Небес темнее не бывает - Уайтлоу Стелла

— Вы видели реку, мисс? — бодро спросил он с набитым ртом. — Вышла из берегов. Похоже, домой мне придется добираться вплавь. Уроки, слава Богу, отменили!

— Не следует ли тебе пойти домой и помочь матери?

— У нас все в порядке. Мы живем в сторожке, в самом конце аллеи. Домик стоит на возвышенности, так что до него вода не дойдет. А если и дойдет, то не скоро.

Джет и садовник возвратились с пустой тележкой. Оба мокрые насквозь, словно в реке выкупались. Волосы слиплись, одежду хоть отжимай.

— Спасибо, что сказали, — поблагодарил Джет. — Я и не думал, что вода поднимается так быстро. Успели как раз вовремя. Сперва закончим с парадной дверью, чтобы Сара не тревожилась, а потом — еще дюжина дверей и конюшни.

— Не хотите, чтобы речная грязь осквернила ваш драгоценный бассейн, а заодно и шикарную машину? Радиатор, не дай Бог, засорится, — съязвила Лисса не подумав.

— Я поставил машину на кирпичи, — пояснил Джет, не обратив внимания на ее тон. — Это мы проделали в первую очередь. Не хотелось бы мне оказаться в положении Робинзона Крузо. Эту партию мешков ты отвезешь вместе с отцом, — приказал Арнольд-старший мальчугану, указывая на тележку. — Свежий воздух пойдет тебе только на пользу. В твоем возрасте все кажется игрой.

Лисса почувствовала себя заложницей. Нервы натянулись как струны, отзываясь на его присутствие. Опять она остается наедине с Джетом. А ей так хотелось стереть из памяти воспоминание о той, последней, встрече. Хорошо бы исчезнуть, но как увильнуть от работы, когда люди из сил выбиваются?

Но Джет даже не пытался заговорить с ней, только покрикивал: «Откройте этот мешок… Завяжите вон тот… Подвиньте то… Уберите это». Ногти ее обломались, пыль от мешковины щекотала ноздри. Лисса нетерпеливо отбрасывала волосы со лба, не заботясь о том, что лицо перемазалось в песке.

— Да не пугайтесь же, — вдруг сказал Джет. — Я не стану на вас набрасываться. Сарай, между прочим, полон холодного мокрого песка, а вовсе не благоуханного сена. Идиллической сцены в духе летнего Суссекса не предвидится.

— Я не боюсь, — отозвалась Лисса, уязвленная его тоном. — Да у вас ничего и не выйдет. Прошлая ночь не повторится, не ждите. Постыдная была сцена. И запомните: я выхожу замуж за Мэтью, за вашего сына. Усвоили вы наконец или нет? Чем скорее усвоите, тем лучше.

— Да будьте вы хоть раз в жизни откровенны, Лисса! Вы хотели этого ровно так же, как и я. Что-то не помню, чтобы вы сопротивлялись, звали на помощь, били меня по голеням или по другим чувствительным местам. — Лицо его было мрачно, у рта залегли суровые складки. Он сосредоточенно насыпал песок в мешок, который держала молодая женщина. Джет упорно не поднимал взгляда, но в голосе его ясно звучал упрек, оправданий не допускающий.

Лисса понимала, что значительная доля вины лежит и на ней. Она закусила губу, сдерживая готовые вырваться гневные слова. Боль воспоминаний причиняла мучительное наслаждение, словно губы его снова соприкоснулись с ее губами. И хотя Джет сейчас не обращал на нее никакого внимания, одно только представление о его поцелуях рождало блаженный отклик.

— Вы… вы заставили меня врасплох, — путалась в словах Лисса. — Мне не хотелось перебудить весь дом… тетя Сара… Бетани…

— Да не изображайте из себя перепуганную девственницу! — Джет смерил собеседницу презрительным взглядом. В глазах его не было любви, только отвращение.

— Это неправда, — задохнулась молодая женщина; голос ее дрожал от напряжения. — Я не хотела! Я не желаю иметь с вами никакого дела! Я жалею, что встретила вас! Ох, если бы я могла повернуть время вспять и сказать Мэтью, что не хочу знакомиться с его отцом! Это письмо от тети Сары — ну почему оно не затерялось на почте, зачем я его получила!

Джет отбросил лопату, повернулся к ней и грубо схватил за плечо. Между ними словно пробежал электрический разряд. Или это отголосок грозы? Лисса уже не различала, где — фантазия, а где — явь.

