие суммы. Но это вполне неплохо окупалось, ведь с таких рейдов никакой десятины отдавать не нужно было.

И всё же, несмотря на довольно большой доход, род Шаховских почти все средства вкладывал в оборот. На счетах было не так уж много денег, а закупка дорогих боеприпасов с магзарядом требовала постоянных вливаний. Если раньше Маргарита и Виктор Шаховские лично разбирались с прорывами монстров высокого класса, то за две недели после их гибели гвардия растратила почти весь запас дорогих боеприпасов.

У меня оставалась надежда, что в сокровищнице рода хранится неприкосновенный запас, которым можно покрыть эти издержки. У меня просто нет времени, чтобы лично присутствовать при каждом прорыве. К тому же, моя магия ещё не восстановилась.

Я отправил приглашение на ритуал вступления в права главы рода своему дяде, Эдварду Рейнеке, как одному из тёмных магов, затем отложил бумаги и выключил ноутбук. Мне нужно было немного размяться и подумать. Обед я благополучно пропустил, хотя Яков принёс в кабинет лёгкий перекус, так что ужин лучше не пропускать.

Времени было достаточно, поэтому я спустился в подземный этаж особняка и свернул к сокровищнице рода. Она была защищена получше, чем место силы, но меня пропустила сразу же. Нужно было всего лишь проколоть палец и мазнуть кровью по двери.

Я шагнул в просторное помещение и покачал головой. Шаховские накопили немало богатств за несколько веков, но я почему-то ожидал большего.

На отлитых из камня длинных рядах полок были аккуратно уложены горками золотые и серебряные слитки, чуть дальше них стояли небольшие сундучки, в которых находились отсортированные драгоценные камни и фамильные реликвии. На первый взгляд, стоимость драгметаллов и камней была высокой, но даже если я продам вообще всё, что здесь есть, денег хватит не больше чем на полгода.

Вздохнув, я взял один из десятка перстней с гербом Шаховских и надел его на палец. Кольцо на миг окуталось тёмной дымкой, а потом подстроилось под размер моего указательного пальца, принимая меня как хозяина. Перстень потяжелел и стал толще, чёрный ворон на гербе расправил крылья и сверкнул агатовыми глазами. От кольца ко мне потянулась энергетическая нить, связавшая встроенный в него магический импульс с моим источником.

Я улыбнулся и довольно хмыкнул. Раз уж родовой артефакт Шаховских меня принял, то и все остальные никуда не денутся. Похоже, что магии нет никакого дела до того, чей дух находится в теле наследника, — главное, кровь, что течёт в его жилах.