Вороны Вероники (СИ) - Иорданская Дарья Алексеевна

Альдо повернулся к служанке. Молодая женщина с покрасневшим лицом тянула вверх косынку, пытаясь скрыть вытатуированные на груди цветы.

- Найди для синьоры несколько платьев, - сказал Альдо значительно мягче. - Белье и… все, что понадобится. И поспеши. Мне нужно вернуться.

Смеральдина вскочила со стула, едва не уронив его.

- Синьора, она…

- Все хорошо, девочка, - немного покривил душой Альдо. - Я не причиню ей зла.

И это правда, ведь зло уже совершено. И сделанного не воротишь.

- Синьора — чудесная девушка, - серьезно сказала Смеральдина, и с этим Альдо радостно согласился.

- Поторопись, - сказал он. - Не будем заставлять синьору ждать.

* * *

Альдо ушел, и Дженевра начала сразу же предаваться сожалениям. Как глупа она была и беспечна, позволив вчера Ланти овладеть ею. Врожденное чувство справедливости напоминало, что Дженевра сама проявила немалое рвение, но оно не могло спасти от страха. Если Альдо не найдет способ разрушить проклятье, она обречена.

Краткий полет вспоминался странно, он одновременно пугал и будоражил. И все же, страха сегодня было больше.

- Скучала?

Ланти появился внезапно, Дженевра не слышала его шагов, и принес запах Сидоньи: вода, рыба, кофе с пряностями. Он поцеловал ее так, словно это была самая естественная вещь на свете, и Дженевра залилась краской.

- Я принес тебе платье и новости. Хотя… - Альдо окинул ее задумчивым, оценивающим взглядом. - Ложись.

Щеки горели огнем, ладони покалывало, и Дженевра просто не знала, куда деть взгляд. Как оказалось, несмотря на всю вчерашнюю шалую смелость, с полноценной семейной жизни она оказалась не готова. Тело закаменело, и Альдо легко толкнул ее на постель. Но не стал, как Дженевра втайне уже предвкушала, целовать и ласкать ее. Вместо этого Альдо принялся раскладывать по покрывало пряди ее волос.

- Что это за цвет? Никак не могу взять в толк… Лежи смирно.

Дженевра затаила дыхание. Альдо отошел в сторону и так знакомо загремел-застучал плошками, перетирая и смешивая краски. Дженевра вздохнула прерывисто и потянулась, чтобы поправить сползающий с плеча халат. Альдо перехватил ее запястье.

- Не нужно, оставь, - он еще ниже опустил халат, обнажая грудь, склонился и лизнул сосок. - Вот так. Лежи смирно.

- Ты собираешься писать меня? - полуудивленно спросила Дженевра, и память предательски подсунула картинку: две куртизанки на ложе и Ланти с кистями у мольберта. Бросило в жар от смеси возбуждения и ревности.

- Конечно, - улыбнулся Альдо, отходя к мольберту. - Я хотел это сделать с первой встречи. Написать с тебя Незримый Мр. Не в таком виде, конечно.

Дженевра хихикнула в ответ на этот комплимент.

- Расслабься, - посоветовал Альдо, берясь за кисть. - Итак, новости. Для начала хорошие: Бригелла и Смеральдина в порядке.

- Слава богу, - улыбнулась Дженевра. Она переживала за слуг, в чем Альдо не сомневался.

- И мы все еще богаты. Хотя я предпочел перевести деньги в Вандомэ, думаю, нам будет лучше покинуть Сидонью. Не шевелись.

Дженевра передумала кивать и моргнула.

- И твоя сестра, насколько я слышал, вернулась невредимой.

Дженевра негромко фыркнула.

- Какое облегчение! - саркастично откликнулась она, прячась за этим от легкого смущения. Она все же переживала за сестру и при этом испытывала неловкость, потому что в глубине души считала, что Джованна не заслуживает сопереживания. И стыд за эти мысли.

- С твоими родителями тоже все, вроде бы, в порядке. Во всяком случае их видели покидающими город. Они отплыли позавчера куда-то в Роанату. На этом хорошие новости заканчиваются. Говорят, в Сидонье мор.

Дженевра вновь дернула подбородком, соглашаясь. Шевелиться не хотелось. Было очень странное ощущение: это положение, неподвижность и быстрые взгляды Альдо возбуждали ее.

- Я слышала об этом, когда была на острове Нищих. Ходили разговоры.

Альдо подошел и поправил локоны на покрывале. Пальцы его нежно провели по щеке, шее, обнаженному плечу. Дженевра думала, мужская ладонь сейчас накроет ее грудь, но рука замерла.

- Нет, моя дорогая. Это не просто чума, это стрегов мор.

Два эти слова прозвучали со значением, и холодок пробежал по коже.