— Почему? Почему вы жалеете, что встретили меня? — Джет не стал дожидаться ответа. — Потому что понимаете, равно как и я, что Мэтью вам не подходит. А я подхожу. Чертовски подхожу!

И тут же словно в подтверждение его слов раздался ужасающий удар грома. Порывы ветра с дождем обрушивались на многострадальный сад, задували в сарай, окатывали Лиссу и Джета каскадом колючих брызг.

«А я подхожу. Чертовски подхожу!» — звучало в ушах у женщины, и она понимала, что это так. Изломанные зигзаги молний рассекали небо, рвали черные тучи, подчеркивали правоту Джета, вслед за громом… — Замолчите, — прошептала Лисса. — Сейчас не время и не место. Пожалуйста, Джет, оставьте меня в покое. У меня и так достаточно проблем. Давайте сперва спасем Холлоу-хаус.

— Надо наконец расставить точки над «i», — потребовал Джет мрачно, пряча чувства за внешней суровостью. — Нельзя оставлять все как есть. Мэтью не будет с вами счастлив. Подумайте о нем. Мой сын заслуживает большего, чем любовь по велению долга. Брак, в котором чувства молчат, худшее из зол!

— Не смейте так говорить, слышите! Я сделаю Мэтью счастливым, — стояла на своем Лисса. — Знаю, что сделаю. Я так этого хочу!

Джет передернулся, словно от боли.

— А будете ли вы счастливы с Мэтью? — проскрежетал он.

— А что такое счастье? — Лисса не знала, куда деться от прямолинейных вопросов Арнольда-старшего. — Разве кто-нибудь из нас об этом знает? Да имеем ли мы право на счастье? Не уверена. Все это для меня слишком сложно. Давайте лучше наполнять мешки.

Амос и его сын уже возвращались с пустой тележкой. Нельзя было сидеть сложа руки. Надо спасать Холлоу-хаус от наводнения. Джет подобрал лопату.

— Ну что ж, за работу, — согласился он.

К полудню Холлоу-хаус выглядел так, словно приготовился к долгой и продолжительной осаде во время третьей мировой войны. У каждого входа в несколько ярусов громоздились мешки с песком. Лисса падала с ног от усталости. Некогда первозданно-чистый свитер насквозь пропитался потом, спутанные волосы липли ко лбу, тело требовало горячей ванны.

А Бетани ликовала: еще бы, такое приключение! Медвежонок Пудинг был усажен на подоконник, дабы наблюдать за уровнем воды и докладывать обстановку. Панду изгнали в стенной шкаф за то, что он отказался помогать. Лисса от души пожалела бедное создание. Вот и вид у него невеселый какой-то. Наверное, ему следует посочувствовать и приласкать его: двое несчастных в одной семье должны держаться вместе и утешать друг друга.

Позвонил Мэтью. Из сухого и теплого лондонского офиса, расположенного на самом верху небоскреба. Арнольд-младший только что сытно пообедал за счет очередного клиента.

— Привет, дорогая. Как дела? Шлюпки на воду спустили?

— Я сейчас не могу разговаривать, — отозвалась Лисса. — Мы скатываем ковры. А все утро возводили баррикады.

— Говорят, что в сельской местности обстановка неутешительная. В программе новостей передали: «Шоссе затоплены». — Произнося двойную «с», Мэтью слегка пришепетывал.

— Надеюсь, Грег Вильсон в курсе событий. Я не успела ему позвонить, не до того было. Он там наверняка с ума сходит. У меня сегодня заседание по сценарию на предмет изменения сюжета. При такой погоде планировать невозможно. А мы и так здорово отстаем от графика съемки.

— Дай-ка мне номер, я позвоню ему и все объясню. На меня он не накричит. Мы поговорим как мужчина с мужчиной. Сработает, вот увидишь. — Мэтью казался таким уверенным в себе, таким заботливым, ну прямо добрый рыцарь, приходящий на помощь слабой женщине.

Лисса тихонько рассмеялась.

— Спасибо, Мэтью. Записывай. — И молодая женщина выпалила набор цифр. — Скажи ему все, что хочешь. Я приеду, как только океан отступит.

Лисса положила трубку. Мэтью, как всегда, в своем репертуаре. Добрый, услужливый, за ним — как за каменной стеной. Если, конечно, речь идет не о сыпи. Молодая женщина почувствовала что-то вроде симпатии к жениху. Вот именно симпатии. Какое безжалостное слово! К Мэтью она испытывает искреннюю симпатию — и только. Лисса застыла на месте, не в состоянии вымолвить ни слова, хотя тетя Сара давно уже взывала из кухни, что суп готов.