- Что это такое?

Альдо вернулся к картине. Нанося краску быстрыми, точными мазками, он говорил чуть медленнее, чем обычно, делая паузы между словами. Казалось, он отвечал Дженевре из иного, далекого мира.

- Эта болезнь… неизлечима. Она… приходила… больше сотни… лет… назад… Многие умерли… Говорят, ее… насылают… стреги. Но… у меня… другая… версия…

- И какая?

- Один… из мерзавцев… что был… с вами… внизу… вернулся… и умер… поутру…

Дженевра села, заработав укоризненный взгляд мужа. Халат, впрочем, соскользнул с обоих покатых плеч, и взгляд вмиг стал голодным.

- Неужели?!

- Прикройся, любовь моя, - мягко посоветовал Альдо. Отложив кисть, он наполнил пару бокалов вином и подошел к кровати. Дженевра осталась сидеть, обнаженная по пояс, и это вызвало его улыбку. - Поговорим в другой раз?

Дженевра сделала маленький глоток вина — в голове и без того шумело — и кивнула.

* * *

К разговору все же пришлось вернуться. Разгоряченные и утомленные ласками, влажные от пота они лежали в объятьях друг друга и болтали обо всякой чепухе. Но о чем бы не заходила речь: о магии, забавных детских воспоминаниях или сидонских анекдотах, возвращалось все непременно к одному.

Стрегов мор.

Городские подземелья.

Сама того не желая, слово за слово Дженевра пересказала все свое путешествие по преддверию Бездны. Прозвучали даже подробности, которые Дженевра предпочла бы утаить. Но словно зелье истины ей капнули на язык. Дженевра все говорила и говорила, а Альдо только крепче прижимал ее к себе и целовал в висок, в щеку, в уголок рта, пока не начал нежно и одновременно искушающе целовать губы. Воспоминания перестали быть такими уж страшными, и Дженевра, отстранившись, смогла закончить рассказ.

- Так и есть, - кивнул Альдо. - Скорее всего один из тех мерзавцев принес в город болезнь. А может, это вовсе не болезнь, а проклятье. Не стоило тревожить мертвых стрег и древних королей. Так или иначе, мор в городе смертелен, и…

- Ты собираешься ото всего отказаться? - нахмурилась Дженевра.

Альдо вновь поцеловал ее.

- Конечно нет! Я не собираюсь проигрывать стреге. Как не странно, мор нам только на руку. Проще будет пробраться на остров Нищих, там сейчас карантин из-за чумы. Нам только нужно постараться не привлекать внимания. Сегодня вечером ты окрепнешь, поладишь с крыльями, и завтра мы слетаем поглядеть, что к чему.

Холодок пробежал по коже. Пока все было так хорошо, так приятно. Дженевра и не вспоминала о проклятье, принуждающем ее превращаться в ворону. Сперва один раз в день, потом все чаще и все дольше. Что будет, если чары все же снять невозможно? Сколько пройдет времени, прежде чем она полностью превратится в птицу и навсегда забудет, каково это — быть человеком? Альдо прижал ее крепче, целуя нежно, успокаивая ласковыми словами, и невольно взяла досада. Вот на это она променяла жизнь и свободу? Ради этих фальшивых слов и сладких поцелуев, которые Ланти расточал слишком многим? Он на ней женился, чтобы погубить и освободиться. И в конце концов погубил, даже не имея шанса на спасение.

Дженевра шмыгнула носом.

- Я найду способ, - Альдо вновь поцеловал ее, осторожно, нежно, взяв заплаканное лицо в ладони. - Не беспокойся, я верну все. И… давай вставать. Если ты, конечно, не хочешь заниматься любовью о самого вечера. Я, честно скажу, совсем не против, но ты еще слишком неопытна.

Слезы высохли, стоило только Альдо заговорить о плотском. Должно быть, Дженевра была ничуть не лучше своей похотливой сестрицы. Но потом Дженевра пошевелилась, и это движение отдалось ломотой во всем теле. Здравым решением было встать и одеться, что Дженевра и сделала.

Вопреки некоторым опасениями Дженевры, Альдо был с ней не только пылким любовником. Он с радостью отвечал на вопросы. Рассказывал о красках, объясняя, как называются те или иные пигменты, какие из них безопасны, а к чему лучше не прикасаться. Посмеиваясь, показывал свои картины, росписи, рисунки, и ими Дженевра была очарована. Здесь не было, как она втайне боялась, портретов куртизанок. Виды Сидоньи, изящные этюды воды и неба; зарисовки, изображающие тот или иной причудливый дом. Дженевра смотрела на знакомую Сидонью новыми глазами, и в городе оказалось немало странного. Еще среди рисунков было множество искусных изображений животных, и они Дженевру совершенно заворожили.